Тот, кто меня спас

Я не совсем понимала, о чем говорит Скай, но чувствовала, что это очень-очень важно. Может быть, я пойму когда-нибудь потом.

— Но ты, моя радость, все перемешала в моей душе. Меня бросает между тьмой и светом, между отчаянием и надеждой. И что такое долг, когда на другой чаше весов — ты. Такая хрупкая, такая нежная, немножко капризная и вредная, и все же такая любимая моя девочка.

— Скай…

Я не знала, что сказать. Он вдруг подхватил меня на руки и отнес на постель. Я снова почувствовала, что воздуха не хватает, и едва могла делать маленькие вдохи. Однако я безропотно дала себя раздеть. Муж будет нежен и острожен, я знаю. Но Скай почему-то вовсе не торопился освободиться от одежды.

Он сел на пол у моих ног и принялся гладить мои стопы, надавливая такие точки, что постепенно я перестала дрожать, расслабилась, нежась в его руках. Я совсем успокоилась, чувствуя лишь тепло, что поднимается по икрам. Я ожидала, что сейчас его руки скользнут выше, а потом… Проклятие, что же я снова начала задыхаться…

Скай наклонился и поцеловал мои пальчики.

— А теперь спи.

Я только глаза распахнула, не знала, радоваться или огорчаться. Смешанные и непонятные чувства.

— Ты пока не готова. Не будем торопиться.

Уснули мы обнаженными в объятиях друг друга.

16

Время от времени в корзинах с едой обнаруживается конверт. Первый раз это случилось спустя несколько дней после моего пробуждения в доме. Конверт, запечатанный сургучной печатью, с размашистой, витиеватой надписью, адресованный Эм-лорду Скайгарду Ньорду.

— Скай? — я протянула ему конверт.

Скай будто не удивился, с первого взгляда определив, что это. Взломал печать и вынул тонкий, почти прозрачный лист бумаги, покрытый вязью. Едва скользнул взглядом.

— Что это?

— Приглашение. Нас ждут на вечер у наместника этого городка.

— Пойдем? — встрепенулась я.

Скай, однако, не разделял моего энтузиазма.

— Может случиться так, что у тебя сильно заболит голова.

— Не переживай. Мы с Горошинкой сильные. Да, Горошинка?

Я взяла руку Ская и положила себе на живот.

— Хорошо, Ри. Но если почувствуешь себя не очень хорошо, сразу уйдем, — сдался муж.

Вечером придет Инха, чтобы сделать мне прическу. Дома я не слишком утруждалась, просто расчесывала свои длинные волосы, носила их распущенными или заплетала косу.

— А что же мне надеть? — опомнилась я.

У меня было всего несколько простых платьев, не слишком-то пригодных для выхода в свет: обычно я в них выбиралась на пляж, так что вид у них был, мягко говоря, жалкий. Я разложила их на кровати и, наморщив лоб, пыталась определить, какое из них менее потрепанное, когда теплые руки Скайгарда провели по плечам. Я обернулась и вновь увидела на лице мужа хитрое выражение, которое появлялось тогда, когда он готовился меня удивить.

— Я тут кое-что обнаружил на крыльце…

Он указал подбородком в соседнюю комнату, где на столе лежала коробка, уже открытая, и из нее выглядывал краешек нежно-голубой материи, переливающейся и мерцающей серебристыми искорками.

Я ахнула, а Скай рассмеялся: сюрприз удался.

— Посмотришь?

Он еще спрашивает! Я осторожно взяла платье за лиф и вытянула из коробки. Это оказалось вечернее платье в пол — легкое, газовое, я держала его в руках и думала, что оно напоминает облако на вечернем небе, наполненное сиянием звезд. Плечи и руки были открыты, но к платью в комплекте шел шарфик и длинные перчатки. Я так хотела примерить платье, но служанка придет позже, а одна я не справлюсь.

— Я помогу, — Скай точно угадал мысли.

Платье идеально село на фигуру. Я провела руками по материи, разглаживая складки. Какая тонкая у меня талия… Но надолго ли… Почему-то сделалось страшно, и я закусила губу. Вот я глупая. Наверное, все будущие мамы проходят через это.

— Что, родная? Тебе не нравится?

— Очень нравится! Просто… Боюсь, скоро оно мне будет не впору…

Скай понял, и улыбка растворилась на его губах. Он порывисто обнял меня и вдохнул в ухо:

— Это ничего. Потом пригодится!

* * *

Дом наместника городка Айсас притягивал внимание яркими огнями и веселой музыкой. Нас со Скаем заметили издалека, и сам наместник Ужард, его семья и гости высыпали на улицу, пытаясь встать на колени перед своим господином. Скай раздраженным жестом остановил их.

— Мы с женой ненадолго.

— Или надолго. Как я скажу, — упрямо прошептала я, ожидая увидеть, как Скай нахмурит брови, но его мое непослушание как будто только обрадовало.

— Маленькая мышка показывает коготки? — он поцеловал меня в висок. — Вот и молодец. Ты ведь у меня боевая мышка.

Странный. А раньше сердился.

— Ты надела кольцо?

— То, что с зеленым камнем? — я продемонстрировала правую руку, на которой зеленым огнем горел перстень.

— Прежде чем съесть или выпить что-то, сначала посмотри, не почернел ли камень.

— Ладно.

Я помнила какой-то полузабытый разговор об опасности, которая могла мне грозить, но тут же отмахнулась от неприятных мыслей, как от надоедливых мух: Скай рядом, все будет хорошо.

Наместник и гости приветливо улыбались мне и ежеминутно кланялись. Приятные люди. Только вот улыбки их казались мне странными. Если смотреть на их лица слишком пристально, то действительно начинала болеть голова. Поэтому я старалась не смотреть, с большим удовольствием разглядывая обстановку.

Гостиная дома была украшена цветами, вдоль стен стояли столы, уставленные яствами, в центре оставалось место для танцев. За столами не сидели — можно было подойти, выбрать любую закуску и расположиться на диване или кресле или общаться с другими приглашенными.

В дальнем углу сидели музыканты. Я никак не могла понять, какие они используют инструменты. Флейты? Но почему у них такой глубокий, низкий звук? А эти трепетные звуки — неужели их издают скрипки? Я пыталась разглядеть, стоило присмотреться внимательнее, как тут же начинали пульсировать болью виски. Но главное, мелодия выходила чарующая, волшебная, под нее так и хотелось танцевать. А я сто лет уже не танцевала.

— Принести тебе лимонада?

— Нет, не нужно. Давай потанцуем.

Я помнила наш первый танец, который больше был похож противоборство двух врагов. Скай так сжимал мою руку тогда, так уверенно вел, не давая сделать лишнего движения. Победа осталась за ним. И сейчас я с некоторой опаской посмотрела на моего мужа. В честь праздника он надел черную рубашку с серебряным кантом. Он был выше всех в этом зале, гости подобрались на удивление низкорослые. Стройный, с гордой осанкой и спокойным взглядом — господин, который с достоинством смотрит на своих подданных. Черные глаза взирали на все вокруг довольно холодно, и лишь когда муж обернулся ко мне, взгляд мгновенно сделался теплым и любящим. Каким красивым он мне казался сейчас.