Тощий Мемед

— А что слышно о Хромом Али? — спросил Мемед.

Хюрю помрачнела.

— Да что с тобой? — разозлилась она. — Как тебя назвать после этого? Какой ты бестолковый. Да если он попадет тебе в руки, покончи с ним. Разве я тебе не говорила? Он стал холуем Абди-аги. Гяур отдал ему твой дом. Ах, если бы ты меня раньше послушал! Теперь Хромой Али — поводырь жандармов. Водит их по твоим следам. За Абди-агу собирает с нас подати. Заставляет жандармов избивать людей. Ты во многом виноват, Мемед!

— Где он сейчас, Хромой?

— В вашем доме. Только вчера переселился. В доме прекрасной Доне поселилась эта грязнуля — жена паршивого Хромого. И я все это видела. Сердце мое обливалось кровью. Лучше было мне умереть, чем видеть все это!

— Я иду туда, — Мемед поднялся.

— Там полно жандармов. Незаметно проберись в дом, убей гяура и беги.

Мемед направился к своему дому. Он с наслаждением вдыхал запахи молока, теленка и весенней травы.

— Али-ага! — крикнул он с улицы.

Узнав голос Мемеда, Хромой Али вскочил с постели. «Нет, этот человек сошел с ума», — подумал он. Испуганный, выскочил на улицу и, сделав Мемеду знак, чтобы тот молчал, громко сказал:

— Очень хорошо, что ты пришел. Хорошо сделал, братец. Значит, Мемед пошел на гору Акчадаг? А мы хотели идти к Аккале. Ах, как хорошо. — И, наклонившись, шепнул Мемеду на ухо: — Иди к Дурмушу Али, я сейчас приду.

Хромой Али вернулся в дом и разбудил жандармов.

— Друзья мои, этот тип подался на Акчадаг. Там его поймаете, как куропатку. Мой человек только что оттуда. Теперь мы знаем, где прячется этот негодяй, Тощий Мемед. На Акчадаге вы его быстро скрутите. С ним покончено. Пойду обрадую жену Абди-аги.

Темная ночь. Идя к Дурмушу, Хромой Али дивился смелости Мемеда.

Когда он вошел в дом, Хюрю растерялась. Она косо посмотрела на Мемеда. «Эх, до чего же ты бестолков!» — говорил ее взгляд.

— Мамаша Хюрю, нам нужно переговорить, — сказал Мемед.

— Ну и говорите. Больно нужно мне глядеть на эту грязную свинью!

Хромой Али улыбнулся:

— Почему ты так говоришь обо мне? Что я ему плохого сделал?

Хюрю опустила голову.

— Знаю я, чем ты занимаешься, хромая свинья. Теперь ты заодно с жандармами. Разве не правда? Не будь здесь Мемеда, так бы я тебя и пустила в свой дом. Размозжила бы тебе голову камнем…

Ругаясь, она вышла из комнаты.

— Как же ты добрался в таком аду? — спросил Хромой.

— Так и добрался.

— За тобой идет банда Кара Ибрагима. Его послали Абди и Али Сафа-бей… Они считают, что Кара Ибрагим справится с тобой. Вся их надежда на него. Они дали ему много денег. Но Кара Ибрагим уже не тот, одряхлел, разжирел. Он стоит со своим отрядом на дороге, ждет, когда ты появишься и они убьют тебя. По этой дороге не ходи! Кара Ибрагим подстрелит тебя. Да, еще вот что. Я теперь любимец Абди-аги. Он без меня ни шагу. Спрашивает обо всем. Ведь не сгорел, окаянный! Если бы вы тогда не впустили в горящий дом женщину…

— Откуда мы знали! Такая суматоха была. Если бы… — грустно произнес Мемед.

— Твою голову хотят установить в касабе у дома Абди-аги. Али Сафа-бей дал ему слово. Дом Абди рядом с жандармским управлением.

— Об этом потом. А пока достань мне две подушки, два одеяла, зеркало, кувшин и немного муки. Погрузи все на лошадь. Да, еще соль, перец, масло…

— Это нетрудно. Пошли аллах моему хозяину!.. Его дом в моем распоряжении. Все здесь есть.

