Трагедия русского офицерства

Излишне говорить, что офицеры были цементирующим началом армии. Среди них были, конечно люди разной силы духа, но в целом офицерская масса, сражавшаяся на передовой, отличалась высочайшей надежностью. «Советская пропаганда, — замечал Деникин, — имела успех не одинаковый: во время наших боевых удач — никакого; во время перелома боевого счастья ей поддавались казаки и добровольческие солдаты, но офицерская среда почти вся оставалась совершенно недоступной советскому влиянию» [588] . И это несмотря на то, что многие офицеры были озабочены судьбой и устройством своих семей. Даже семьи терских и кубанских казачьих офицеров, не получавшие регулярно жалования, временами бедствовали [589] . Еще в худшем положении находились семьи тех, кто не имел никакой связи с бывшими тылом армии казачьими областями. В письме Главнокомандующему ген. Врангель писал, что «нам необходимо войти в соглашение с союзниками об эвакуации семей офицеров. Офицер не может хорошо выполнять свой долг, когда он поглощен заботами об участи своей жены и детей» [590] .

588

588 — Деникин А. И. Очерки русской смуты, с. 387.

589

589 — Шкуро А. Г. Записки белого партизана, с. 221.

590

590 — Врангель П. Н. Воспоминания, т. 1, с. 271.

Лучшим элементом были офицеры из числа бывших воспитанников кадетских корпусов, которые служили в белых армиях почти поголовно, что вполне подтверждается имеющимися данными по Одесскому корпусу. Из 99 офицеров, окончивших этот корпус и дослужившихся до генеральских и штаб-офицерских чинов, 71 получили их в белых армиях (по 7 в Императорской и болгарской, 6 в польской, 5 в югославской, по 1 в гетманской, грузинской и литовской), из 25 капитанов занимавших штаб-офицерские должности — 11 (12 в Императорской, по 1 в югославской и РОА). Из 235 погибших выпускников корпуса 70 погибли в 1-й Мировой войне, 128 в белых армиях (в т. ч. 56 в 1920 г.) и еще 32 в борьбе с большевиками после гражданской войны. Из 1196 выпускников корпуса в белых армиях служили 446 (из окончивших до 1920 г. включительно 1031-386), т. е. подавляющее большинство тех, чья судьба известна (из прочих 70 погибли в Мировую войну, 53, в т. ч. иностранцы, служили в иностранных армиях: 15 в польской, 13 в Югославской, 12 в болгарской, 8 в грузинской, 3 в гетманской, по 1 в литовской и английской, несколько десятков после корпуса не стали офицерами, а об остальных нет сведений) [591] .

591

591 — Одесский кадетский корпус, с. 116–117.

Чинопроизводство и продвижение по службе

Чинопроизводству в Добровольческой армии, с одной стороны, не придавалось большого значения, а с другой, оно было практически единственным видом наград, ибо на Юге старыми орденами офицеры не награждались, а новый орден Св. Николая Чудотворца был учрежден П. Н. Врангелем лишь 30. 04. 1920 г. (им было награждено 337 чел. [592] ). Когда после 1-го Кубанского похода был поднят «больной» вопрос о ненормальности положения, когда младший по службе и в чине является начальником старшего, ген. Марков ответил твердо и решительно: «Мой принцип: достойное — достойным. Я выдвину на ответственный пост молодого, если он способнее старшего» [593] . Этот принцип последовательно проводился и в дальнейшем, в результате чего чины в Добровольческой армии значения не имели. Доминировала должность. Поручики командовали батальонами, а штаб-офицеры и капитаны были в этих батальонах рядовыми [594] . Право таких младших в чине офицеров командовать обусловливалось как тем, что это были люди, наиболее сильные духом, первыми начавшие борьбу, когда многие их подчиненные еще отсиживались вне армии, так и тем, что они обладали уже столь необходимым опытом военных действий, совершенно не похожих на мировую войну. Вот почему главным было старшинство не в чине, а в поступлении в армию. Такой подход отмечается практически везде: «Чины в нашей батарее не играли большой роли. Важна была давность поступления в батарею» [595] .

