Традиции демонов

– Нам нужен аль-Рашиди, – твердо заявил Шейнер, – живой или мертвый. Он нужен нам, нашим американским и британским союзникам, а также вам. Он мешает всем и поэтому будет уничтожен. Весь вопрос только во времени. Мы не хотим давать ему шансов на подготовку еще одного вероятного террористического нападения. С его подготовкой и специальностью он может придумать все, что угодно. Химическую атаку в метро, разорвавшуюся химическую бомбу в центре Лондона или Лос-Анджелеса, нападение с захваченных самолетов. Я не могу придумать и перечислить все методы, к которым он может прибегнуть. Но после смерти его семьи он готов на все. И мы тоже готовы на все, чтобы его остановить.

Астахов немного помолчал. Он уже обсуждал этот вопрос со своим руководством. И все понимали, что вопрос жизни и смерти Юсуфа аль-Рашиди – самый важный вопрос для западных союзников и Израиля.

– Сеидов не должен был привлекать к себе столь много внимания, – продолжал Шейнер, – но раз уж он это сделал, то теперь должен пройти до конца. В любую минуту Юсуф аль-Рашиди может с ним связаться. У него теперь тоже не осталось другого выхода. Вся Басра знает, что в город прибыл человек, спасший его отца. Более того, поделившийся с ним своей кровью. Если аль-Рашиди сделает вид, что ничего не произошло, и не сможет встретиться с этим гостем, то он тоже потеряет свое лицо.

– Значит, Сеидов поступил правильно, устроив такой скандал, – обрадовался Астахов, – вы же сами говорите…

– Нет, – перебил его Шейнер, – неправильно. Он поставил всех участников этой операции перед серьезным выбором. Заставил действовать всех в условиях цейтнота, когда любой из них может допустить ошибку. Сорваться и начать ликвидацию всей вашей делегации. Мы не знаем, что может подумать аль-Рашиди, но вполне вероятно, что он может принять некое «нулевое решение». Когда ваша делегация просто не улетит из Басры. Если они все погибнут, то к аль-Рашиди не может быть никаких претензий. Он хотел встретиться с гостем, но не смог. Такова была воля Аллаха, скажет аль-Рашиди. И губернатору Нувайри тоже выгодно получить труп вашего представителя. Он тоже сохранит свое лицо. Получается, что всем выгодна смерть Фархада Сеидова. Всем, кроме нас, дорогой Владимир. Нам нужна смерть аль-Рашиди.

– Мы уже говорили на эту тему, – напомнил Астахов, – вы можете определить, где находится аль-Рашиди, но безопасность нашей делегации…

– Которая теперь ничего не стоит, – перебил его Шейнер. – Я полагаю, что ваши аналитики сумели все просчитать. У вашего представителя нет шансов. Просто ни одного шанса. Он гарантированно будет убит после своей речи в резиденции губернатора. И ваши альтернативные планы по спасению делегации уже не помогут. Поэтому давайте обсуждать ситуацию, исходя из этого неприятного факта.

– Мы постараемся защитить нашу делегацию, – гордо заявил Астахов.

– Давайте более предметно. Защитить их вы не сможете, даже если сейчас отправите туда батальон ваших десантников. С этим все понятно. Мы готовы были выполнять все условия наших предварительных соглашений, но господин Сеидов сам выбрал иной путь. Он устроил скандал и привлек к себе внимание. Врагов и друзей. Каждый из которых сделает все, чтобы он не покинул Басры.

– Он сделал это из-за американцев, – разозлился Астахов, – и вы все прекрасно понимаете. Как иначе он смог бы привлечь внимание к нашей заявке?

– В таких случаях лучше стреляться прямо во время пресс-конференции, – холодно посоветовал Шейнер, – эффектно и красиво. И гарантированно попадешь на первые страницы всех газет мира. Но давайте конкретно. Будем исходить из факта, что ваш представитель просто обречен. Нас интересует цена.

– Вы хотите, чтобы мы сдали вам нашу делегацию? – сделал вид, что возмутился и изумился, Астахов.

– Мы хотим обсудить с вами возможность – гипотетическую возможность – гибели вашего представителя во время командировки в Ирак, – уточнил Шейнер, – и хотим знать, какие претензии вы предъявите нам в случае его смерти.

– Он еще жив, – пробормотал Астахов.

– Он пока только живой труп. Есть такое выражение Стерлинга: не засиживайтесь в обществе собственного трупа. Мне оно всегда очень нравилось.

– Вы с самого начала знали, что он оттуда не вернется.

– Мы пытались выполнить наши соглашения, но он их сознательно сорвал. И все претензии – к самому господину Сеидову. Кроме того, есть «традиции демонов», мой дорогой Владимир. Как известно в христианской мифологии, демон – это бес, сатана, злой дух. А вот в древнегреческой мифологии все было несколько иначе. Демоном называли неопределившееся божество, которое помогало или мешало человеку в осуществлении его намерений в зависимости от конкретных обстоятельств. Мы с вами демоны, которые работают в зависимости от конкретных обстоятельств. А в традициях демонов нет места жалости или сочувствию. Здесь всегда учет конкретных фактов и выбор наилучшего решения, независимо от человеческих судеб, на которые демоны не обращали никакого внимания. Таковы традиции демонов.

– В случае его гибели мы официально обвиним вашу сторону в преднамеренной вербовке нашего гражданина и его смерти, – сразу заявил Астахов.

– Именно поэтому мы и встречаемся, – сказал Шейнер. – Зачем нам лишний скандал накануне ратификации договоров между нашими странами о безвизовом режиме?! Мне даже подумать страшно, какое количество представителей ваших спецслужб хлынет в нашу страну.

– А ваши к нам не поедут? – спросил Астахов. – Или мы сейчас находимся в Бруклине?

– Это беспредметный разговор. Нас интересует конкретная цена. Конечно, у вас могут быть претензии, которые мы хотели бы обсудить до того, как вы их официально выскажете.

– Победа в тендере, – сказал всего три слова Астахов.

Оба понимали, что эти слова рано или поздно прозвучат. Шейнер театрально всплеснул короткими руками, развел их в стороны:

– Ну как вам не стыдно, дорогой Владимир, покупать нефть столь неприличным способом.

– Не переигрывайте, – строго одернул его Астахов, – вы должны понимать, что у нас есть собственные интересы.

– Поэтому с самого начала вы нам не мешали, рассчитывая выторговать лучшие условия нашего соглашения, – хитро прищурился Шейнер.

– Мы не думали, что все сложится именно так. Но сейчас мы требуем победы в этом тендере.

– Там работает комиссия…

– Хватит. Карты открыты. Не нужно ничего больше говорить. Такова наша цена. И таковы наши условия.

– Вы просто безнравственные люди. Сдаете свою делегацию за право добычи нефти на южных участках, – цинично заявил Шейнер, – а я полагал, что вами движут более высокие мотивы. Оказывается, вы столь же меркантильны, как и американцы.

– Нет, мы так же прагматичны, как и вы, – парировал Астахов.

– Это очень сложный вопрос. За голову Юсуфа аль-Рашиди предлагают двадцать пять миллионов долларов, а разработка нефтяных месторождений на юге способна дать два или три миллиарда долларов. Цены несколько разные, вы не находите?

– А вы не сравнивайте с ценой, которую дают американцы. Вы вспомните, во что обошлись террористические акты только в Нью-Йорке, когда рухнули обе башни Торгового центра. Вы знаете точную сумму в миллиардах долларов, которую заплатили страховые компании?

На этот раз промолчал Шейнер. Он понимал, что его собеседник прав.