XXIX

Асым Чавуш с ротой жандармов и Кара Ибрагим со своей бандой осень и зиму провели в горах, охотясь за Мемедом. Крестьяне горных деревень изнывали от их бесчинств. Крестьяне обманывали жандармов. Они искали Мемеда в горах Акчадаг, Гёйсюндаг, Беритдаг, Бинбогалар, Аладаг, Кайранлыдаг, Конурдаг, в ущелье Мериемчил. Обшарены были все известные им места. Одежда на жандармах была изодрана. Они совсем потеряли голову и заглядывали даже в мышиные норы. Но Мемеда нигде не было. Он словно сквозь землю провалился. Половину зимы жандармы провели в Деирменолуке. На горе Алидаг они обшарили все щели. Охотясь на ланей, дошли до самой пещеры. Но Мемеда не нашли.

Хромой Али водил жандармов по горам, то и дело приговаривая: «Непременно его найдем».

Он вел их на Бинбогалар, уверяя, что напал на след Мемеда.

— Куда девался твой нюх, Хромой? — спрашивали его.

— Стар стал, нюх пропал, — вздыхая, отвечал Али. — Все у меня позади.

Но это было не так — наоборот, Хромой Али помолодел. Он был легок, как ветер. В глубине его души теплилась надежда.

Проведя осень и зиму в горах в поисках Мемеда, жандармы и их помощники — отряд Кара Ибрагима — уставшие и злые вернулись в касабу. Они уничтожили два отряда разбойников, но Мемеда не нашли. Касаба была в трауре.

Кара Ибрагим постарел лет на десять.

— Я еще не встречал такого человека, — говорил он. — Мемед обладает божьим даром, секретом каким-то. Он исчез, испарился. Но я все равно его поймаю. Сражусь с ним один на один. Другого выхода нет. Я с ним рассчитаюсь. Когда мы с ним столкнулись у Чичекли, я сто раз стрелял в него. И думал, что попал в голову… Пуля его не берет. Я бы и одной пулей его уложил.

По касабе пошел слух: «Тощего Мемеда и пуля не берет». Слух этот дошел и до Абди-аги. Абди-ага таял на глазах, он весь высох — кожа да кости. Абди-ага ждал только одного: вести о смерти Тощего Мемеда. Через день заходил он к Али Сафе-бею и спрашивал:

— Ну что, сынок? Глаза проглядел, ожидаючи. Скоро терпение лопнет. Где же твое обещание?

— Потерпи, дядя, — успокаивал его Али Сафа-бей. Терпишь горе — пьешь мед. Я обещаю тебе, что голову Мемеда установлю перед твоим домом. Только потерпи!

Услышав, что Мемеда и пуля не берет, Абди совсем обезумел. Он тут же бросился бегом к Сиясетчи и стал упрашивать его составить телеграмму в Анкару. И без того глупое лицо Сиясетчи стало еще глупее, язык заплетался.

— Пиши, — приказал ему Абди-ага. — Пиши: в горах появился разбойник… кровопийца… Убивает детей, крадет и соблазняет девушек. Образовал свое правительство. Влияние его растет. Раздает крестьянам землю, да еще и разъясняет им их выгоды. Да, да, так и пиши. Втолкуй им хорошенько! Здесь подведи черту. Теперь пиши дальше. Изнасилованных девушек он разрезает на куски и вешает на деревьях. Дорога Мараш-Адана занята его разбойниками. Пиши, Сиясетчи-эфенди, пиши, братец! Уж постарайся, чтобы в Анкаре все призадумались. Попроси прислать войска. Я пойду куплю марку, — сказал Абди, выходя.

В касабе царила суматоха: «Ах этот Тощий Мемед! Такой мальчишка, а натворил столько бед… Да еще на свободе гуляет», — говорили люди. Матери пугали плачущих детей: «Тощий Мемед идет!»

Рота жандармов, получив подкрепление, готовилась вновь отправиться на поиски Мемеда. Кара Ибрагим тоже ушел в горы, поклявшись перед своим уходом Абди-аге, что непременно поймает Тощего Мемеда.

XXX

У желтой повилики очень короткие стебли. Цветы словно приросли к земле. Казалось, что между скалами расстелились огромные желтые ковры. Среди этих ковров мелькали лиловые шапки гиацинтов, блестели влажные фиалки, распускались какие-то красные цветы…