Торговля–01. Повести и рассказы о любви

Три гимнастки выскочили на дорожку под бравурный марш, в блеске своих костюмов и плюмажей из павлиньих перьев, сделали несколько акробатических фигур и сальто-мортале, и склонились в поклоне. В костюмах, украшенных длинными перьями, девушки представлялись павлинами: у них были высокие, круглые павлиньи хвост. Им помогали два гимнаста в чёрно-красных трико.

Тут на дорожку выбежали три лошади и пустились по кругу, подгоняемые хлыстом жокея. Девушки приготовились и стали запрыгивать прямо на пробегавших лошадей. Началась вольтижировка… Мужчинам – потом все с этим согласились – особенно понравилась, когда девушки скакали, свесившись сбоку и держась руками за стремя, а ноги подняв вверх и в стороны. Так же хороша была стойка в седле на руках…

Когда, наконец, акробатки в одежде, состоявшей исключительно из перьев, вышли раскланиваться, мужчины аплодировали просто бешено. Дамы тоже пришли в лёгкое возбуждение… Так как вино в бокалы продолжало наливаться – особенно в бокалы дам (об этом заботились официанты), то некоторые из них к тому времени были основательно пьяны.

Вслед за гимнастками на дорожке появился сияющий от удовольствия видеть у себя такую сиятельную публику улыбающийся хозяин ипподрома синьор Марио, и предложил (как и было заранее договорено с мужчинами) желающим дамам прокатится на лошадях. В сопровождении надёжных жокеев, конечно… Ничего опасного, мадам и мадмуазели!

На дорожки ипподрома вывели несколько лошадей с двойными седлами. На них уже сидели гимнастки в минимальном количестве одежды. Больше состоящей из перьев, чем из ткани.

Две молоденькие модистки, Мария и Лариса, знали, чем обычно заканчивается застолье или представление, на которое их приглашают господа. Всё это хорошо им оплачивалось. Они, однако, не знали, что им самим придется выступить на представлении в качестве актрис.

Похохатывая и покачиваясь от выпитого, молодые дамочки с удовольствием направились за кулисы, чтобы их усадили на лошадей.

– А вы что же, дорогая? – обратилась Николь к мадам Рифе. – Не пропустите такой забавы!.. Это так весело – проскакать по дорожке, да с молодым наездником! Ах, где ты, моя молодость! – воскликнула подруга с притворным сожалением.

– А что?.. – мадам Рифа поднялась и взмахнула рукой; подвески её качнулись. – И прокачусь!.. Где ты, мой наездник? – воскликнула она в пьяном восторге и, закинув за спину песцовую горжетку, направилась за кулису.

* * *

За кулисами Фрэнк, синьор Марио и его наездники готовили модисток к посадке на лошадь.

– Нет, дорогие дамы, в таком длинном платье в седло вам не сесть… Никак. Придётся платье снять. Что же поделаешь?.. Веселье требует жертв.

Поупиравшись немного, дамы согласились. Им помогли снять платья, под которыми были надеты корсеты и панталоны до колен, на завязочках. В таком виде дам усадили в сёдла; было не трудно их убедить, что для безопасности ноги следует привязать к стременам, а руки – за шею лошади. На глаза, чтоб было не страшно скакать, им надели широкие повязки.

Пьяная мадам Рифа, появившись за кулисами, стала решительно требовать лошадь и для себя. Директор Марио и Фрэнк переглянулись…

– У вас ещё лошадь есть? – спросил Фрэнк.

– Есть, конечно… – зашептал ему на ухо синьор Марио. – Но ведь это же дама!.. Вы знаете, чья это дама? – он кивнул головой в небо. – А если потом скандал?

– Вы же видите, как она рвётся… Пусть прокатится, чёрт с ней!.. Ее инициатива и желание уже есть на камерах. Скажем, что сама этого требовала…

– Где мой красавец-жокей? – веселилась уже разоблаченная мадам Рифа, которую усаживали в седло. – Мне самого-самого!..

Когда всё было готово, из-за занавесей на дорожку вышел сам директор ипподрома во фраке и белоснежной манишке и торжественно провозгласил:

– Мадам-месье, почтеннейшая публика! А сейчас – закрытое представление! Впечатлительных дам и детей прошу покинуть помещение! – закончил он дежурной шуткой, и махнул рукой.

Грянула музыка, и конюхи, усмехаясь в усы, стали выводить лошадей на дорожку.

Зрелище было не из слабых! Дамочки на лошадях, ничего не видя, крутили головами, не понимая, почему в воздухе раздался вдруг такой хохот… Хохот стал только громче! Дело же было в том, что позади дам сидели молодые жокеи, причём голые!

Сделав первый круг, жокеи, по команде, развязали завязки на дамских панталонах и спустили их. Дамы закрутились и завопили, пытаясь сопротивляться, но оказались надёжно привязанными к лошадям. Аппетитные дамские зады явились почтеннейшей публике, голые молодцы приникли к ним всем телом, и… Под музыку и вопли дам весёлое представление началось.

Лошади шли по малому кругу, дамочки крутились и визжали, крепкие парни-жокеи, держа их за округлости, от души им засаживали, а конюхи, смеясь, тянули лошадей под уздцы, всё ускоряя ход.

– Чёрт побери, Элен! – промолвила, наконец, ошарашенная гостья. – Такого я ещё не видела…

– Ещё бы!.. – отвечала, покрывшаяся красными пятнами, мадам. – Вы только посмотрите на эту Рифу… Ха-ха! Ну и рожа…

– Сама напросилась… Вот дура ё…! – просторечно выразилась гостья. – Вот тебе и горячий жеребец… Однако, это зрелище слишком… волнительно.

– Для меня тоже, – говорила Элен, закусывая губу. – Я не выдержу…

Молодые конюхи, сидевшие за спинами дам, в это время разошлись не на шутку, лошади под ними шли уже резвой рысью, а дамочки, покрикивая, скакали на своих жокеях, как заведённые. Мадам Рифа, запрокинув голову, подпрыгивала в седле, вопя от наслаждения. Бриллиантовые подвески в её ушах так и прыгали.

Наконец, представление под громкие дамские крики завершилось ко всеобщему удовлетворению, и конюхи повели лошадей, на которых висели обессиленные дамы с голыми задами, на конюшню.

Мужчины проводили их хохотом и аплодисментами. Пожилой мистер Джейкоб отёр с лысины пот.

– Да уж, господа! Представление, так представление… – поражённо сказал он. – Вы видели такое прежде, месье Петр?.. Интересно, что скажут нам эти дамы, когда оденутся? – он захохотал.

– Девушки-то ладно… – месье Леон, смеясь, округлил глаза от притворного ужаса. – Но там была и мадам Рифа!

– Фрэнк, где вы нашли этого пройдоху-директора? – смеялся месье Петр. – Да на таких представлениях можно озолотиться!.. Тут и сами зрительницы выступают… не хуже акробаток! Ха-ха-ха!!

– Господа, вы же понимаете, – говорил Фрэнк, – что представление это чисто приватное. Естественно, и цены… Прошу вас, господа, никому ни слова. Пронюхают журналисты, не дай бог. А тут сама мадам Рифа… выступала…

Мистер Джейкоб от смеха рухнул на стул и хохотал, пока его не схватила колика.

– Жаль, я не привёл свою старушку-супругу… – сказал, отсмеявшись, мистер Джейкоб.