Травница (И я не осуждаю тебя, Парк-авеню 79)
Шрифт:
... Зелёная беседка внезапно поредела. Я успела увидеть, как быстро, словно живые, расплетаются, убегая, ветви, и услышала: в соседней, общей, комнате раздался какой-то стук, затем - отчётливо слышные в ночной тишине торопливые шаги... Последние плети хмеля соскользнули вниз - странным, медленным движением приподняв ноги Сергея, оплели их - и расплылись, пропали.
Дверь в комнату распахнулась.
– Ольга?! Вадим, она здесь!
– Тихо-о...
– зашипела я на них, совершенно обалдевшая: это не сон?!
– Как ты здесь...
– Тихо - говорю. Помогите мне его уложить. Я сейчас свалюсь, больше не могу...
Андрей
– Подождите, - зашептала я, вспомнив вдруг, как хмель обвился вокруг ног Сергея.
Вскочила с кровати и всё-таки чуть не свалилась, зашипев от боли. Ноги затекли... Ничего. Пробежалась на будто распухших, отдающих сотнями острых уколов ногах до столика, который рассеянно до сих пор созерцала, подхватила две "думки" и подушечку, от которой резко пахнуло хмелем, и понеслась снова к кровати. Убрала большие мягкие подушки с изголовья и велела терпеливо ждущим парням:
– Кладите его - головой на маленькие, ногами - на большие, чтобы под коленями.
Господи, как хорошо, что они такие сильные!.. Быстро положили спящего Сергея так, как я сумбурно, не совсем внятно сказала, поправили ему ноги, укрыли одеялом. Я поправила подушечки под головой Сергея, вытащила пряди волос, чтобы не мешали ему повернуться, если что... В суете снова мягко - незамеченной - и с наслаждением провела по светловолосой голове ладонью... Поглядела на него, как лежит: вынужденно на спине, зато уснул глубоко. Только и сказала:
– Пусть теперь спит. Пошли?
Уже наверху лестницы, убедившись, что белого волка нигде не видно, я поняла, что замёрзла сама. Сжала ладонями локти, и меня зябко передёрнуло.
– Холодно?
– спросил позади Андрей.
– Ага...
– откликнулась я и, взявшись за перила, медленно принялась спускаться.
Он догнал меня и велел, заглянув в лицо:
– Иди прямо на кухню. Сейчас горячего чаю из термоса налью - согреешься.
Уже на кухне в большую чашку чая я вцепилась, согласная обниматься с нею, пока не остынет. От всякого печенья отказалась сразу и с удовольствием отпивала глоточками горячую жидкость, чувствуя, как внутри постепенно начинает теплиться мягкий покой, отчего зажатое до сих пор внутренним холодом тело постепенно разжимается.
Андрей, кажется, только что встал - босиком, в наспех надетых мятых штанах и футболке. Зато Вадим будто и не ложился - в джинсах, в рубашке с коротким рукавом, привычно подтянутый и уверенно спокойный - в отличие от немного всполошённого Андрея. Он-то, Вадим, и спросил у меня, с удовольствием запив чаем съеденное печенье:
– Оля, а как ты оказалась у Сергея? Прости, если что, за такой прямой вопрос.
Расстроенный явной бестактностью, Андрей насупился на него... Помолчав, я неуверенно сказала:
– Не знаю, как объяснить... В общем, хотите верьте, хотите - нет, но я думала, что сплю. Сейчас-сейчас, секунду!..
– заторопилась я.
– Помните, я сказала, что около дерева кого-то увидела? Я и правда видела. Только до нашего полдника. И не на самом деле. Мне приснилось, что там волк. Ну, около дуба. А сегодня спать легла, и волк снова появился. Он и привёл меня к Сергею. Но я до последнего думала, что это сон. Честное слово!
–
– Интересно, - задумчиво сказал Андрей.
– Белый волк мне тоже пару раз снился.
Вадим удивлённо оглянулся на него, хотя он только что скептически смотрел на меня. А я обрадовалась:
– Точно - белый! В капкане!
– Капкана не видел, но очень часто видел его лежащим. В травах. В высоких. Может, поэтому капкана не видел.
– А как вы оказались там?..
– теперь уже озадаченно спросила я.
– Я сегодня дежурю, - сказал Вадим.
– Ночной дежурный. Спустился в очередной раз в холл, а у тебя дверь открыта, на кровати - только Стах. Разбудил вот Андрея - побежали искать. Ребята, вы вот вдвоём про волка говорите... Что-то мне здесь неясно.
– Что именно? Что волк снится? Или что нам обоим приснился?
– спросил Андрей.
– И то, и другое.
– Если бы я знал, почему он мне снится...
Я посидела, раздумывая, и неуверенно сказала:
– Вадим, а твоя Регги здесь?
– В саду бегает. А что?
– Приведи. Пусть понюхает то место, где я волка видела.
Вадим скептически хмыкнул, но, наверное, любопытство оказалось сильней. Он вышел из кухни. А я быстро спросила Андрея:
– А тебе волк давно снится?
– Почти каждую ночь, как я здесь. Иногда чётко вижу его, иногда - мельком. Иной раз только вспоминаю, что он был во сне. Пошли? Посмотрим, где ты его видела.
Вадим придержал распахнутую входную дверь и впустил овчарку в холл. При виде знакомцев, бодрствующих, как и она, Регги радостно захлопала хвостом по бокам.
– Регги, хорошая, иди сюда, - позвала я от лестницы, стоя у нужного места.
Овчарка подошла ко мне, а я отступила и, присев на корточки, постучала по полу пальцами. Вадим снова хмыкнул. А Регги с любопытством наклонила башку посмотреть, что это я стучу. Понюхала - никакой реакции. Оглянулась на нас. Чего, мол?
– В сущности, если волк из снов, она и не должна его чуять, - с сомнением сказал Андрей.
Лицо Вадима стало непроницаемым. Он как будто хотел выговорить что-то вроде: "Если б вы вдвоём не видели этого волка, я бы вообще не поверил вам. Но, поскольку на этой ереси вы настаиваете оба..." Но высказался вежливей:
– Если Ольга видела его во сне, если ей показалось, что волк вёл её к Сергею, то почему её сон оказался не сном, а явью?
– Если хочешь сказать, что я сомнамбула...
– начала я - и не закончила.
На полуночной сцене появилось новое лицо. Стах. Он вышел из моей комнаты и подошёл к нам, не утруждая себя приветствовать нас даже поднятым хвостом. Сел. Безмятежно зевнул в морду сунувшейся к нему обнюхать Регги - вот уж кто снова радостно завилял хвостом. Потом Стах подошёл ко мне, тщательно обнюхал то место, где лежал волк, и даже поскрёб его лапой.
Вадим было открыл рот что-то сказать...
Регги быстро подскочила к этому же месту, которое она только что безрезультатно обнюхивала, снова сопнула носом. Шерсть на холке встала дыбом. Отчётливый рык... Попятилась к хозяину, прижалась к его ноге, села. Доброжелательная улыбка Вадима мгновенно исчезла, превратив спокойное лицо в сосредоточенную маску профессионала. Он внимательно взглянул на нас, будто мы подстроили какую-то каверзу.