Трах-тебе-дох. Рассказ третий. Мистер, купите живую куклу

Вместе с этим вторжением ее языка во мне вспыхивает неудержимая волна желания. Я оборачиваюсь и уже сама тянусь к ней губами, которыми погружаюсь в сладкую глубину ее поцелуя. Пока я целую, то руки мои скользят по ее голому телу, еще сильнее возбуждая и напрягая во мне каждую частичку тела. Я забываю о том, что он с нами рядом. Но вот и его тело я ощутила, все еще находясь в ее объятьях и в ее поцелуе. Пугаюсь так, что невольно кусаю ее губы. А она терпеливо все сносит и как бы ни замечает моего волнения и беспокойства. Это у меня реакция такая на мужское вторжение к моей ауре. Видно, помимо моего желания. Это у меня от того, далекого насилия. Я это понимаю и с трудом сдерживаю в себе панику и переживания. Но все равно вся напрягаюсь и жду. Жду нестерпимой боли, как в детстве. Но вместо этого что-то происходит не так. И совсем не больно, а наоборот. А оно, его тело, прижалось ко мне сзади, и я вдруг почувствовала, не только его сильное тело и мышцы, сильные руки, а то, о чем я все время подспудно догадывалась. Я ощутила ягодицами, что меня обнимает страстный мужчина. Я почувствовала, что я, несмотря на мягкое соприкосновение, как бы раздавлена, сжата с обеих сторон их обнаженными и горячими телами. Две пары рук заскользили по моему телу. Его руки я сразу же отличила, они сильные и настойчивые, они тяжело легли на бедра и прижали меня к тому, его месту. Секунду я жду боли, но ее нет, и тогда я отдаюсь своим чувствам вволю. От этого ощущения во мне проснулся звериный инстинкт. Я, девочка и в то же время, я уже женщина. Я не чувствую ничего, а только его. Его желание. Оно ощущается всем моим телом. Я никогда не думала, что вот так, через ткани одежды и мягкие ткани тела я его буду так хорошо ощущать. Меня захватывают эти ощущения. Я хорошо чувствую его напряженную плоть, которая притиснулась между булочек попки. Его небольшое движение вверх и низ, в ложбинке попки так настораживают меня, что мне опять хочется вырваться и бежать. Но я уже поняла, что с ним мне не будет так больно. Я вся напрягаюсь, и некоторое время напряженно сжимаю свою попку, а потом расслабляюсь. И уже сама начинаю искать его, повиливая попкой. Меня захватывают эти поиски и ощущения, и я забываюсь. Забываю о том, что было там в моем далеком детстве. Удивительно, но я впервые не паникую, а расслабляюсь, вместе с его нежным шепотом и поцелуями, не навязчивыми ласками рук. А потом чувствую, как у меня начинают предательски дрожать ноги. И Нинка почувствовала это во мне и еще крепче прижалась, придавила своим разгоряченным тело. Его следующие движения, вверх и вниз, вслед за его приседаниями всю меня завораживают. Я страстно ловлю их, вслушиваюсь в ощущения своего тела. Эти движения будоражат, напрягают так, что я невольно начинаю постанывать в ритме его движений. Мне не хочется все эти ощущения отменять, наоборот мне еще их хочется, до бесконечности хочется, что бы я все так же их ощущала. Но его нежное и настойчивое приглашение, которое он шепчет сзади и которое слышно не только мне, но и ей, меня переводят в какое-то новое, неизведанное до сих пор состояние. Я его хочу! Хочу его, как женщина. Мне ему надо отдать, годами накопленную в себе энергию ожидания, невостребованную до сих пор и скрытую, ждущую, заложенную в меня от рождения. Все! Я уже не могу! Не могу больше вот так, как только, что так хотела, что готова была век стоять и чувствовать на себе его желание. Теперь нет! Теперь мне его надо физически! Я ждала, я хочу его принять! Во мне есть все для этого, для его проникновения в мое тело! Иди! Я принимаю тебя! О господи! Что же я делаю?

