Товарищ кот

– Вот ты где! А я тебя везде ищу!

Оглянувшись, Семен увидел товарища Сталина, спешащего к ним с широкой улыбкой. Бросив на Кроули последний уничижительный взгляд – таким взглядом «дурней комплюхтерных» провожала уборщица Вер Павлна, коли те имели неосторожность пройтись в кедах по свежевымытому – Чунта напоследок угукнул еще разок, словно бы подытожив, что разговор не закончен, и ушел прочь. Приблизившийся же генсек потрепал Семена по голове:

– Ну и кто же так делает, подлец ты мохнатый? Я уж думал все – выскочил случайно на улицу и заблудился. Благодарю вас покорно, за то, что нашли моего кота, товарищ…

– Али… То есть Филипп Форд. Да-да, племянник того самого, – Кроули опустил Семена на пол и пожал Сталину руку. – Разрешите мне задать вам один вопрос? Вы тоже видите эту зверюшку?

– Разумеется, – в легкой растерянности ответил Сталин. – Она же сидит прямо перед нами. Как поживает ваш дядя? Слышал, в последнее время дела у него идут в гору.

– О, да, – небрежно махнул рукой Кроули. – Деньги копятся, заводы строятся. К слову, я прибыл в Варшаву именно по этой причине – дядя собирается открыть здесь производство и отправил меня найти вариант повыгоднее.

– Звучит многообещающе, – Сталин хитро прищурился и кинул взгляд на наручные часы. – Кстати, буквально через пять минут мы с приятелями собирались перекинуться в картишки. Что если я предложу вам составить присоединиться к нашей дружной компании? А после сможем обсудить дела – уверяю, я смогу сделать вам интересное предложение, которое устроит абсолютно всех.

– С радостью, – ответил Кроули, несмотря на гримасы, что строил Семен, но, увы, котячья мимика не шла ни в какое сравнение с человечьей.

– Тогда прошу за мной! – махнул рукой Сталин и направился в сторону лестницы.

– Ты же вроде как сужать круг поисков собирался, – сказал Семен, идя вместе с Кроули за Сталиным.

– Мне куда лучше думается за партией в покер, – ответил Кроули и тяжело вздохнул. – Теперь-то я понял, за что отвечает кот в моем подсознании. Это совесть – вечно пилит, зудит под ухом и мешает жить.

– А то, что Иосиф Виссарионович меня тоже видит, не убедило тебя в моей реальности? – спросил Семен, пропустив мимо ушей последние слова Кроули.

– Массовый психоз, – лишь пожал плечами тот.

Глава 16

Главное – не победа, а участие.

Один шулер, когда из его рукава выпал пятый туз.

Отобедавший молоком и шпротами, которыми его любезно угостил товарищ Сталин, Семен, позевывая, лежал на спинке дивана, свесив лапы вниз и вполглаза наблюдая за происходящим. Впрочем, без особого на то интереса, ибо в покере он смыслил не более, чем в политике, а за столом в общем-то происходило и то, и то.

По-быстрому познакомив лже-Филиппа Форда со всеми присутствующими, то есть Черчиллем, Рузвельтом, которому, по-видимому, удалось-таки сбежать из-под надзора благоверной, и невысоким мужчиной с большими мешками под глазами и щеткой жестких усов под носом, назвавшийся Болеславом Берутом, председателем Крайовой Рады Народовой. Семен не имел ни малейшего представления, что означает сей набор звуков, но как он успел понять, Берут был в Польше чем-то навроде президента. Или пытался им казаться.

– Как я вижу, ничему вас жизнь не учит, мистер Берут, – хмыкнул Черчилль, отрезая кончик сигары. – Помнится, в 1939 вы за этим самым столом почти полстраны оставили и клятвенно пообещали больше не садиться за игровой стол и уж тем более не блефовать, имея за душой лишь жалкие двойку и тройку. Притом разномастные.

– Между прочим, в прошлый раз я почти отыгрался, – насупился Берут. – К тому же – я успел взять пару уроков у настоящих мастеров, так что советую следить за своими границами. Лично я давно уже приглядываюсь к Северной Ирландии.

– Отдам почти даром, коль она так запала вам в душу, – фыркнул Черчилль, прикуривая. – Однако вы слабо представляете, на что подписываетесь. Места там живописные, с этим не поспоришь, только вот под каждым кустом сидит какой-нибудь рыжий коротышка с ружьем в одной руке и бутылкой виски в другой, стреляющий в каждого, чья фамилия не начинается на «Мак» или «О’».

– Что ж, товарищи, предлагаю начать, – произнес Сталин, тасуя колоду. – Делайте ставки.

В последующий час в комнате не происходило ровным счетом ничего интересного. Рубли, доллары, фунты и кроны плавно перетекали от одного игрока к другому. Сидящая за столом пятерка дружно поднимала стаканы, пускала под потолок клубы дыма, громко ругалась, когда кому-либо из них приходила плохая карта и столь же бурно радовалась хорошей.

Словом – обычный такой себе вечер в дружеской компании, настоящая идиллия, коей Семену в последнее время так недоставало, ибо поток событий, бьющий ему прямо по голове последние несколько дней, явно не предполагал к отдыху. Он и забыл, какое это блаженное чувство – смертная скука, и даже успел немного придремать, когда из ошейника вдруг раздался шепот Чарли:

– Сеня, ты на связи? Прием.

Мигом проснувшись, Семен кинул осторожный взгляд в сторону шумной компашки. К счастью, человеки были так сильно увлечены игрой, что не обратили ни малейшего внимания на невесть откуда раздавшийся лай.

– На связи, на связи, – столь же тихо ответил Семен, наблюдая за тем, как раскрасневшийся Кроули двумя руками пододвигает к себе груду смятых купюр под подозрительный взгляд Берута.

А чародей похоже сегодня в ударе, уже третий кон подряд выигрывает – не иначе как подколдовывает себе картишки в рукав или просто фортуна его в лысое темечко чмокнула.

– Отлично. Не хотел мешать тебе отдыхать, но у меня важные новости, – продолжил Чарли. – Во-первых, у меня из головы все не выходили твои слова про доктора Уайта, так что я решил навести кое-какие справки. Ты был прав – он вовсе не из Австралии…

– А я говорил, – произнес Семен фразу, которую хотел вставить уже очень давно, да все не доводилось подходящего случая.

– … я подозреваю, что на самом деле доктор Уайт прибыл из Португалии, – закончил Чарли. – Во всяком случае, у него Лиссабонский акцент – либо же он весьма умело его имитирует.

– На самом деле доктор Уайт – снежный человек, – вздохнул Семен, однако его до того разморило, что развивать тему ему было откровенно лень. – Если есть «Во-первых», значит, следом пойдет «Во-вторых»?