592

592 — Лампе фон А. А. Пути верных, с. 135–139, 143–150.

593

593 — Павлов В. Е. Марковцы в боях и походах, т. 1, с. 242.

594

594 — Штейфон Б. А. Кризис добровольчества, с. 109.

595

595 — Мамонтов С. Походы и кони, с. 66.

В первые месяцы борьбы производства в следующий чин почти не практиковались, за исключением производств за отличие в первый офицерский чин юнкеров, кадет и вольноопределяющихся. Первое такое производство последовало 12 февраля 1918 г. в ст. Ольгинской: при выходе в 1-й Кубанский поход все юнкера были произведены в прапорщики, а кадеты старших классов — в «походные юнкера». Тут же всем произведенным были выданы приготовленные еще в Ростове погоны, а кадеты нашили на погоны ленточки национальных цветов по нижнему ранту. По окончании похода, 6 мая, во время парада в Егорлыцкой «полевые юнкера» были произведены в офицеры [596] . Тот факт, что в офицеры производились, как правило, все лица, бывшие к моменту большевистского переворота юнкерами, совершенно закономерен, ибо им оставалось до выпуска не более полутора-двух месяцев, а участие в боях делало такое производство тем более правомерным. Производство в офицеры за боевые отличия кадет приводило к тому, что они затем, когда вновь открылись кадетские корпуса, доучивались там уже в офицерских чинах. В частности, в выпуске 1919 г. Донского корпуса таких было 12 человек, среди зачисленных во вновь открытый Морской корпус в Севастополе бывших морских кадет и гардемарин большинство было уже подпоручиками Корпуса Корабельных Офицеров [597] .

596

596 — Павлов В. Е. Марковцы в боях и походах, т. 1, с. 127–128, 239.

597

597 — Щепинский Б. А. Последние годы военной жизни воспитанников кадетских рот Морского Училища // ВБ, № 118, с. 36; см. там же, с. 48.

В дальнейшем офицеры производились в следующие чины обычным порядком, но тщательного внимания этому не уделяли, и чинопроизводство носило достаточно случайный характер: одни офицеры довольно быстро производились в соответствии с занимаемыми должностями, другие, на таких же должностях, многими месяцами оставались в прежнем чине. Многое зависело от своевременности представления, сроков прохождения дел в штабах (подверженных многим случайностям) и т. д. Это приводило к тому, что летом-осенью 1919 г., когда в основном налажено было регулярное прохождение документов, офицеры в течение одного дня (или с интервалом в один-два дня) производились в два-три следующих чина. В Крыму, в марте 1920 г. ряд офицеров также были произведены сразу через несколько чинов: в частности, командир 1-го Марковского полка капитан Марченко, командир 1-й батарея Марковской артбригады штабс-капитан Шперлинг стали полковниками [598] . Они с начала войны не производились, хотя и занимали соответствующие посты и считались одними из лучших офицеров в армии. В Гвардейском кавалерийском полку, где к апрелю 1920 г. числилось 200 офицеров, из которых почти никто ранее за время гражданской войны в следующие чины не производился, было сразу произведено 165 производств, 100 переименований офицеров гвардии в следующие чины по армии (некоторые были повышены на два-три чина) и 60 производств вольноопределяющихся в первый офицерский чин, в результате чего в полку оказалось около 70 штаб-офицеров [599] .

598

598 — Марковцы-артиллеристы, с. 245.

599

599 — Баумгартен А. А., ЛитвиновА. А. Памятка кирасир Ее Величества, с. 102.

