Трактат о вдохновенье, рождающем великие изобретения

Покуда от изобретения имеется только идея (первый акт), изобретения еще нет: вместе со схемой (второй акт) изобретение дается, как представление, а третий акт обеспечивает ему реальное существование. В первом акте изобретение предлагается, во втором доказывается, в третьем осуществляется. В конце первого акта это — предположение; в конце второго — представление; в конце третьего — явление. Первый акт определяет его интуитивно, второй — логически, третий — фактически. Первый акт дает замысел, второй — план, третий — поступок.

Таков предлагаемый инженером П. К. Энгельмейером, общий план работы над изобретением, на который ссылаются многие авторы последующих книг.

Кто читал книжки Энгельмейера, тот заметил, конечно, что есть в них ценные фактические наблюдения и обобщения, некоторые верные мысли, но еще больше идеалистической чепухи, того самого махизма, с которым боролся Ленин. Энгельмейер как философ был правоверным махистом. Это удостоверяется предисловием к книжке «Теория творчества», которое предпослал ей сам Эрнст Мах.

12.4.

Вот книга Россмана «Психология изобретателя», изданная в США в 1931 году. Она написана с учетом ответов на большую анкету, предложенную десяткам американских изобретателей. Россман делит творческий процесс изобретателя на семь стадий:

1. Усмотрение потребности или какой-то трудности.

2. Анализ потребности.

3. Просмотр доступной информации.

4. Формулировка всех объективных решений.

5. Критический анализ этих решений с точки зрения их достоинства и недостатков.

6. Рождение новой идеи — изобретение.

7. Экспериментирование для подтверждения наиболее обобщающего решения, отбор и усовершенствование конечного воплощения.

Классификация Россмана прозрачно ясна. Тут нигде не мелькают туманные словечки вроде «бессознательных состояний», «вдохновенья» и пр. Но уж очень суха и заурядна эта схема. Она слишком уж походит на развернутый вопросник при решении контрольной задачки по арифметике.

Если Россман прав, то становится непонятным, почему большие изобретения не рождаются за школьной партой. На всей книге Россмана лежит печать бизнесменской деляческой философии, называемой прагматизмом.

Интересную книгу выпустил в 1934 году советский психолог П. М. Якобсон. Она называется «Творческий процесс изобретателя». Автор опирался на большую анкету из 90 вопросов, предложенную видным советским изобретателям— А. Н. Туполеву, Ф. И. Казанцеву, А. И. Казарновскому, С. С. Вальднеру и другим, и к тому же привлек фактический материал из книги Россмана. У него получилось деление на такие стадии:

1. Период интеллектуально-творческой готовности.

2. Усмотрение потребности.

3. Зарождение идеи — формулировка задачи.

4. Стадия поисков решения.

5. Получение принципа изобретения.

6. Превращение принципа в схему.

7. Стадия технического оформления и развертывания изобретения (чертежи, модели, расчеты, проверка и т. д.).

В схеме П. М. Якобсона не содержится столь грубых упрощений, как в схеме Россмана. Но если бы автор переиздавал свою книгу сегодня, почти тридцать лет спустя, то, наверное, подправил свою схему. Например, обязательно включил бы такую стадию, как «Просмотр доступной информации», учитывая рост могущества службы технической информации за последние годы.

Дело не только в том, что за это время выросла психологическая наука, но и в том, что дальнейшее развитие получило общественное устройство. Признаюсь, мне не верится, что можно создать схему технического творчества, одинаково пригодную для всех времен и всех общественных формаций.

Первобытный каменотес, вероятно, иными путями движется к своему томагавку, чем современный математик и логик к электронно-счетной машине. Изобретатель-бизнесмен, пекущий изобретения, как блины, бойко шлепая их на лотки капиталистической толкучки, вероятно, по-иному творит, чем советский изобретатель в социалистическом обществе, вдохновляемый высокими дальними планами коммунистического строительства.

В разнообразных классификациях стадий изобретательского творчества сквозят, как мне кажется, не только различные философские системы, но и разные «типы ума» изобретателей разных времен и разных общественных формаций. Тем не менее попытки классификации — это дело нужное, прогрессивное, оно дисциплинирует творческую мысль, заставляет задуматься над ее путями, позволяет лучше выбрать наиболее пригодные для себя планы творческой работы.

В годы культа личности разработка обобщенных проблем изобретательского творчества находилась в небрежении. Прекратило работу Всесоюзное общество изобретателей, где велись горячие дискуссии по этой части. Перестал выходить полезнейший журнал «Изобретатель». Многие авторы книг по вопросам изобретательского творчества чувствовали себя неуютно.

Сейчас Всесоюзное общество изобретателей расширяет свою деятельность, горячо и живо работает Государственный комитет по изобретениям и открытиям, с каждым номером становится содержательнее журнал «Изобретатель и рационализатор». Начинают выходить занимательные и смелые книжки, пытающиеся учить изобретательскому творчеству.

Среди них особенно интересна и серьезна книга Н. Середы, выпущенная в 1961 году в Риге под скромным названием «Рабочий-изобретатель». Это конспект лекций по изобретательскому творчеству, читанных автором в столице Латвии. Как замечательно, что есть такой университет, где изобретатели получают нужные им знания! Как приятно, что преподавание в нем ведется так оригинально, на таком высоком уровне!

Книга Н. Середы, конечно, не решает всех задач, но ценна тем, что предостерегает от вульгаризации и упрощенчества. Классификация стадий изобретательского творчества представляется автору более сложной, чем всем писавшим до него. Он пытается спорить с теми, кто изображает творческий процесс изобретателя как прямое неуклонное восхождение по ступенькам стадий. Он рисует более гибкую систему с возвращениями к пройденному; в его схеме как бы пульсируют многочисленные линии «обратных связей». Мы не будем пересказывать содержательные рассуждения автора. Его книга конспективная, и составить ее конспект означало бы переписать всю книгу. Но, однако, мы не можем отказать себе в удовольствии привести как иллюстрацию заключительную схему, подытоживающую выводы лекций Н. Середы. Мы печатаем ее здесь с тайной надеждой, что читатель заинтересуется, прочитает книгу сам, согласится или поспорит с нею. И что автор, идя навстречу интересу читателя, развернет поподробнее свой конспект, подкрепит его конкретными примерами из истории техники, творческой практики сегодняшнего дня.

О других современных книжках, посвященных изобретательскому творчеству, мы расскажем ниже.

Все это опыты, но опыты, совершенно необходимые. Они ценны своими достижениями и даже своими ошибками потому, что разжигают полемику вокруг самых благородных областей человеческой деятельности. Ей-богу, даже самая никудышная книжка здесь полезней и заслуживает большей поддержки, чем стишок, разъясняющий вкус вина, или целый лирический цикл, агитирующий девиц на необдуманные поступки. Ну, а если книжка хорошая, способная увлечь воображение, ей цены нет!