ТОРРЕЗ. Книга Вторая

Поняв свою оплошность, волчица выставила руки перед собой, с трудом подбирая правильные слова.

— Я не хотела снова поднимать эту тему! Прости…

Кота отвёл взгляд от Дизз, глядя на то, как по палубе бегают матросы. Лев разделся ещё вчера, когда жара стала невыносимой. И его торс, исписанный шрамами от порезов, ожогов и ударов плети, быстро привлёк к себе всеобщее внимание. Однако сейчас все уже успели привыкнуть. Не было больше странных и изучающих взглядов, только всеобщее равнодушие. Это успокаивало Коту, хоть он и понимал, что всем сейчас попросту не до него…

— Я думаю, у каждого есть в жизни моменты, о которых не хочется рассказывать. Да, я поведал Кову больше, чем остальным. Но там и ситуация была иная. Да и он не знает всех деталей, которые по большому счёту ни на что не влияют. Разве это вообще важно? У тебя самой наверняка есть пара секретов, о которых никто другой не знает. А уж я тем более. Ты бы хотела, чтобы кто-то лез к тебе в душу за этими секретами и выставлял на всеобщее обозрение? — спросил Кота, указав пальцем на Дизз.

— Да… — тихо ответила волчица.

Такого ответа лев явно не ждал, но волчица лишь спокойно перевела взгляд на море, а затем обратно на Коту.

— Ведь проще не держать горе в себе, а с кем-то его разделить, разве нет?

— Не знаю. Не уверен… ты пробовала? — растеряно спросил лев.

— Нет. Либо не было случая, либо я не была готова.

Дизз выждала странную паузу, огляделась по сторонам, после чего чуть тише обратилась к Коте.

— Ты сказал, что ничего не знаешь обо мне. Быть может, ты будешь больше мне доверять, если я…

— Может. Но ты ведь ждёшь, что я сделаю тоже самое, так? А я не…

— Нет, Кота. Не жду. Но рано или поздно тебе придётся смириться с тем, что было, и навсегда оставить это в прошлом. Никто не вправе тебя заставлять, но когда ты захочешь разделить эту ношу с кем-нибудь ещё, я буду неподалёку, — сказала волчица, дружелюбно подмигнув.

Кота смущённо забегал глазами по сторонам, подыскивая слова.

— Ну, раз уж ты хочешь поделиться, то… полагаю, ты в прошлом делала что-то плохое? Или, может… с тобой? — с трудом выдавил лев, рефлекторно потирая собственные шрамы на запястьях.