Вообще же чинопроизводство для основной массы офицеров осуществлялось примерно с той же интенсивностью, что и в годы мировой войны. Юнкера-артиллеристы, прибывшие в армию в ноябре 1917 г. и произведенные в офицеры в начале 1-го Кубанского похода к концу войны были штабс-капитанами, а некоторые даже капитанами — точно так же, как к 1917 г. были штабс-капитанами и иногда капитанами прапорщики выпуска 1914 г. Большинство остальных офицеров, находившихся на передовой продвинулись на два чина капитаны стали полковниками, подпоручики — штабс-капитанами, и т. д. В то же время офицеры тыловых частей и учреждений, особенно от капитана и выше, зачастую ни разу за войну не производились в следующий чин. То же касалось младших офицеров, не занимавших офицерских должностей, они в лучшем случае к концу войны получали следующий чин. Были и нередкие примеры головокружительных карьер выдающихся добровольческих офицеров «цветных» частей, как, например, знаменитые генералы, командиры Дроздовских полков Туркул, Харжевский и Манштейн, бывшие штабс-капитаны.

Следует иметь в виду, что в системе чинов белой армии на Юге производились некоторые изменения. В октябре 1918 г. с целью ликвидировать различие между гвардейскими и армейскими офицерами, не имевшее в условиях гражданской войны никакого значения, был упразднен чин подполковника, и все подполковники были переименованы в полковники. В 1919 г. был отменен чин прапорщика, а прапорщики подлежали переименовыванию в корнеты и подпоручики, однако вновь принимаемые в армию прапорщики некоторое время оставались в этих чинах, а не переименовывались автоматически. В 1920 г. в Русской Армии Врангеля чин подполковника был восстановлен, но не только в армии, но введен и для гвардии [600] . В Кубанском казачьем войске был отменен чин подъесаула [601] .

600

600 — Крымский конный полк, с. 130, 148, 173.

601

601 — Елисеев Ф. И. Лабинцы, № 43, с. 25.

В генералы производство осуществлялось, как правило, только на соответствующих должностях (исключение делалось для некоторых командиров «цветных» полков), и было относительно нечастым явлением, множество полковников, не только занимавших низшие должности, но и командиров полков, так и остались в этом чине. Зато в полковники было произведено множество офицеров — как вследствие отсутствия длительное время чина подполковника, так и потому, что, в отличие от начальников дивизий и корпусов, командиры полков, дивизионов, эскадронов и батарей в условиях гражданской войны менялись очень часто. Поэтому после эвакуации число полковников даже превышало число подполковников.

Что касается производства в офицеры (в первый офицерский чин), то, за исключением производства «старых» юнкеров, о котором говорилось выше, оно практиковалось сравнительно редко. На тех же основаниях, что во время мировой войны, шло производство вольноопределяющихся, но ввиду обилия офицеров оно не имело особенно широкого распространения. Существовавшие в армии военные училища были с самого начала (с конца 1918 — начала 1919 гг.) ориентированы на полноценный двухгодичный курс обучения мирного времени и первые выпуски сделали в самом конце 1920 г. уже в Галлиполи. С учетом некоторых очень небольших ускоренных выпусков и производств за отличие число произведенных в офицеры едва ли превысит тысячу человек. Сказанное не касается казачьих частей, где за полным исчерпанием запаса офицеров (казачьи области с самого начала были ареной войны и террора, а на освобождаемых территориях казачьих офицеров не было) производство из урядников было основным каналом пополнения офицерского состава. Но в общей сложности число произведенных вряд ли превысило 3 тыс. чел.