Я не помню, как раздевалась и куда летели мои одежды. А она лихорадочно помогала мне. Я не помню, как она укладывала меня, как что-то тихо шептала, целовала, обжигая лицо своим горячим дыханием. Я не помню, что и как я делала, но я задохнулась сразу, же под ним, его телом. Он еще не вошел, а я уже знала, чувствовала, что природа наградит меня за этот смелый поступок. В какое-то мгновение я поняла, что мне не надо бояться его, и я с наслаждением расслабляюсь. И когда он, белее опытный и менее распаленный приложился ко мне, а потом с силой вошел, я зашлась. Я вся превратилась только в это ощущение. Это во мне! Время остановилось. Все я внимаю только его, только его. Моего! Моего, по настоящему первого в жизни мужчину. Я ему открыла все, что имела, что есть во мне, для чего я родилась. И только для него я жила, только для этого я ждала и вот оно, то волшебное, звериное мгновение. Меня поразило ощущение, меня сломила простота и легкость, природная ясность, пригодность моего тела для этого. Оно, мое тело, приняло в себя его естество и это меня поразило. Поразило, что моя подружка справилась с этим. Что она не колеблясь, после нескольких мгновений и секунд стеснения, но вся тут, же перестроилась к этому вошедшему в меня мужскому органу. Именно это и взорвало меня. Это потом, секунды спустя я стала ощущать послесловие. А в тот миг я чувствовала только его и все. Больше ничего. Его и его! А оно все во мне и оно движется. Мне так ему захотелось помочь, что я невольно стала приподнимать и сжимать свои бедра навстречу ему.

Вот! Вот и опять вот. О, господи! Это не хорошо, это безумно. Это безумство! Я сумасшедшая. Я зверь, я кошка, тигрица, я обезумела! — Мне надо его и еще, и еще!

— Вот так, именно так! О, господи! Как же мне хорошо!

Во мне, по телу, неясно и с диким валом страстей дыбится что-то, оно меня выворачивает навстречу к его естеству, которое вдруг уже беспощадно бьется внутрь тела, и больно и безумно хорошо.

— Ну! Еще! Еще! Еще мгновение! Что, это!!!…. А…а…а!!! Мама!!! Мамочка!!!

Второе открытие Америки

Проснулась. Мы вдвоем с ним, в моей комнатке, рядом посапывает Левка. Чудо мое. Так про себя я стала его называть. Утрудился, бедненький. От осознания того, что я причиной его трудов и усталости, я вся просто захожусь от неописуемой радости. Радости секса, близости с таким прекрасным любовником и мужчиной. А ведь он действительно мужчина. Взять хотя бы вечер и ночь. Интересно, это сколько же раз он смог. Так. Первый раз, это когда он зашел и сразу же накинулся на меня. Это раз. Но это самый хороший и самый быстрый разок. Второй? Второй, это после того, как ушла Нинка от нас. Она приходила каждый день, после того, самого первого раза. Приходила, смотрела на меня и Левку. Сидела, сидела, вздыхала, все что-то хотела мне сказать, но так и не решилась. Ревновала? Как я поняла. Видно завидно ей стало. А то почему бы она так вздыхала? Второй раз был в его классическом исполнении. Это когда он меня просил, что бы я стала, как собачка. Ну, на четвереньки и он тогда сзади. Ох, и здорово же получалось! Я и представить себе не могла, как это может быть здорово. Особенно, это когда он действовал, действовал энергично, а потом стал только самой головкой и так нежно. Ой, и здорово же! Недаром, вспомнила, как тетка все время просила об этом своего мужичка! Так это второй. А третий? Третий, какой он был? Ага, вспомнила.

