Трансформация. Книга 2. Забавы Саула

В этот момент Хаммер неожиданно сменил тон на доброжелательный:

– Павел, мы открыли в швейцарском банке «Креди Сюис» обезличенный счёт. В этом запечатанном конверте его номер. Прочитайте, запомните и уничтожьте содержимое конверта. После этого деньги с этого счёта может снять только тот, кто знает номер, то есть вы или тот, кому вы его сообщите. Например, ваша жена или дети. Мы приняли это решение, чтобы вы не попали в поле зрения контрразведки. У вас зарплата семьсот долларов, большая семья. Вы не сможете тратить много денег. Это вызовет удивление, а потом и подозрение. Отныне мы будем выплачивать вам только по пятьсот долларов в месяц. Остальные, включая премиальные, будут отправляться на этот счёт. Не обижайтесь, всё это делается в интересах вашей безопасности.

Ободрённый проявлением заботы, Паша решился, наконец, заговорить о конспирации.

– Ник, не кажется ли вам, что встречаться в этом отеле, да к тому же в холле, опасно, – спросил он неуверенно.

Хаммер внимательно посмотрел на Павла и улыбнулся:

– Я ждал этого вопроса. Буду откровенен: мы немного рисковали, чтобы проверить вас. Теперь всё в порядке. Не думаю, чтобы вы заговорили о конспирации, если бы сотрудничали с нами по заданию мистера Юровского. Я дам соответствующие распоряжения Майку.

«Странная, чужая логика проверки агента у этих американцев», – подумал Паша, но всё же решил поверить Хаммеру.

Хаммер и Вудсон

Хаммер сразу после встречи Лялиным отправился в Александрию в яхт-клуб для европейцев «Пингвин». Увидев рисунок толстого забавного пингвина на фасаде клуба, Хаммер который раз подумал:

«Готов поспорить, мерзкие арабы так назвали клуб потому, что считают нас жирными и глупыми».

Первым делом Хаммер прошёл в бар и пропустил порцию виски, потом отправился к плейбою Бобу Ленчеру на яхту. Боб был не один. С ним было несколько незнакомых англичан и две вполне симпатичные блондинки. Около трех ночи, когда веселье было в самом разгаре, в кают-компанию заглянул Вудсон. Разведчики уединились на палубе.

– Ник, ну что русский? Без истерик?

– Да истерики с перевербованными агентами иногда случаются. Особенно в первое время. Опасаясь этого, я повёл беседу в жёстком тоне. Кажется, помогло.

«Считает себя опытным профи, а меня дилетантом. А кто завербовал русского? Да ты, Ник, давно уже ни на что не способен».

Майкл сделал вид, что его не задел менторский тон начальника, и спросил:

– Когда мы узнаем, как нашу работу оценил Кейси? [13]

13

Директор ЦРУ.

– Эту работу ещё надо показать. «Брут» [14] мало что знает. Нужно красиво обыграть всю информацию и придать рельефность её источнику. Ты меня понимаешь, Майк? Ты же это умеешь. Ты же аналитик. Если мы поработаем с ним успешно хотя бы год-полтора, я тебе гарантирую высокую должность в Информационно-аналитическом Директорате. Это тебе не политологию в университете преподавать. Кстати, «Брут» профессионал, а ты до сих пор не подготовил условия для конспиративных встреч. Ты прекрасно спланировал и провёл его компрометацию. Молодец! Но этого недостаточно. Я не могу всё делать сам. Нас всего двое. Я понимаю, что тебя направили сюда для аналитической работы, но уж если ты взялся работать с агентурой, будь добр, соблюдай правила. Завтра я прочитаю тебе краткий курс по основам конспирации, а пока пошли вниз. Эта худенькая меня заводит.

14

Псевдоним, под которым в ЦРУ зарегистрировали Павла Лялина.

Виктор Ветров

К выполнению задания резидента Виктор приступил с удовольствием. Наконец-то живая работа, к тому же связанная с искусством! Своё расследование он решил начать с галереи «Мезон нуар», куда и отправился среди недели днём, когда обычно в таких заведениях мало посетителей. Чёткого плана действий у него не было.

