Трегуна
Шрифт:
— И что это? — с интересом спросил Крис.
— Для максимальной экономии имеет смысл, прежде всего, изменить пропорцию «лицензия / поддержка». Сумма для клиента останется прежней, но, грубо говоря, лицензия из нее будет составлять, скажем, 10 процентов, и ты с этих денег будешь платить и без того невысокий налог здесь, на уровне своей «Visorable Ltd». А остальные 90 процентов, за удержанием какой-нибудь небольшой условной маржи, ты отправляешь в другую, формально не зависимую от тебя компанию, а значит, и не платишь с них налог, потому что это твой расход. Компания нормальная будет, с историей, не однодневка. Юрисдикцию оптимальную подберем. Ну, как бы в субподряд ее нанимаешь, чтобы она на бумаге оказывала твоей «Visorable Ltd» услуги по поддержке и дополнительному платному сервису, хотя в реальности вы и
— И что потом с этими деньгами? — неуверенно спросил Крис.
— Ничего. Это будет твоя компания. Только не напрямую, а через траст. Это вторая часть нашего с тобой разговора, которая уже твоих личных дел касается.
— И налоговая не придерется? — послышался задумчивый голос Федерики.
— Ваша — нет. У вас обоснованный расход на нормального подрядчика, у которого в штате люди и который много лет уже работает, проблем с отчетностью не имеет.
— Что думаешь? — спросил Федерику Крис. — Я реально аппетит теряю, когда отчетность смотрю, сколько мы налогов платим. А у нас контракт с правительством еще три года будет действовать.
— Почти четыре, — поправила его Федерика.
— Тем более! Ну так что?
— Мне надо будет посчитать, какова реальная экономия получится, чтобы взвесить риски, — ответила девушка. — Ты только учти, что еще надо будет инвесторам эту идею протолкнуть.
— Так они первые, кто из-за налогов ныть начинают! — воскликнул Крис. — С ними проблем точно не будет.
— Хорошо, это в любом случае не мое дело, — Федерика закрыла свою папку с заметками. — Что-то еще по моей части будет?
— С моей стороны нет, — пожал плечами Кеннет.
— Тогда я пошла.
После того, как за девушкой захлопнулась дверь, Кеннет выдохнул:
— Она смотрит на меня, как на пылесос, который сосет у вас деньги!
— Перестань, — покачал головой Крис, — она на всех так смотрит. Даже на меня. Дай ей волю, она и себе зарплату перестала бы платить, лишь бы экономия была. Ладно, давай по трасту.
— Хорошо. В целом, тема не новая. Я бы даже сказал, старая. Просто не всем подходит. А тебе подойдет, потому что это надежнее, чем наследство, да и если схему нашу налоговую одобрите, траст тебе поможет. Если фигурально, то траст — это некое такое «облачко», в которое поступают твои активы. Это могут быть и деньги, и недвижка, и самолеты. Ты, кстати, не получил еще лицензию пилота-то?
— Летом сдаю. Самолетик бы крошечный купить, главное.
— Купишь. Сэкономишь на налогах и купишь. Ты ж не уходить от них собираешься, а оптимизировать. Так вот, трастов много разных, в зависимости от целей. Я говорю про такой траст, чтобы тебя там не было видно и чтобы вообще никому не было о нем известно. Там будет профессиональный управляющий. Ты трастом не управляешь, ты даже не особо-то владеешь его активами — ты его пополняешь в интересах своих выгодоприобретателей: жены, детей, родителей, кого угодно.
— И если со мной что-то произойдет, то этот управляющий будет финансировать их жизнь за счет тех денег, которые я туда залил?
— В целом — да. И ты можешь заранее согласовать какие-то конкретные инструкции — например, в случае твоей смерти выгодоприобретатели сразу получают из траста деньги, недвижимость или что-то в этом духе.
