Тот, кто тебя убьет. Книга 2

– Неспроста. Этот дар – тоже отражение какой-то магии.

Не представляет, насколько прав… Я рассмеялась сквозь подступающий спазм и прикусила язык. Второе тюремное платье заляпаю – подумаешь, а чужую мантию негоже заливать кровью. Или ее хозяйке она больше не понадобится?..

– Мы не выбираем, кем родиться, – подмигнул Келлар. – Зато остальное в нашей власти.

– Естественно, в проверке мало приятного, и я обошлась бы без нее. – Пусть будет такая причина! – Тем более что ваш план не изменится. Но я не возьму никакую ответственность – даже с условием, что с меня ее потом снимут.

– Она снимется заранее. Объединим усилия с шансом для тебя вернуться к нормальной жизни.

– Где я и где нормальная жизнь…

– Нормальность для каждого своя.

Угу. Некоторые пробираются на полную охраны территорию под носом у самого могущественного мага Империи. А на следующую ночь – чуть ли не к нему домой. Склонность рисковать налицо – неудивительно, что внедряет в Надзоре подход «прощать» за запретную магию тех, кто помогает уничтожить Культ.

– Ладно, – решилась я. На левой ладони нестерпимо заныл старый шрам, пришлось впиться в него пальцами. – Как мне подтвердить свое согласие?

– На словах пока достаточно.

Видимо, дождемся окончания расследований тайной службы и Ковена, тогда и оформим. Передумаю – по итогам их вердиктов проверку можно назначить заново. Удобная перестраховка! С другой стороны, у меня появится время для каких-нибудь маневров. Каких?.. Их нет. Ловушка захлопнулась. Шрам зудел все сильнее, я царапнула его ногтями.

– Это плохой способ. – Келлар протянул ко мне руку. – Позволишь?

Я заинтригованно подалась навстречу, он ловко обхватил мою ладонь, раскрыв ее одним надавливанием. Большим пальцем огладил отметину от ритуального кинжала, касаясь бережно, почти нежно. Круговое движение, не настойчивые, но точечные нажатия. Полоса грубой вздувшейся кожи давно утратила чувствительность, а вспыхнула щекотным покалыванием. До горячих мурашек, прогоняющих боль. Поглаживания не были беспорядочными, вырисовывался несложный узор. С каждой секундой становилось легче.

– Старые раны от заговоренной стали порой напоминают о себе некстати, – сказал Келлар так, словно знал не понаслышке. – Оккультный символ помогает их успокоить.

– Почему он срабатывает, если ты не жрец?..

И вообще не маг! Уголок его губ дернулся с намеком, что мне еще рано такое спрашивать. Загадочное колдовство закончил, но разжимать пальцы не спешил. А я не убирала ладонь, хотя ноющий зуд утих.

Рядом прокашляли, над столом нависла тень. Я подняла глаза, прекрасно понимая, кого увижу. Ему логично оказаться в этом зале в обеденный час. И кашель очень узнаваемый! Нарочито ехидный.

– Мило сидите, – усмехнулся Северин, – только с вопиющим нарушением всех правил.

– Кто бы говорил, – парировал Келлар, не отпуская моей руки.

А он хорош!

– Вы закончили? – спросил господин высший магистр уж точно не про трапезу. – Дарий намерен закрыть ее дело сегодня.

– Закроет.

Без детального расследования. Меня уже фактически приговорили и готовы передать Надзору… Я невольно отдернула ладонь, задев тарелку, и та подпрыгнула.

– Схожу к нему.

Келлар поднялся, кивнув мне на прощание, которое обещало быть недолгим. Ушел, оставив меня Северину, по чьему взгляду явственно читался вопрос: «И что это было?» В бранной форме.

– Что? – выдала я ответную усмешку. – Сам советовал с ним дружить.

– Как-то не похоже, – прищурился он. – Ты со всеми друзьями так общаешься?

– Добавь в следующий допрос.

– Потрясающая самонадеянность, – широкая улыбка прилагалась, – предполагать, что с тобой еще будут о чем-то разговаривать.

