Трактат об удаче (воспоминания и размышления)

У меня имеется одна версия на этот счет. Я обнаружил ее в одном из интервью А. Лившица:

«В одной из зарубежных поездок случилась неожиданная встреча. Есть такой Мартин Фелдстайн, экономический советник Рейгана во время налоговой реформы. И вот нас представляют друг другу. Слово за слово: “Вы были советником у своего президента, я – у своего”… И Фелдстайн произносит интересную фразу: “Самое тяжелое – говорить шефу правду. Я Рейгану говорил правду два года. На третий он сказал, что не хочет меня больше слушать – и уволил”».

В том, что все они говорили президенту правду, я не сомневаюсь.

Судьба не помогла сохранить Борису Николаевичу не только высокие цены на нефть, друзей, но и собственное здоровье.

Уже вдогонку ушедшему из жизни первому президенту России судьба бросила еще один камень – неблагодарность преемника. Именно так я воспринял выступление Владимира Путина на предвыборном митинге «Единой России» в Лужниках в декабре 2007 года, где «до кучи» он клеймил «политиков, которые в девяностые годы развалили страну»… Вывести из-под этой формулировки президента Ельцина, возглавляющего Россию с 1990 по 1999 год, никак не получается.

Только не надо по этому поводу приводить контраргументы о высочайшем государственном уровне проводов Б. Н. Ельцина в последний путь и теплых словах в его адрес. Мое поколение застало филигранное исполнение подобных приемов еще в 1930-е годы, осмыслило их в 1956-м и истинную цену им знает.

Эпоха Ельцина великая и трагическая. Но фундамент будущих успехов России (успехов, а не поражений!) был заложен именно в эти годы. Что желательно помнить всегда и каждому. Если не по совести, то из почтения к авторскому праву.

Сбоку от вертикали

«Внешняя среда» весны 2000 года ознаменовалась тем, что с первым теплом на российских просторах бурно пошли в рост не только привычные глазу озимые и сорняки, деревья и кустарники, но и растение, от которого народ слегка поотвык. Называется оно «властная вертикаль».

Читатель, конечно, догадался, что в разделе «Сбоку от вертикали» речь пойдет о периоде, когда Россию возглавил Владимир Владимирович Путин. С места в карьер он назвал одной из своих важнейших задач создание действенной «вертикали власти». И не только назвал, но и решил, выполнил задачу в полном объеме.

Лично для меня сработанная Владимиром Владимировичем «вертикаль» является символом «внешней среды» эпохи 2000–2007 годов – эпохи Путина.

Насчет эпохи требуется пояснение. Эпоху Путина я ограничил 2007 годом. Когда я пишу эти строки, на стоящем передо мной календаре красным воскресным цветом сияет дата 20 июля 2008 года, а В. Путин, несмотря на то что он уже не президент, по-прежнему весь в эфире и в авторитете. Правильнее было бы воспользоваться богатым опытом заполнения «личных листков по учету кадров» и написать: «Эпоха Путина: 2000 г. – по н/вр.» [66] .

66

н/вр. – настоящее время.

Но поступить так мешают две вредные мысли.

Первая произрастает из пресловутого де-юре. Все-таки, согласно Конституции, президент в России другой.

Вторая вызвана заботой о собственной научной репутации. Книги, как известно, пишутся на века. Вдруг и моя не окажется исключением?

Исходя из сегодняшнего политического и аппаратного веса В. Путина, июль 2008 года смело можно относить к «н/вр.», к эпохе Путина. А как «н/вр.» будет выглядеть в июне 2009? В марте 2012?

Есть народ, на земле которого я родился и к которому отношусь до сих пор с большой симпатией. Даже несмотря на то, что живет он ныне в другой стране под названием Украина, которая, по мнению некоторых, является «страной вероятного противника» и вопреки многолетним заботам Юрия Михайловича Лужкова неуклонно дрейфует в сторону НАТО вместе с городом-героем Севастополем.

Если вопросы насчет 2009, 2012 и других будущих дат задать типичному представителю этого народа, то на 99 % уверен, что ответ будет предельно лаконичным: «Побачим!».

Название раздела «Сбоку от вертикали» – это довольно точное указание координат нахождения автора в описываемый период. При Б. Ельцине добротной вертикали власти не существовало. Было «дерево власти». В эпоху Ельцина в подобной системе координат мое место можно было описать так: на разных ветках, расположенных близко к вершине и к стволу.

С 2000 года ваш покорный слуга в качестве работающего пенсионера находится в сторонке, сбоку от этого дерева власти, заточенного под «вертикаль». Сбоку – значит, на земле. На нормальной, грешной земле. С этой позиции я не могу увидеть своими глазами, что происходит внутри «вертикали». Информация об этом – типичный second hand. Зато появились совсем другие любопытные ракурсы для наблюдения: с самых разных сторон, снизу вверх.

У этой позиции имеется одно преимущество: большая внутренняя объективность наблюдения и анализа и меньшая придирчивость «внутреннего редактора».

В годы пребывания «во власти» я не держался за нее зубами, был достаточно независим. Но я был членом команды и не мог позволить себе играть против нее. Именно поэтому у меня постоянно попискивал, подавая сигналы, «внутренний редактор»: не сказать лишнего, не забить мяч в собственные ворота.

Позиция «сбоку» не означает, что «моя хата с края». Мне по-прежнему интересно все, что происходит внутри самой «вертикали» и вокруг нее от Сахалина до Калининграда. И не только интересно.

Слава Богу, по крайней мере, в Пермском крае мнение Сапиро еще кого-то интересует. Если мне что-то нравится, то я с удовольствием публично это поддерживаю. Если с кем-то не согласен или чем-то возмущен, вслух скажу, что думаю, не особенно подбирая выражения…

В позиции «сбоку от вертикали» мой внутренний редактор не уволился по собственному желанию «в связи с закрытием фунционала». Он стал менее строг, чем раньше, и, как показал опыт «Стриптиза…», перестал реагировать на проявления некоторой развязности и мелкого хулиганства.

Но по-прежнему «внутренний редактор» приглядывает за моей репутацией, неуклонно бдит, пытаясь уберечь автора, как минимум, от двух грехов: необъективности и пенсионерского брюзжания. Ибо не секрет, что человек, оставшись не у дел, склонен смотреть на окружающий мир совсем не через розовые очки и искренне верить, что «народ нынче пошел не тот» и «вода раньше была мокрей».

Логичнее было бы сделать эту оговорку в самом начале повествования. Но я нарушаю эту логику вполне сознательно, делая акцент лишь на одном периоде моей «внешней среды». Завершая описание эпохи Ельцина, я сделал серьезный (но, убежден, справедливый) упрек в адрес Владимира Путина. Мне бы не хотелось, чтобы на основании этого читатель воспринял мою «видеосъемку» эпохи Путина как одноцветную, снятую исключительно, в темных тонах. И сам Владимир Владимирович, и его эпоха являются очень, очень разноцветными…