Тот случай между Илаем и Гвен

— Ладно. Ничья.

— Как прошел твой день? — спросила я, продолжая есть.

Он пожал плечами.

— Спас несколько жизней тут и там…

— Ого! Передо мной великий из великих. Мне стоит поклониться?

— Если тебе это принесет удовольствие. — Он подмигнул. — Как твоя стена?

— Все хорошо. Только планировала уйти на несколько минут, но люди продолжают подсматривать.

— Понимаю, о чем ты, — серьезно согласился он.

Я чувствовала, что-то не так. Что-то омрачало его, но он не хотел мне об этом говорить.

— Илай, что не так?

— Этим утром, когда я вернулся с прогулки с Тайги, Себастьян стоял у нашего дома… с букетом цветов.

— Белые и красные маки?

Он кивнул.

— Что-то мне подсказывает, что ты не смог просто пройти мимо?

— Мы перемолвились парой слов.

— Только слов?

Илай кивнул.

— Тайги написал на его туфли.

— О, обожаю моего песика! — Я засмеялась, отбрасывая волосы назад. — Он не сказал ничего такого, что могло расстроить тебя?

— Абсолютно ничего.

— Хорошо, если ты не волнуешься, то и я не буду. — Взяв поднос, я встала. — Мне действительно нужно вернуться к работе. Поужинаем сегодня?

— И в этот раз буду готовить я, — продолжил он.

Но прежде чем я ушла, он позвал меня:

— Гвиневра?

— Да?

— Ответь на три вопроса. Тебе нравятся маки?

— Да, это мои любимые цветы. Второй вопрос?

Я знаю, он спрашивал из-за Себастьяна.

— Твое среднее имя? Ты ведь теперь знаешь мое благодаря маме.

Это был скучный вопрос, но я все же ответила:

— Аврора. Гвиневра Аврора По. И твой последний вопрос?

— Ты пойдешь со мной на свидание сегодня вечером, Гвиневра Аврора По?

— Да.

— Встретимся в твоей мастерской у стены? — он улыбнулся.

Закатив глаза и махнув ему на прощание, я направилась к выходу.

Я шла по серовато-голубому коридору больницы, разминая и потягивая руки, готовясь снова приступить к работе, как вдруг в конце коридора появилась она и пошла мне на встречу.

— Ханна, — кивнув, я шагнула мимо.

— Остановись, — позвала она меня.

— Что? — я повернулась к ней лицом.

Сунув руки в карманы медицинских штанов, Ханна подошла ко мне.

— Что бы ни происходило между тобой и Илаем, ты должна остановиться до того, как влюбишься в него. Пока он не причинил тебе боль. Знай, Илай не влюбляется. Он планирует свою жизнь. Он ставит цели и согласно им строит свою жизнь. Я хотела выйти замуж в конце года, но Илай хотел жениться до своего тридцатиоднолетия. Почему? Потому что так поступил его отец. Он встречался со мной, поскольку я знала, что именно ему нравится в женщинах и подстраивалась под его интересы. Не было никакой страсти в том, что он делал. Это была голая логика, а я хотела страсти и чувств. Я хотела быть любимой, как в кино. Поэтому я изменила ему. И…

— Так вот чем, по-твоему, является страсть? — спросила я. — Может, ты позабыла с кем разговариваешь, Ханна? Я не верю ни одному твоему слову. Если ты не чувствовала себя любимой, то должна была уйти задолго до того, как пойдешь к алтарю в белом платье. Если ты хочешь, чтобы я пожалела тебя…

— Нет. Как и сказала, я просто хочу тебя предупредить, потому что однажды уже ранила тебя. Ты должна быть с кем-то, кто будет любить тебя, а не играть с тобой…

— Прекрати так разговаривать со мной! — оборвала я ее. — Я не желаю слушать твои «мудрые изречения», ты мне не сестра и не подруга. Ты — последний человек во всем мире, с которым я хотела бы иметь какие-либо взаимоотношения. Не суй. Свой. Мерзкий нос. В мои. Дела.

Я направилась к своей стене, задернув за собой шторы. Почему они не могут просто оставить нас в покое? Почему они считают, что мы должны чувствовать себя такими же несчастными, как и они?

Глава 17

Первое настоящее свидание

Илай

— А ты подумал, куда ее поведешь? — поинтересовался Ян, пока я переодевался. — Мне она показалась совсем не заносчивой особой. Я даже не уверен, понравилось бы ей свидание в опере или нет.

— Ян…

— Вдобавок ко всему остальному она отпахала целый день на работе, поэтому будет уставшей... О нет, ты же не собираешься выступить в роли Эдварда Льюиса и повести ее на шопинг, чтобы она накупила себе всего, что только пожелает, я прав? В фильме это, может, и выглядит красиво, но в жизни ей покажется унизительным тот факт, что тебя не устраивает ее нынешний стиль в одежде.

Закрыв свой шкафчик, я посмотрел на него.

— И кто такой этот Эдвард Льюис?

— «Красотка»? Ты не видел этот фильм?

— Как часто ты запоминаешь имена героев из фильмов? — Я надел часы.

— Сейчас речь не об этом. Что ты решил? Первое свидание ведь самое важное!

Он уже начал потихоньку действовать мне на нервы.

— Я не продумывал все с такой тщательностью, а просто пригласил ее на свидание. Все намного легче и проще, если твоя девушка — Гвиневра. Я просто делаю то, что считаю нужным, и это потрясающее ощущение. Так что найди себе девушку, мой друг, и оставь меня в покое. — Я взял сумку.

Обладатель серо-розовых волос покровительственно улыбнулся мне и сказал:

— Ты назвал меня своим другом? Кажется, она и вправду растопила твое ледяное сердце…

— Пока, Ян! — попрощался я уже в дверях.

Я не знал, почему он так обрадовался моему свиданию с Гвен. Не помню, чтобы он так сильно радовался, когда я встречался с Ханной. Я приглашал ее в оперу, и ей это нравилось. Но Гвиневра не Ханна, и я совершенно не хочу, чтобы она была ею.

— Илай!

Вот тебе за то, что только подумал о ней!

Вздохнув, я повернулся к Ханне, которая застыла рядом со мной. На ней все еще были надеты форменные медицинские штаны и свитер.

— Да?

— Мы можем поговорить?

— Извини, у меня свидание, — ответил я, разворачиваясь к выходу.

— Серьезно, Илай? Четыре с половиной месяца назад ты хотел, чтобы я стала твоей женой. Пожалуйста, удели мне всего пять минут.

Я остановился, сжав в руках пальто. Потом, развернувшись и посмотрев ей прямо в глаза, я подошел к ней.

— Дело в том, что ты — не моя жена. Ты мне вообще никто! Я отдал тебе два года своей жизни, Ханна! Я хотел, чтобы мы стали семьей! А теперь я больше не собираюсь тратить ни секунды своей жизни на тебя.