Рука снова зачесалась, и теперь не из-за шрама. Тянуло зарядить боевым импульсом прямо ему в физиономию… Раза три для верности. Северин указал на выход с явным намерением сопроводить отсюда. Откладывает ради меня обед? Нечего спокойно откушивать в то время, как я сижу незапертая! Сотоварищам не доверишь, вдруг по пути… подружусь.

В коридоре мантию он велел снять и вручил ее первому попавшемуся магу, велев:

– Отнеси Сальвине и передай, чтобы в чужих кабинетах не забывала.

Значит, ее владелица просто рассеянная… А не лишилась мантии вместе с головой после проверки в Надзоре. Немного обнадеживало.

Едва я расправила мешковатое платье, как на запястьях щелкнули оковы – с демонстративной предупредительностью. Нет, ну право слово, не написано же на моем лице желание его прибить! Или да?

Вышагивала я бездумно – туда, куда меня вели за локоть. Перед глазами плыли не поддающиеся опознанию коридоры, в горле разрастался едкий ком, сбивая дыхание. Что плохо, поскольку любой судорожный вдох грозил обратиться унизительным всхлипом. Приплыли… Ощущение собственной уязвимости окутывало беспросветной пеленой. Реальность смазывалась, мерещился край пропасти. Не сорваться помогла прикушенная до боли губа, окружающее пространство обрело четкость, но узнаваемым не стало. Однотипная серость интерьеров, удушающе вязкий воздух. Шум голосов, направляющая хватка на локте, поворот. Встречные стражи и маги, в приличном количестве. Сразу и не сосчитаешь, особенно когда цепляешься взглядом за того, кто заметно выделяется в их маленькой толпе.

Герман?.. Впрочем, обознаться было сложно. Аристократическая стать в сочетании с неизменной небрежностью, темно-пепельные волосы по плечам, недельная щетина на породистом подбородке. В его уставших глазах промелькнуло оживление, рука вскинулась в приветственном жесте. Я бы ему тоже помахала… Да не было такой возможности!

Мгновение, и он преградил нам путь, вынудив остановиться всех. Я замерла под непонимающими взорами. Самый непонимающий был у младшего принца. Да уж, удручающее зрелище. Но я не ощутила ровным счетом ничего, чувства будто отключило.

– Ваше высочество, – учтивым поклоном Северин его не удостоил, – вы уже прибыли.

– Что происходит? – спросил Герман, не размениваясь на предисловия.

Как по мне, увиденное в пояснениях не нуждалось, но они последовали:

– Не стоящие вашего внимания разбирательства. Выловили магичку, отличившуюся во дворце незаконными деяниями. Если вы такую еще помните.

– На память не жалуюсь. – Его лоб расчертила глубокая складка. – О каких деяниях речь?

– Не беспокойтесь, угроза устранена.

Отступив в сторону, Северин утянул меня за собой и подтолкнул вперед.

– Стоять, – произнес Герман негромко, но воздух сотрясся.

Властные интонации ничем не хуже отцовских, требующие беспрекословного подчинения. К вискам прилила кровь, пульс застучал оглушительно.

– Высший магистр Северин, – отчеканил он, – освободите девушку.

– При всем почтении к вашей воле, – ощерился тот, – вы не можете отпускать преступницу на основании того, что вам так хочется.

– О своих полномочиях я прекрасно осведомлен. Я могу изменить ей меру пресечения – и меняю.

– Не в случае, когда вменяется связь с Культом и владение запретной магией.

Я сглотнула разъедающий горло ком и выдавила:

– Обвинений в запретной магии мне в итоге не предъявили.

– Тем более. – Герман вперил в Северина суровый взгляд и подал стражам какой-то знак, и один из них спешно удалился, практически убежал. – Не вынуждайте повторять дважды. Или здесь есть кто-то, чье слово имеет больший вес?

– Ну, его величества и вашего брата тут нет, – признал он далеким от почтительного тоном. – Вы отдаете себе отчет, что подвергаете риску свою безопасность?