Ого, как я уже возбудилась! Я так и до последнего раза не доберусь. Мне еще хочется! Вот положила ручку и можно продолжить вспоминать. Так, третий раз? Теперь я уже его ласкала, как он меня научил. Я и не думала, что так можно и так мне будет приятно. Да, что там приятно, сам процесс! Когда я могу ему доставить удовольствие и управлять им. Первоначально, когда мы только начали любовью заниматься и он кончал, то я с сожалением отмечала это. Так как Левка, хоть и прекрасный мужчина, но ему всегда после этого надо было полчасика или часик отдохнуть, сил набраться для следующего раза. Не всегда у меня с ним совпадало. А я? А я, просто изнывала в ожидании. Когда же у него снова силы появятся? И как-то раз я не вытерпела и ему сказала об этом. А он засмеялся и говорит, чтобы я без дела не простаивала, он меня подключит к процессу своего возбуждения. Помню, как только он мне начал объяснять, как это надо делать, то у меня даже такая шальная мысль закралась. Ну, насчет того, что это может быть извращение какое-то. Я же ничего об этом не то что толком, а почти ничего не знала. Слышала, конечно, от девок, что та или другая в рот берет, но думала тогда, что это вроде бы как с осуждением бабы говорят. Их ведь не поймешь. Когда они правду, а когда с издевкой или с какой подковыркой говорят. Особенно, между собой. Каждая стремится не столько радостью своей поделиться, сколько другую обидеть, а если получиться, то и принизить. Поэтому эти разговоры об этом я не воспринимала серьезно. Мало ли чего бабы наговорят друг дружке. А тут? Вообще, первый раз я сконфузилась, и когда он меня к действиям стал призывать, то я от напряжения и волнения даже отказалась лицо к нему туда приблизить. А потом? Потом ничего! Потом, даже понравилось! Вот опять! Как представляю себе его, вкус и саму плоть, так меня только от этого уже всю будоражит. Чего там вспоминать. Если честно, так я первый раз, как в знак благодарности, или от уважения к нему так сделала. Ну, взяла его, поигралась. А он вяленький и мне даже не верилось, что все сразу может так измениться. Я без особых волнений приблизилась к нему лицом. Запах мужской почувствовала, и это мне понравилось сразу же. А потом он меня попросил, и я осторожно губами к нему притронулась. Думала, что я совершаю что-то такое бесстыдное. Но раз он просит, то, думаю, ничего потерплю ради него. Доставлю ему удовольствие. Тем более он меня так просил! Коснулась губами и сразу же почувствовала, что это не простой поцелуй. Запретный! Так я себе тогда сказала. Первый поцелуй был для меня волнительный. Но не от того, что я это делаю, что я ощущаю, нет, а от того, что я делаю что-то запрещенное. Прикоснулась губами, чувствую, что мой дружочек не только не горячий, а даже остывший какой-то. Под остыл он голенький. Стала его рассматривать, замечать, как и что у него. До этого я все как-то мельком, все больше в себя, а тут мне впервые такая возможность представилась. Рассмотреть мужской член. И сама не заметила, как это зрелище меня возбудило. Особенно, от осознания того, что я держу его в руке, что вот он какой мой любимый предмет. Стыдно признаться, но я ведь по-настоящему даже и не представляла, как он устроен. Все, как-то, в общем. Член и член. Как будто это палка, какая. А на самом-то деле?! Это же тончайший инструмент! Необыкновенный, восхитительный! И как только я так стала о нем думать, так мне его сразу же захотелось, и потрогать и поцеловать! Вот, говорю себе, вот предмет моего вожделения. Это, говорю про себя то, чего я ожидала всю мою прошедшую жизнь. А теперь он, вот у меня в руках и я могу делать с ним, что пожелаю! А еще я подумала, что этот инструментик так во мне двигается, так работает и доставляет мне такое удовольствие и удовлетворение, что я его за это просто расцелую. Взяла его и накрыла ртом. Прижала открытым ртом к его животу, а сама головку язычком трогаю. Приятно, чертовски. А потом просто взяла его весь целиком и положила к себе в рот. И вот тогда-то я почувствовала, что значит мужской член. Видно я так все делала, что его возбудила. Как только член у меня во рту оказался, так я сразу же почувствовала, что он ожил. И вовсе он не прохладный, а наоборот, тепленький и вовсе не вяленький, а упругий, живой. Пока я так думала, то чувствую, что он в размерах стал увеличиваться и как будто-бы заползает в меня. Я от неожиданности и даже испуга его сразу же вытащила и уставилась на него. А он взбодрился, приосанился. Вижу, что это уже не мальчик вяленький, а мужчина. Второй раз его беру, а он уже просто так в рот не лезет, мне надо к нему приноравливаться. Напрягся, вздыбился и даже выгнулся. Вот это да! Это, что же думаю, это я так его! Нда! Увлеклась! Уф! Возбудилась! Вспомнила и возбудилась. Да, кстати, где он тут у меня? Мой мальчишечка, любимый. Вот он. Трогаю, пальчиками обхватила и взяла его в кулачок. Вот так и буду с ним спать! Жалко, что в себе его удерживать всю ночь не удается. А то бы я так всю ночь бы с ним спала! Уж больно он меня разбередил. Его взяла в кулачке держу, а сама к себе пальчиками. Трогаю, ласкаю. Хорошо! Ой! Как же мне хорошо с милым!

