Траурный эндшпиль
Шрифт:
Заряжаю выстрел в гранатомёт, взвожу его и вновь ненадолго выглядываю из окна, чтобы шлем успел оценить дистанцию. Вырожденные почти мгновенно реагируют интенсивным огнём. До здания катка сто пятьдесят пять метров, а до заправки не более двухсот пятидесяти…
Это хороший повод испытать дальнобойность подобных выстрелов, ведь на большие расстояния я ещё не стрелял. Вот и узнаем.
Пару раз выглядываю из окна, чтобы добавить немножко нервозности врагам, после чего падаю на кафельный пол и проползаю к соседнему окну.
Вскакиваю, вскидываю гранатомёт на плечо, целюсь и стреляю
Мина
— Плохо… — пробурчал я и спрятался за стеной, где сразу начал перезаряжать гранатомёт.
Вооружены вырожденные АК-74 или аналогами, поэтому с дальнобойностью у них проблем нет, но с меткостью сложности, ведь они ни разу по мне не попали. Впрочем, я тоже тот ещё стрелок, поэтому не мне их корить.
На фоне, в перестрелку вступили Берсон и Козьмин, начавшие активно маневрировать между окнами и огрызаться короткими очередями в сторону заправки. Так хрен в кого попадёшь, но зато это здорово снижает активность врага.
— Раунд два… — шепнул я и вскинул гранатомёт.
Отдачи никакой, безоткатное орудие, как-никак, поэтому я просто опустил гранатомёт и пронаблюдал, как мина летит по крутой баллистической траектории и залетает куда-то на крышу здания, где успешно взрывается.
— Выстрелы мне! — скомандовал я.
Красноармейцы отцепили заряды и бережно передали их мне лично в руки. Пусть на минах предохранители, которые надо ещё умудриться разбить, но лучше такие штуки не ронять. Никогда.
— Бейтесь здесь! — приказал я им и выбил дверь кабинета, чтобы выйти в коридор. — Я на крышу!
Только вот в коридоре оказалось целых пять зомби, двое из которых сразу оказались погребены под дверью. Ударом бронированного кулака ломаю череп подавшемуся на меня мертвецу, после чего с локтя откидываю второму, а третий применяет инновационную тактику и пытается в прыжке укусить меня за ногу.
«Или это он споткнулся о дверь?» — проносится мимолётная мысль.
Так или иначе, но впечатываю голову промахнувшегося зомби каблуком сапога, после чего делаю то же самое с тем, что получил от меня локтем.
Больше противников не видно, зато отлично видна лестница на второй этаж.
Поднимаюсь, после чего ищу выход на чердак. Увы, в свободном доступе такого не наблюдается: тут угловая приёмная и кабинеты различных врачей.
Проникаю в кабинет заведующего клиникой, некоего Г. М. Головни, после чего выхожу через окно, чтобы зацепиться за фронтон и прыжком достичь карниза крыши. Дальше дело техники — подтянуться и забраться.
«Теперь должно веселее пойти…» — подумал я, перезаряжая гранатомёт.
Сверху уже можно было внятно оценить ущерб, нанесённый вражеской живой силе. Двое ранены, один лежит, не подаёт виду, что ещё живой, а по всей плоской крыше расположились отчётливые полосы от осколков.
— Олл ай нид — из зе лав тунайд… — сорвал я с взрывателя мины предохранитель. — Раз-два-три-четыре!
Вскакиваю и выстреливаю мину в недобитков на крыше здания катка. Они, как раз, собирались сваливать через служебную лестницу, поэтому вынужденно столпились в том районе. И вот когда видишь цель, а ещё на
два выстрела лучше понимаешь баллистику конкретного снаряда, результаты получаются гораздо лучше.Всё-таки, страшную вещь мне насоветовал тот Гена, который ветеран какой-то локальной войны и платный консультант режиссёров и актёров…
Мина взорвалась в метре от задницы самого крайнего черта и нанесла ему сокрушительный ущерб: когда дым развеялся, я разглядел тело без ног и нижней части туловища, а соратники этого тела лежали вокруг, корчась и, вероятно, стеная от боли. С этими разобрались и мне понадобилось всего три выстрела.
Тут по мне открыли концентрированный огонь со стороны заправки, из-за которого я отползаю в укрытие. Ох и шумим мы тут, взрываем и стреляем. Как бы не накликать орду с моста Бетанкура…
Заряжаю в гранатомёт выстрел, выглядываю из-за конька крыши и вижу, что черти спешно эвакуируются с крыши заправки.
Выстрел — мина не долетела десятка метров и бессмысленно взорвалась на асфальте.
— В погоню! — скомандовал я и начал спуск с крыши.
— Может, ну их, Дим?! — предложила Шув.
— Догнать и убить! — выкрикнул я. — Они не должны уйти!
Оказавшись на земле, уже на бегу вешаю гранатомёт на плечо и вооружаюсь АК-103.
Перепрыгиваю баррикаду, на всех парах пересекаю мост Красного Курсанта, после чего оказываюсь на Ждановской набережной. Очередь на восемь патронов, в сторону спешно отступающих чертей, после чего ожесточённый спринт на пятьсот метров, до перекрёстка.
А за углом меня уже ждали черти, решившие дать бой.
Разряжаю весь магазин в бронированную толстой кирасой грудь черта, вооружённого импортным пулемётом, после чего отпускаю автомат и выхватываю палаш. Без щита плохо, конечно, но приходится выбирать — либо щит, либо РПГ-7. Без гранатомёта сейчас было бы совсем кисло, а без щита кисло сейчас. Может, завести себе оруженосца, чтобы всегда бегал рядом?
Пулемётчику не хватило очереди, поэтому он начал вскидывать своё оружие, но я был уже слишком близко. Пусть и схлопотал пару десятков пуль в ноги и в грудь, но слишком близко.
— Тебе жертвую, Бия! — рубанул я пулемётчика по шее.
Он пытался спастись, попробовал заслониться оружием, но понял, что не успел. Я увидел это понимание и сожаление в его глазах.
Палаш вскрыл шею черта и прошёл через шейный отдел позвоночника, мгновенно лишив его жизни, какой бы поганой она ни была.
Выбежавший из вскрытого подъезда чёрт с дробовиком разрядил мне в грудь заряд дроби, я бросился к нему и левым кулаком свернул ему челюсть направо, после чего вбил палаш в грудь.
— Тебе эта жертва, Перс, — произнёс я, после чего выдернул черту кадык.
Густая венозная кровь обагрила мою руку, я отбросил тело в сторону и сразу же помчался вслед за решившими бежать чертями. Всего их осталось трое, один из них даже бросил свою винтовку, решив, что это может спасти его.
— Тебе это больше не пригодится, — подсёк я ногу самого медленного из них палашом.
Оставив раненого, я на бегу подхватил мусорную урну и швырнул её в спину следующей жертвы.
Третий, тот самый, что бросил винтовку, был догнан и сбит с ног, после чего я проткнул ему локти и колени палашом.