— Всего понемногу. Раньше об этом знал только Райан, но, как и в твоём случае, ситуация была иная. Знаю, в это трудно поверить, но когда-то я была прилежной дочерью английского аристократа. Да-да, не удивляйся. Мой отец владел роскошным особняком в Истоне, и ему принадлежало несколько текстильных фабрик, благодаря которым мы могли бы до самой старости жить в богатстве и роскоши. Само собой, я слабо соображала в подобных делах, но была счастлива тому, что мой отец не пропадает днями и ночами на работе, вместо этого проводя много времени со мной. Но позже я выяснила, что весь этот прибыльный бизнес достался ему не очень-то честно. А кроме того, уже будучи взрослой, я также узнала, что он был довольно значимой шишкой в Ордене Вечности. Представляешь? Вот ведь ирония. Но тогда мне было всего девять лет, и я не очень-то заботилась вопросом, откуда у нас столько всего, чего не имели люди вокруг. Однако… куда ироничнее то, что вскоре мне всё-таки пришлось оказаться по ту сторону жизни, лишившись буквально всего, что у меня было. Той ночью мы с отцом вернулись домой из театра. Помню, что пьеса была ужасно скучно… и что мне пришлось идти на неё в платье. Да простит меня господь, но как же я, блять, ненавижу платья! А ещё я ненавижу каблуки! А ещё корсеты! А ещё косы! Фух, ладно… прости, я отвлеклась. Мне слабо помнится прошлая жизнь, но вот тот вечер я помню так, словно всё это происходило буквально вчера перед сном. Наш двухэтажный особняк стоял на относительно небольшой улице и у него был широкий открытый балкон, выходящий во внутренний двор. А с другой стороны окна выходили к соседнему дому, за которым размещался городской порт. Уже тогда я заглядывалась на приходящие и уходящие корабли, мечтая когда-нибудь поплавать на таком. Домечталась, блять… В тот вечер я пришла в свою комнату на втором этаже, сняла корсет, расплела волосы и стащила с ног чёртовы туфли на дурацких серебряных застёжках. Я тогда ещё не знала крепких ругательств, но в голове у себя страшно проклинала все эти вещи, чисто на уровне эмоций. А одевшись в ночнушку, я решила выйти на тот самый балкон и посмотреть на наш красивый двор с высоким фонтаном и кустарными фигурами, а заодно поглазеть на зажигающиеся огни ночного города. Поначалу всё шло отлично, но потом я заметила, как на территорию особняка проникли двое посторонних. По телосложению я сразу догадалась, что это были мужчина и женщина. А по хвостам стало понятно, что они оба были львами. И надо сказать… выглядели они крайне недружелюбно. Оба были облачены в тёмную кожу, а лица скрывались за тканевыми полумасками. Однако мне всё же удалось разглядеть злобные голубые глаза и рыжие локоны, выглядывающие из под капюшонов. Я уже собиралась как можно скорее звать отца, но к тому моменту он сам уже вышел во двор, идя прямо на встречу незнакомцам. В тот момент я совершенно не знала, что делать. Сколько я себя помню, мы с отцом всегда жили вдвоём. Даже обслуживали особняк сами, практически без прислуги. Были только повар и различные учителя, которые приходили к нам в дом рано утром и уходили сразу, как становилось темно. А свою мать я никогда не видела. Она умерла практически сразу, как я родилась. Поэтому на том балконе я была совершенно одна, и не к кому было обратиться за помощью. Всё, что мне оставалось — это смотреть. И я смотрела… Мой отец завёл разговор со львом. Поначалу они говорили спокойно, но потом незнакомец начал кричать на моего отца. Говорил, что тот предал его и что они больше не братья. Я тогда ничего не понимала, ведь отец мне никогда ни о чём таком не говорил, но… теперь это уже не важно. В один момент в руке льва появился блестящий кинжал, и он в одно движение перерезал горло моему отцу, окропив крыльцо особняка алой кровью. Так я впервые увидела чью-то смерть. И надо ли говорить, что это не было похоже на то, как это изображают в театре. Никаких криков, судорог и пафосной предсмертной речи. Только отчаянные попытки хватать ртом остатки воздуха и медленно угасающие глаза. Никогда не забуду звук, с которым тело моего отца обрушилось на пол. Я была в таком ужасе, что несколько секунд не могла пошевелиться. А потом… потом я закричала. Да, не слишком-то умно, это правда. Но я была ребёнком. До смерти напуганным ребёнком, оставшимся один на один с убийцами. Тот час эти двое подняли на меня свой взор. Их голубые глаза были полны холода и… какой-то тревоги. По крайней мере, так мне показалось. Но миновало мгновение, и они побежали в сторону входа, очевидно, намереваясь закончить начатое. Испуг сменился адреналином, и я быстро заперла дверь в комнату, после чего спряталась под кровать. Да, охуенно умно придумала, но что ещё было делать?! Кончено, им ничего не стоило выломать хлипкую дверь. Но пока они искали меня по просторной комнате, появилась возможность для побега. Они отошли к балкону, где видели меня в последний раз, когда я тихо вылезла из-под кровати, после чего побежала вниз по лестнице с такой скоростью, с которой никогда не бегала! При том до сих пор. Я выбежала через заднюю дверь в одной лишь ночной рубашке. Благо на улице стояла тёплая летняя ночь, и в городе было не слишком ветренно. Я долго бежала до порта, слыша, как они меня преследуют и кричат что-то в спину. Наверно угрожали, что убьют меня, требовали остановиться или ещё что-нибудь. В общем, я добежала до пристани и смогла запрыгнуть в один из уходящих кораблей, зацепившись за выпирающие доски торцевой каюты. Сама не помню, как мне это удалось. Но так или иначе, они отстали. Поначалу они бежали вдоль порта, надеясь, что смогут перехватить у моста. Но шустрый корабль вышел в залив, и я осталась жива. Дальше меня быстро заметили матросы и затащили к себе на палубу. Я рассказала о случившемся, и мне невероятно повезло, что попался хороший и опытный капитан. Он был местным торговцем и хорошо знал фамилию моего отца. Через какое-то время меня вернули в Истон, но я с горечью обнаружила, что наш дом… в общем, его сожгли вместе со всеми следами неизвестных. Тело моего отца тоже пропало. Ну… вот так я и потеряла всё.

Дизз взяла небольшую передышку, прежде чем подытожить свой "коротенький" рассказ.

