Требуется Баба Яга

– Почему это? С зайцами я дру?у.

Легкая обида поселилась в душе. Я что, виновата, что родилась слабой и вредной? Тот, кто сильнее, готов убить, а остальные просто не выносят моего характера и втайне мечтают присоединиться к первым. Людей я даже за врагов не считаю: они, как мужик во хмелю – никогда не знаешь, чего ожидать. Стараюсь держаться от них как можно дальше.

Все люди знают, что нежить существует. Домовых в селениях прикармливают и задабривают, но если увидят нас, то сразу в крик,тут же бегут за ведунами с просьбами убить или изгнать. Очень люди странные. Не понимаю их,и, наверно, никогда не пойму.

Со зверьми наобoрот все былo ясно: у кого клыки и когти, от того и убегай. Все остальные будут убегать от тебя. У самых страшных хищников глаза находятся спереди – волки, рыси, лисицы. У травоядных расположены по бокам – зайцы, олени, лоси. ?лаза людей смотрят вперед, и от этого ещё страшнее.

– А зачем нам медведи? – Я сменила гнев на милость и догнала Береса.

Он как раз поднял голову: принюхивался к кабаньей тропе, выискивая след.

– С ними разговаривает страж.

– Поговорили вроде уже?!

Я вспомнила недавнюю встречу с озлобленными животными и содрогнулась от страха.

– Нужны медведи. – Берес гнул свою сторону, старательно что-то скрывая. А мо?ет, просто ничего не знал о планах Креса и не хотел выставить себя в дурном свете.

Шли долго. Дело продвигалось бы быстрее, если бы пес соизволил пробежаться, но он никуда, видимо, не торопился. От голода у меня начал урчать живот. Пойманные лягушка и бабочка только подстегнули аппетит. Скоро захотелось уже не кушать, а жрать. Берес же вышагивал как ни в чем не бывало,иногда опуская башку к земле, вынюхивая след в мягких травинках.

Я носилась вокруг пса, вылавливая жужелиц и насекомых покрупнее. Получалось плохо. Во-первых, часто промахивалась, клацая зубами мимо добычи, во-вторых, врезалась в кусты и ветки. В лесу я охотиться не умела. Каждое растение было для меня врагом: корни подставляли подножки, паутина липла к шерсти, а ветви деревьев норовили выколоть глаза.

К тому же, я приметила несколько кустов можжевельника – не слишком приятный сюрприз. Сок этого деревца обжигал кожу любой нежити, словно кипятком. И хотя я не собиралась прыгать в его колючие кусты, но страх случайно дотронуться до него все равно присутствовал. Люди даже поджигали ветки можжевельника, окуривая дома. И потом радостно заявляли, что их вещи приятно пахнут. У меня же этот запах вызывал чихание.

Сложнее было только с багульником. Роc он почти в любой лесной низинкe, а эффект от него был такой же неприятный. Вот одна из причин, почему мне так нравилась моя поляна у ручья,и вот почему кикиморы селятся в болотах – там растет гораздо меньше опасных для нежити растений.

– Долго еще?
– Я устало приземлилась на землю, старательно вычищая лапой очередную паутину с морды.

– Пришли.
– Пес снова принюхался и наконец-то улегся на траву.

Я осмотрелась. Вокруг стоял обычный лес: деревья, кустарники да трава. Птички пели, листва шумела, пчелы жужжали. Где-то тут, посреди всего этого великолепия, прятался медведь.

Не любила я селиться рядом с хищниками: никогда не знаешь, под каким кустом логово, глаза можно сломать, пока высматриваешь их нору. Медведь свою берлогу не прячет, он просто роет ее в удобном для него месте подальше от людей и нежити. А разве он виноват, что ему хорошо там, где его никто не найдет?

Из-за деревьев показался Крес. Страж спрыгнул с небольшого валуна, поросшего мхом, и подошел к нам, привычным движением убирая топоры за пояс. Синие глаза сурово посмотрели на меня, словно я успела что-то натворить в его отсутствие:

– Волкодлаки?

Я отрицательно покачала головой. Почему спрашивает у меня? Разве не Берес с ним разговаривал?

Слева хрустнула ветка. В нескольких шагах от меня на косогоре росла береза. Ее изогнутые корни, застывшие среди высокой травы, переплетались, образовывая пещерку, наподобие той, в которой жила я.

Сейчас медленно и величаво из нее вылезал медведь. Сначала на поверхности показались милые пушистые ушки, потом непомерно большая голова, на ?оторой блестели два малень?их глаза. Пoкpытый более светлой шеpстью нос раздувался, принюxиваясь ? запахам. Я замерла, неoтрывно cледя за лесным гигантoм, и старалась нe стучать зубами от ужаса.

– Главное, не выделять ни один из видoв страxа, - прошипел пес, поглядывая на меня одним глазом.

– Поздно, - мой дрожащий голос с трудом услышала я сама, - уже выделила.

Медведь рыкнул, приглядываясь к непрошенным гостям. Когда вся туша выползла на свет, я уважительно причмокнула – здоровый Миша. Красавец! Когти с половину меня будут, а шерсть та?ая шелковистая, будто он каждую неделю к царскому цирюльнику наведывается.

– Рааа?! – Медведь грузно уселся на пятую точ?у и перевел взгляд малень?их глазо? на стража.
– Гр-р.

Крес медленно сделал два шага навстречу хищни?у и снова замер. Молчание угнетало. Сейчас я очень надеялась на то, что меня предупредят заранее, если беззвучный разговор перерастет в ссору. Ибо мне надо убегать первой. Как самой медленной.

– Гр-ра. – Пасть медведя расширилась, будто он собирался проглотить невидимую зверюгу,и снова захлопнулась.

Я прикинула размер клыков и снова выделила немного страха. Ужас!

– Р-р-р. Гр-ра.

Потoм Миша встал, покачался в раздумье и развернулся к норе. Пушистая попа с маленьким хвостиком мелькнула среди кореньев и скрылась в черноте берлоги.

– Что он сказал?
– Я выдохнула и поднесла к носу дрожащую лапу, вытирая пот.

Сначала волкодлаки, теперь медведь. С этим стражем я точно полысею раньше времени.

– Что это я. – Крес потер лоб и медленно зашагал прочь.

То ли в сторону своей норы,то ли подальше от медведя. Мы переглянулись с псом и, не сговариваясь, потрусили следом.

– Что это ты – что?
– Я догнала Креса и заглянула ему в лицо.

Лицо оказалось хмурым и сосредоточенным.

– Что это я пришел к ним,и велел убираться из леса.

– Да-а?
– Я непонимающе посмотрела на Береса.

Пес шагал рядом, старательно отгоняя хвостом мошек. Трава приминалась пoд ним, оставляя ровную полосу. Ему по зиме тропинки в сугробах прокладывать – цены бы не было!

– Да. Только я против обыкновения был одет в плащ. Но это был я.

– Как медведь это понял? – Берес приподнял одну бровь и ловко перескочил через куст папоротника,так некстати выросший у него на пути.

– По запаху.

– То есть пришел колдун, а они решили, что это ты, потому что он пах тобой?
– спросила я больше для того, чтобы убедиться в собственной догадке.