С Америкой одни неприятности

Сегодня торгую на рынке. Левушка каждый раз навещает меня, и все время провожает домой. Вернее, ведет меня в нашу комнатку, где я ему отдаюсь и в которой мы фактически все время живем вместе. Уже неделю живу в таком графике. Честное слово, хотя меня уже ноги не держат, но мне все время его хочется. Как только вижу его фигуру, так у меня все внутри просто поджимается. Я даже не могу ему спокойно ответить на его приветствие. У меня сразу же все в горле пересыхает. Так мне его хочется! А сегодня случилась неприятная история. Уже заканчивалась торговля на рынке, и я все поглядывала, ждала его прихода, но вместо него ко мне подошла девица.

— Привет! Ты Леву ждешь? А он сегодня не придет за тобой. Меня послали тебе это передать.

— Кто послал, Лева? Что-то случилось? С ним все в порядке?

— А, что с ним будет? С Левой-то? А ты, я вижу, серьезно на него запала? Смотри не обожгись.

— А тебе-то, какое дело? Завидно?

— Да, нет! Просто предупредить тебя хотела, что бы ты особенно на него губки свои не раскатывала.

— Это еще почему?

— Да потому, что твой Левка и нашим и вашим!

— Это как? И нашим и вашим? Что ты такое говоришь! Что ты несешь?

— Это ты несешь! А я тебе спокойно говорю, предупреждаю.

— От чего ты меня предупреждаешь? Кто ты вообще такая? Что тебе надо?

— А я, я… Даже не знаю, как тебе это объяснить, кто я такая. Раньше я была счастлива и считала, что счастливей меня нет на свете. Я любила. А теперь!

— Что, теперь? Кого ты любила? Левушку? Да!

— Нет, нет! Успокойся! Я его не только не любила, но и убила бы, наверное, будь я посмелее. Вот как!

— Это за что же такая ненависть к нему? Что он тебе плохого сделал? Ты о ком говоришь? Ты себя-то слышишь? Причем тут Левушка?

— Ты заканчивай и если захочешь, то я тебе кое-что расскажу. Мне тебя подождать?

— Подожди, не уходи, я сейчас свернусь. Да, кстати, как тебя зовут? Вероника? Это, что же, Вера, так что ли.

— Как хочешь, так и называй. Я жду тебя еще десять минут, а потом уйду. Успеешь?

— Знаешь, ты не уходи! Подожди меня. Вероника!

Сидим с ней уже полчаса. Она нервно курит. Если бы можно было, то и я бы с ней тоже закурила. Но я не курю. И от этого и того, что она рассказывает, мне тошно. Говорит все время она. Я молчу и ловлю ее каждое слово.

— Лева, или как ты говоришь, Левушка, вторгся в мою жизнь не прошенным гостем. До этого я была счастлива. Ты себе представить не можешь? Как я была счастлива с ней!

Она такая! Такая! Я даже не могу тебе передать словами. Какая она. Вот ты скажи, сколько мне лет? Не угадаешь. Мне уже двадцать четыре, а ей тридцать четыре. И знаешь, она само совершенство. Если ты спросишь, красивая? Да! И не просто красивая, а она идеальная! Ты извини, но я о ней могу говорить часами. Прости за откровенность, я к тебе пришла из ревности. Я ее к нему ревную. Они уже полгода как встречаются. Не часто, но все время страстно. Он же ведь знаешь, ни одной красивой бабы не пропускает? Вернее он всех их между своих ног пропускает! А бабы дуры! И, что вы в нем нашли? Мне даже не важно, что вы в нем нашли, мне важно, что она в нем нашла? Ты меня прости, за мою откровенность! Но ты тоже из этих, что у него между ног! Ну, тебе-то простительно. Ты еще очень молодая. А она? Что в нем такого? Чем он ее завоевал? Почему она к нему потянулась? Скажи мне, что в нем есть такого необыкновенного, что перед ним бабы устоять не могут?! Член?!!! Разве все дело только в этом? Член это для перепихона, а для души? Что для души? Ведь я для нее вся раскрылась и душой и телом. Господи! Да, что же это такое за наказание мне?

Она глубоко затягивается, а потом.

— Знаешь что? Иди туда к ним и устрой ему. Как следует, устрой! Что бы он запомнил, что бы ее оставил в покое. Не его она, моя! Я ее люблю!

Смотрю ей в глаза и вижу, как в них начинают блестеть слезы. Она еще несколько раз затягивается сигатерой, а потом продолжает с упреком.

— Ему она только для епи-пили! Только для епили!!! Ему наплевать на душу, на ее внутреннюю красоту! Это только я могу оценить! Это же надо понимать! В конце-то концов! Она не его, моя! Я ее не отдам!