— Возможно, мне стоило дождаться каких-то действий Ордена, но как мне казалось… всем на меня просто наплевать. Полисмены нехотя отворачивали головы, а соседи по улице делали вид, что их хата с краю. Ещё бы, блять… Ну, первое время мне пришлось клянчить деньги на улице, чтобы хоть как-то прокормить себя. Приходилось много бегать от местной стражи, чтобы меня не отправили в рабочий дом, приют или прочие ужасные места. Ну… так думал мой детский мозг. Став чуть старше, я начала подворовывать еду и одежду. Пару раз даже пришлось убегать от торгашей с тесаками и пистолетами, грозящихся отрезать или прострелить мои тощие ноги. Но как бы там ни было, огромными усилиями я смогла дожить до двенадцати лет. Воруя, клянча и побираясь. А потом я начала замечать объявления, мол, требуются крепкие рабочие на чайную плантацию. Крепкой меня едва ли можно было назвать, но у работодателя был сильный недобор. Поэтому он не отказался взять малолетнюю девчонку к себе на работы, пусть и обещал, что будет ой как не легко. Так я и отправилась на остров Джерси. До четырнадцати лет работала там, укрепляя тело и зарабатывая гроши, которых едва хватало на дырявую крышу над головой и разбавленную выпивку. Да, я была не самая приличная юная леди, но что уж поделать. Таков мой волчий нрав. А когда мне наконец-то исполнилось четырнадцать, я отдыхала в прибрежном баре, где меня и нашёл Райан. Думаю, дальше примерно понятно, как обстояли дела.

Кота внимательно слушал рассказ, ни разу не перебив. А когда рассказ подошёл к концу, он уже и не знал, что сказать…

— Тяжело тебе пришлось. Я тоже лишился родителей, так что… я тебя понимаю, — негромко сказал лев, глядя на Дизз новым взглядом, который она ещё не видела.

И этот был взгляд был полон искреннего сочувствия, которого волчице так не хватало.

— Да уж, грустная у тебя история… — раздалось со стороны.

Внезапный голос заставил обоих развернуться и слегка подпрыгнуть на месте. Перед Дизз и Котой стоял Кову, скрестив руки на груди.

— Кову! И давно ты тут стоишь? — злобно спросила волчица, хватаясь за бушующее сердце.

— Минут двадцать.

— Сколько?! — спросил Кота, будучи уверенным в том, что они стояли тут одни.

— Вы были так увлечены беседой, что совершенно не заметили, как я подошёл.

— Ты подслушивал! — вдруг осознала Дизз.

— Да. И что?

— Ну… — волчица подняла кулак, но тут же опустила, поняв, что нечего противопоставить данному аргументу.

— Хм. А хоть кто-нибудь в нашей команде не имеет грустной историей, связанной с родителями? Ну, или хотя бы счастливое детство там? Я вот нет. Дизз тоже. Кота, судя по всему, туда же. Насколько я знаю, и Артур был сиротой, когда Райан забрал его из рабочего дома в Бирмингеме. А Кэрри… а Кэрри с запада, там всё просто. Родители продали её бандитам за горсть монет и ящик взрывчатки. Повезло, что те вырастили её относительно хорошим человеком, что удивительно и иронично одновременно. Похоже, мы все тут собратья по несчастью.

Кота опустил глаза, а Дизз, напротив, воодушевилась и подняла уши.

— А ведь правда. Команда неудачников!

— Зато какие все красивые, а? — сказал Кову, откинув чёлку и уперев руки в боки.

— Что есть, то есть. Глядите, мы уже подплываем! — крикнула Дизз, указывая на порт Байё, до которого оставались считанные ярды.

***

Солнце почти опустилось за горизонт, когда последний канат Диззера наконец-то был привязан к пристани. Весь экипаж корабля вместе с командой Лайонхарт отправился искать ближайшую таверну, чтобы там как следует напиться и заночевать. Именно в таком порядке, ничего не перепутав!

Наконец, после долгих блужданий по каменным улочкам города, Дизз увидела большой трактир, в котором спокойно могли бы уместиться сразу два экипажа Диззера. Подойдя ближе, волчица прочитала кованую железную надпись на деревянной вывеске.

— "Весёлая бочка". Думаю, нам это подойдёт…

Волчица вошла первая, а остальные весело последовали за ней, облизываясь в предвкушении большой попойки. Заведение было отчасти похоже на "Безумный сыр" в котором Дизз проводила бесконечное множество приятных вечеров. Однако этот трактир был куда больше и возвышался аж на три этажа с кучей гостевых комнат и просторным баром на первом этаже, что был усеян деревянными столиками для временных постояльцев и местных гуляк. Стены прихожей были завешены декоративными мечами и щитами в купе с парочкой живописных картин не самого лучшего качества. И с первых минут прибывания в трактире стало абсолютно очевидно, что заведение имеет большой спрос у моряков, так как больше половины мест уже были заняты пьянствующими матросами и портовыми рабочими.

Арендовав все оставшиеся свободные комнаты на одну ночь, Дизз приказала своим людям отправиться на верх и поскорее занять места. Кому не хватит комнат, селятся к другим и спят на полу. А после заселения чтоб все были внизу с кружкой пива в руках!

Этот приказ был выполнен куда лучше и оперативнее любого из когда-либо произнесённых волчицей. В момент закончив с заселением по комнатам, оставшиеся столики быстро заполнились матросами Диззера. Правда, мест хватило не всем, и кому-то пришлось ютиться за барной стойкой. Но это вовсе не беда! Ведь алкоголь так даже ближе…