Торг с мертвецами, часть 2

Демос помрачнел.

— Не торопись, — ответил он. — Я сегодня всё равно никуда не выезжаю. Бумаг и донесений накопилось столько, что придётся застрять здесь до полуночи. Боюсь, вернувшись, застанешь меня на этом же месте. Но я буду признателен, если ты и правда скажешь от меня что-нибудь хорошее.

— Конечно.

Ихраз покинул кабинет Деватона, свернул в коридор, каким пользовалась дворцовая челядь. Показываться на глаза Двору лишний раз не хотелось. Взяв коня, он выехал за ворота и направился на север к месту, где несколько лет назад они с Демосом сожгли и захоронили прах Лахель. Дерево, под которым упокоилась его сестра, выглядело вялым после затяжной летней засухи, но не погибло.

Он спешился, привязал коня и прикоснулся к ветви, к которой была повязана длинная и некогда богато расшитая лента. Таких здесь было много: дерево казалось достойным последним пристанищем, и многие горожане закапывали перепел усопших родных под его корнями. И всё же ветвь, посвящённую Лахель, Ихраз среди этого многоцветия нашёл сразу. Он старался приезжать сюда и менять ленту каждую луну, но из-за мора пришлось надолго задержаться в стенах города.

— Здравствуй, сестрица.

Энниец аккуратно отвязал старую ленту — выцветшую, потрёпанную — и заменил её новой, алой с золотым шитьём.

— Тебе всегда нравилось сочетание красного и золотого, я помню, — обратился он к дереву. — Давно я сюда не приходил. Надеюсь, ты не в обиде.

Ответом ему был лишь шелест листвы. Ихраз опустился на пень под кроной и взглянул на мощный ствол.

— Много всего произошло с тех пор, как ты ушла. Я очень скучаю по тебе, но может и хорошо, что ты всего этого не застала. Господин помнит и тоскует по тебе, это я знаю точно. Думаю, он бы очень многое отдал, чтобы вернуть тебя. Как и я. Но этому не бывать. И потому сегодня я пришёл не за тем, чтобы вспоминать былое. Я пришёл получить твоё благословение на то, что собираюсь сделать. Ты всегда хотела этого для господина, и я наконец-то нашёл способ по-настоящему ему помочь. — Он тронул склянку со снадобьем. — Впрочем, даже будь ты против, это всё равно бы мало что изменило. Я принял решение. Наконец-то у меня есть настоящая цель. Впервые после твоей гибели. Если ты смотришь на нас откуда-то сверху, скоро всё увидишь и возрадуешься.

Он поднялся, отряхнул штаны от пыли и вскочил на коня. Солнце начинало клониться к закату, подсвечивая стены Миссолена огнём.

— Время пришло, — сказал Ихраз и направился к городу, не оборачиваясь.

* * *

Пробраться в покои императрицы и фрейлин труда не составило: за годы службы при дворце Ихраз выучил здесь каждый закуток. Множество тайных ходов, слуховых окон, и двойных стен делали слежку удобной. Однако Ихраз прекрасно осознавал, что всеми этими преимуществами мог пользоваться не он один.

Осторожно миновав покои императрицы, он вышел к фрейлинам. Увидев помощника канцлера, дамы вспорхнули, словно стайка встревоженных певчих птиц, выстроились в шеренгу и поклонились. На счастье Ихраза леди Виттории среди них не было.

— Мастер Ихраз, — поприветствовала старшая фрейлина. — Чем можем служить?

Энниец поклонился.

— Хотел осведомиться о состоянии её величества. Увы, лорд Демос не может сделать это сам — слишком занят.

Дамы переглянулись. Натянутые улыбки вмиг сползли с хорошеньких мордашек.

— Её величество очень слаба и не принимает.

— Это я знаю. Улучшений не было?

— Увы, — ответила старшая. — Боюсь, становится лишь хуже. Сегодня приходил наставник, но даже он не смог достучаться до её больной души.

Ихраз кивнул и потянулся к карману за пазухой.

— Спасибо, — сказал он, вытащив склянку со снадобьем. — У кого из вас в последние дни была мигрень? Я нашёл хорошее лекарство.

— У леди Анси, — пояснила старшая фрейлина. — Она сейчас с императором, укладывает спать.

Ихраз с сомнением взглянул на нее:

— Вы отправили нездоровую даму присматривать за императором?

— Мигрени — ещё не повод манкировать обязанностями, — отрезала женщина.

Энниец тихо хмыкнул. Увидь она Демоса в самый пик боли, наверняка изменила бы мнение.

— Я отнесу лекарство леди Анси, — сказал он. — Но даму через какое-то время потребуется сменить — снадобье эффективно, но обходится с телом довольно сурово.

Старшая фрейлина перегадила ему путь:

— Я сама ей передам.

— Вы не знаете способа приёма.

— Так объясните.

— Проще сделать это самому. — Ихраз шагнул к женщине. — Напомню, что по указу лорда Демоса я имею право входить в покои императора в любое время. Или мне привести сюда самого канцлера, чтобы он проговорил это ещё раз лично?

При упоминании Демоса фрейлина побледнела и с неохотой отступила в сторону.

— Обойдёмся без этого. Уверена, вы знаете, что делать.

— О, я знаю, — Ихраз оскалился, но его улыбку скрывал шарф. — Дамы.

Он миновал шеренгу фрейлин и направился к двери, что вела в комнату Креспия. Тихо, без единого скрипа он отворил створки и скользнул внутрь. В покоях императора царил полумрак — лишь несколько свечей стояли в отдалении от кроватки, чтобы не мешать ребёнку спать. Леди Анси, одна из дочерей лорда-протектора, свернулась в кресле и, кажется, дремала — причёска развалилась, тёмные волосы разметались по плечам, рот был приоткрыт. Ихраз несколько раз провёл рукой перед её хорошеньким лицом и, убедившись, что она не реагировала, подошёл к кроватке.

Мальчишка распахнул глаза, почувствовав движение, но не заплакал. Посасывая палец, он с интересом уставился на эннийца, а свободную ручонку потянул к кончику цветастого шарфа. Ихраз заметил кувшинчик для кормления молоком на столике подле спящей фрейлины, аккуратно взял его, снял крышку и принюхался — свежее. Явно приготовленное отстояться, чтобы покормить ребёнка ночью: Изара не допускала к Креспию даже знатных кормилиц и сцеживала собственное молоко в кувшин. Энниец аккуратно вытащил пробку и вылил половину содержимого склянки в кувшинчик. Этого должно было хватить. Никто не заподозрит, а яда в теле не найдут.

Он бережно вернул кувшин на место и тронул леди Анси за плечо. Та вздрогнула и испуганно захлопала глазами.

— Ох! — тихо запричитала она. — Неужели я...

— Как ваша голова? — спросил энниец.

— Так себе. Его величество сегодня много плакал, а это не способствует исцелению, — ответила девушка.

Ихраз кивнул.

— Я принёс лекарство. Пять капель в стакан родниковой воды. Если совсем плохо, то семь. Но не больше десяти — десять свалят с ног даже рунда. Приготовить?