Виктор долго ходил по небольшой выставке, подолгу останавливаясь перед каждой заслуживающей внимания картиной. Таких было очень немного. Посетителей было ещё меньше. Директор в зале не появлялся. Единственная служащая стала с интересом его рассматривать. Нужно было уходить или действовать. Виктор попросил женщину проводить его к директору.

Ирве Фаш удивленно поднял брови, услышав странный акцент гостя.

– Мсье Виктор, простите за любопытство, вы из Восточной Европы?

– Я сотрудник советского торгпредства, старший инженер, и в некотором смысле отвечаю за культурные связи.

Виктор соврал. Торгпредство к сотрудничеству в области культуры не имело никакого отношения. В этих целях в посольстве существовала отдельная должность советника по культуре и отдел с соответствующим штатом.

– Рад, очень рад знакомству. Что привело вас к нам, вы эксперт?

– Нет, нет, что вы, – смутился Виктор. – Просто случайно заглянул. Прогуливался по старым улочкам, увидел вашу галерею и зашёл…

Виктор замялся, не зная, как продолжить беседу. Ирве решил ему помочь:

– Вы уже посмотрели полотна? Эта не лучшая наша выставка, впрочем, есть несколько интересных художников. Позвольте, я расскажу вам о них.

Он проводил Виктора в зал и стал с упоением рассказывать о каких-то неизвестных художниках. Виктор вначале старался мысленно переводить на русский всё, о чём говорил Ирве. Но вскоре понял, что это ему не по силам, и стал запоминать только понятные фразы, чтобы, опираясь на них, выстраивать ответные реплики. Это ему удалось, и он сумел убедительно сыграть роль любителя изобразительного искусства. Окрылённый успехом, увлеченно заговорил о московских выставках. Тема заинтересовала Ирве, он пригласил Виктора в кабинет, угостил кофе и стал расспрашивать о культурной жизни в Москве. Искренний интерес Фаша придал Виктору уверенность. Он так увлекся беседой, что забыл о цели визита. Мужчины проговорили до самого закрытия галереи.

Прощаясь, Фаш пригласил Виктора к себе домой на выходные:

– Месье Виктор, у нас получилась очень увлекательная беседа, хотелось бы её продолжить в более уютной обстановке. Приезжайте ко мне на выходные, не терпится познакомить жену с таким начитанным и обаятельным человеком. Поверьте, вся моя семья будет ждать с нетерпением ваш рассказ о далёкой и загадочной России. Конечно, моё приглашение касается и вашей жены.

Фаш выглядел таким искренним, что Виктор без колебаний принял приглашение.

Предстоящий визит в семью Фаша обрадовал и взволновал Ветрова. Он ещё ни разу не был в гостях у французов. Сможет ли он вести себя достойно, не наделает ли глупостей? Ирве очень понравился Виктору. От него веяло какой-то нереальной добротой и открытостью. Ни чувства уязвленного самолюбия, ни ложного апломба, ни цинизма, ни стремления казаться умнее – в общем, ничего из того, с чем он сталкивался каждый день, общаясь с соотечественниками. Он, конечно, поедет в гости к Фашу. Поедет один, без Ирины. Пусть его место в постели займёт этот мерзкий Грачёв.

Владимир Грачёв был комендантом посольства. Это был рослый молодой и красивый парень. Ещё недавно он играл в хоккей за «Динамо». По слухам, кто-то из заместителей в МИДе приходился ему родным дядей. Конечно, Грачёв не любил Ирину. Виктор был в этом уверен. Среди жён дипломатов и служащих посольства, которых «пользовал» Грачёв, были дамы и помоложе и поинтересней его жены. Но вот она, похоже, потеряла голову и буквально бегала за Грачёвым, не считаясь с детьми и репутацией мужа. Измена жены была не первой, и всё же он ежедневно испытывал мучительную ревность и стыд.