Традиции & Авангард. №4 (15) 2022 г.

– Ну, наш Ванька-попрошайка! Я в пять часов выходила, прямо в начало службы, видела, как он садится возле скамейки на велосипед. Ещё подумала: откуда у него такой дорогой велосипед? Он меня не видел, вот туда, к парку, поехал. Да кабы я знала, что это ваш!.. – Она растерянно и виновато посмотрела на Лену.

Та всхлипнула.

– Где он живёт?

– Да нигде…

– Сейчас! – сказал священник и отправился обратно в храм.

Вернулся он с другими священниками, и все вместе они попытались придумать, что делать. Никто не знал ни фамилии Ваньки, ни места его обитания.

– А я его прямо перед службой встретил с бутылкой. Ну-ка, говорю, что у тебя там? Он говорит: вода. А я понюхал: ну, ацетоном в нос шибает! Он же нюхает постоянно, токсикоман!

«Неплохо так на паперти подают, раз на вещества хватает…» – подумала Лена.

– Да гнать его надо было давным-давно, чтобы не ошивался тут!

– А ведь Родион с ним вроде бы общался! Может знать, где искать.

Но неизвестный Лене Родион не брал трубку. Ничего, кроме милиции, в голову не приходило.

Прибывший на вызов парень дал Лене втык за подобранный и орошённый слезами трос, который надо было как улику оставить там, где лежал, затем посадил девушку в машину и повёз в отделение. С полчаса она сидела на диванчике и думала, как бы предупредить маму о том, что вернётся, по всей вероятности, поздно, – телефон в храм она никогда не брала.

Потом за ней пришёл опер по имени Александр и повёл девушку к себе в кабинет.

– Почему нарушаете режим самоизоляции?

– Так я же только в храм. Разрешено ездить туда, где открыто.

– А, так вы на своём личном автомобиле? – кивнул Александр.

– На своём личном велосипеде! – снова захныкала Лена.

– Ну, не переживайте! – сказал Александр. – Найдётся. Надо же быть таким мерзавцем – от храма воровать! Давайте сейчас проедемся по району, может, он там катается, так просто сразу заберём.

И они поехали по стемневшему весеннему городу. Шагали по тротуарам гордые собаки с хозяевами на поводках. В масляном свете фонарей пролетали силуэты велосипедистов. На деревьях и кустах еле заметным шумом распускались первые крохотные листья. Это было бы даже романтично, не будь так грустно.

– Не видно ничего.

Александр вздохнул и уверенно ответил:

– Я думаю, бомжа-токсикомана на бело-голубом велосипеде мы сразу заметим!

– А узнаем мы его по стойкому запаху ацетона! – согласилась Лена, и оба захохотали.

Конечно, обнаружить преступника, запросто рассекающего на похищенном железном коне, им не удалось.

– И, понимаете, я его надолго-то нигде не оставляю без присмотра! Только вот возле храма…

– Да уж… – сочувственно ответил опер. – Ну, не вздыхайте, найдём.

– Я не потому. Мама дома волнуется. Я же без телефона ушла.

– Номер помните?

– Нет, – Лена покачала головой. – У меня мама старенькая и паникёрша к тому же, сейчас навоображает себе…

– Она с вами в храм не ходит?

– Мама в зоне риска, ей вообще из дома запрещено выходить. Она и так с ума сходит, а тут ещё я пропала.

Потом они вернулись в отделение и стали смотреть картотеку. Одновременно Александр связывался с районными товарищами, которые должны были знать своих подопечных. Бомжей Иванов в городе Абакане оказалось тридцать семь человек, и никого Лена не смогла опознать.

– Ой, а давайте алкоголиков посмотрим? – предложила она. – Может, он всё-таки не совсем пропащий?

Алкоголиков оказалось больше, чем бомжей, что хоть и свидетельствовало об относительном благополучии горожан, но надежды в поиске велосипеда не давало. Кто-то из алкашей походил на героя фильмов братьев Коэнов, некоторые добродушно улыбались. И никого из них Лена не знала. Отобрали несколько человек и поехали показывать отцу Петру, который вызывал полицию и оставил свой номер для связи. Тот ни в одном Ваньку не признал, но сообщил, что можно поискать на теплотрассе рядом с аэропортом: кто-то однажды говорил, что он именно там обитает.

Ещё отец Пётр сообщил, что другая свидетельница видела, как Ванька крутился возле велосипеда и лет ему не больше, чем двадцать пять.

– Как?! – удивилась Лена. – Мне казалось, под сорок!

Александр посмотрел на девушку с укоризной: всё это время он ориентировал районных товарищей на сорокалетнего бомжа.

По темноте – хоть выколи глаз! – они отправились к теплотрассе, но ничего там не разглядели и снова вернулись в отделение. Там Александр передал Лену в руки следователю, которому пришлось вкратце изложить события вечера. Потом все вместе отправились осматривать место происшествия.

– Смешно будет, если ворота закрыты… – сказала Лена, когда все уже сели в машину.

Ворота действительно оказались закрытыми, скамейку фотографировали сквозь решётку, и, конечно же, её не было видно на снимке.

– А чего собаку не взял? – спросил Александр у приехавшего криминалиста.

– А мне её через забор кидать, что ли?! – возмутился криминалист, а Лена, представив себе собаку-летягу, истерично захрюкала, и все посмотрели на неё с сочувствием.

– Ладно, поезжайте составлять фоторобот, а мы тогда к свидетельнице съездим, – сказал следователь.

– Фоторобот? – изумилась Лена. – Велосипеда?! Так у меня фотка где-то была.

– Фоторобот бомжа.

– Я же его и не видела толком!

– Ну, что поделать? Надо!

В одиннадцать вечера Лена оказалась у криминалистов, где у неё наконец изъяли трос и взяли пробу ДНК.

– А волосы у него какие? – допытывался дядечка, специалист по фотороботам.

– Я вроде бы помню тёмные, а отец Пётр говорил, что светлые…

– Отец Пётр? – удивился дядечка.

– Ага, – кивнула Лена, – это возле храма происходило.

Дядечка откинулся в кресле и с удивлением посмотрел на Лену.

– Что? – с вызовом спросила та.

Дядечка покачал головой и вернулся к фотороботу.

– Ну а всё-таки? Если помыть, побрить?..

– Если помыть и побрить, так, наверное, и замуж можно, – устало вздохнула Лена, – но я не помню!

Дядечка оживился, в глазах его сверкнул интерес.

– А что, не замужем, нет?

Лена ответила саркастическим взглядом, а потом скосила глаза на Александра, сидевшего за её спиной.