Руководители

На юге Белое движение располагало наиболее квалифицированными командными кадрами. Среди его основоположников были два Верховных Главнокомандующих, командующие фронтами и армиями в мировой войне. Из лиц, сыгравших ведущую роль на первом этапе борьбы (М. В. Алексеев, Л. Г. Корнилов, А. М. Каледин, А. П. Богаевский, С. Л. Марков, А. И. Деникин, М. Г. Дроздовский, А. С. Лукомский, И. П. Романовский, П. Х. Попов) только Дроздовский был полковником. Среди высших руководителей (командующих и начальников штабов армий, оперативных объединений и командиров корпусов) ВСЮР и Русской Армии (генералы бар. П. Н. Врангель, А. П. Кутепов, А. А. Боровский, С. К. Добророльский, И. Г. Эрдели, В. З. Май-Маевский, А. М. Драгомиров, Л. А. Сидорин, Н. Н. Шиллинг, Я. Д. Юзефович, Я. А. Слащев, Н. Э. Бредов, Д. П. Драценко Б. И. Казанович, В. К. Витковский М. Н. Промтов, П. К. Писарев, Н. П. Ефимов, П. Н. Шатилов, И. Г. Барбович, В. П. Ляхов, И. И. Чекотовский, М. Н. Скалон, П. С. Махров, А. К. Келчевский, В. В. Чернавин, В. Е. Флуг, М. Н. Вахрушев, Е. В. Масловский, П. А. Томилов Ф. Ф. Абрамов, А. П. Гревс, Н. П. Калинин, Г. И. Коновалов, В. Л. Покровский, А. Г. Шкуро, С. Г. Улагай, А. В. Голубинцев, С. Д. Говорущенко, К. К. Мамонтов, Н. Г. Бабиев, И. Д. Попов, А. А. Павлов, А. К. Гусельщиков, В. Г. Науменко, С. М. Топорков, Н. М. Успенский, М. И. Тяжельников, М. И. Хоранов, Крыжановский, Николаев, и др.) лишь треть (притом главным образом те, кто командовал казачьими соединениями) была произведена в генералы в белой армии (к 1918 г. они были полковниками, лишь Покровский капитаном).

Из лиц, занимавших строевые генеральские должности не выше начальников пехотных и кавалерийских дивизий и бригад (генералы Станкевич, Третьяков, Канцеров, Черепов, Чичинадзе, Тимановский, Корвин-Круковский, Андгуладзе, Сахно-Устимович, Выгран, Дубяго, Зубор, Оленич, Непенин, Шевченко, Колосовский, Теплов, Оссовский, бар. Штакельберг, Шинкаренко, Волховской, Буйвид, Миклашевский, Ревишин, Руднев, Эммануэль, Крейтер, Манштейн, Кельнер, Туркул, Харжевский, Пешня, Скоблин, Шифнер-Маркевич, полковники Блейш, Биттенбиндер, Кочкин, Манакин, Данилов, бар. Притвиц, Самсонов, Силин, Сычев, кн. Авалов и др.) примерно треть имела генеральские чины до 1918 г., а остальные были полковниками и подполковниками (лишь четыре начальника «цветных» дивизий были штабс-капитанами). Но начальники того же ранга, командовавшие казачьими и инородческими соединениями (генералы Султан Келеч Гирей, Афросимов, Борисевич, Ренников, Морозов, Гусельщиков, Постовский, Савельев, Стариков, Агоев, Секретев, Семилетов, Арбузов, Татаркин, Скипетров, Губин, Житков, Ирманов, Туроверов, Косинов, Фицхелауров, Смагин, Смирнов, Лобов, Клочков, Колосовский, кн. Бекович-Черкасский, Анзоров, Аленич, Расторгуев, Гейман, Павличенко, Мамонов, Скляров, Зыков, Семенов, Тихменев, Черячукин, Кравцов, Чернецов, Якушев, Толкушкин, Успенский, Филимонов, Чайковский, Шапринский, полковники Белогорцев, Бутаков, О'Рем, Земцев, Серебряков-Даутоков, Елисеев, Савельев, Скворцов, Лебедев, Муравьев, Дьяконов, Фирсов, Ходкевич, Захаров, Лащенов, Захаревский, Авчинников, Сальников, Позднышев, Рудько, Сутулов, Уваров и др.) в абсолютном большинстве вступили в белую армию полковниками, подполковниками, а то и есаулами.