— А если не смерть, а что-то другое? Мало ли, попаду в аварию и стану овощем…
— Там многое можно предусмотреть. Я обычно рекомендую учесть смерть, утрату трудоспособности и утрату свободы. Мало ли, — взглянул на друга Кеннет, — ведь от тюрьмы и от сумы не зарекаются.
— Понятно. Хорошо, я подумаю об этом. Идея мне нравится.
— Еще бы! Если рассматривать, например, английские трасты, то они свою историю берут чуть ли
не с Крестовых походов, когда рыцари уходили на смерть и доверяли все свое имущество преданным людям, которые бы управляли накоплениями во благо жены и детей. Форма поменялась, появилось законодательное регулирование, но концепция, как видишь, осталась прежней.После своей отставки Марта Трегуна несколько месяцев не делала ровным счетом ничего — за годы судейства у нее накопилась такая усталость, что сил не было даже на активный отдых. Немного придя в себя, она решила посвятить первые год-полтора своей новой жизни путешествиям, которые так долго откладывала, и в итоге объездила если не весь мир, то значительную его часть. Разумеется, себя Марта никогда не видела в роли пожилой леди, скромно доживающей свой век в обнесенном аккуратным белым заборчиком одноэтажном доме, разводя розы и нанося редкие визиты детям и внукам. Чувствуя в себе немалый потенциал, она потихоньку начала напоминать о себе бывшим коллегам по цеху, в числе которых были люди, принадлежащие не только к судейскому корпусу, но и к академическому сообществу. Многолетний богатый разносторонний опыт в разрешении коммерческих споров, безукоризненная репутация и высочайший уровень признания в юридических кругах помогли Марте открыть для себя совершенно новую практику — преподавание. Еще будучи судьей, она не раз получала предложения присоединиться к профессорско-преподавательскому составу юридической школы, но неизменно отвергала их: «Я? Преподаватель? Да я поубиваю их всех на первом же занятии! У меня ж терпения с ними не хватит! Ни за что». Но глобальная перезагрузка, которую Марта устроила себе после сложения судейских полномочий, помогла: она согласилась взять на себя спецкурс по любой дисциплине, которую сама захочет продвигать в юридической школе.
— Звезда, — говорила ей Тереза Тодорова, ректор школы и давняя подруга отставной судьи, — у тебя все получится. Поверь мне, нашей школе как воздух нужны такие кадры на кафедре, как ты! Которые все это изнутри знают, с точки зрения правоприменителя. Это очень важно!
— Что ж, попробуем.
— Ты определилась с дисциплиной?
— Вообще-то, еще нет. Мне все равно. А что вам нужно из дисциплин?
— А ты что хотела бы преподавать?
— Да мне что земельное, что семейное, что корпоративное, что авторское! Я столько дел за свою карьеру перерешала, что меня хоть ногами к потолку приклей, я тебе на любой вопрос по праву отвечу.
— Звезда, поверь, я ни разу в этом не сомневаюсь. Но решение должно быть за тобой.
— Тогда, пожалуй, я бы взяла интеллектуальную собственность. Что у вас с ней?
— У нас читается курс по ней, но так… На отъеб… Кхм… В общем, спустя рукава. Мы, можно сказать, вынуждаем человека вести этот курс, поэтому если ты перехватишь, он тебе памятник поставит!
— Перехвачу, так и быть.
— Спасибо, звезда! Ты как вообще? Не жалеешь, что из суда ушла?
— Столько лет со дня отставки прошло, что уж тут жалеть. Драйва иногда, конечно, не хватает, но обратно бы я не пошла. Хотя наш председатель чуть ли не в ногах валялся.
— Скучаешь по судейству?
— Я бы так не сказала. Да мне и не приходится — меня нередко привлекают как арбитра в третейские суды. Как раз по спорам об интеллектуальной собственности. Короче, буду у вас ее преподавать.
— Вот и договорились! Ну что, тогда чин-чин? — подмигнула ей Тереза.
Спустя несколько лет после начала работы в юридической школе Марта уже возглавляла отдельную, организованную ею самой, кафедру интеллектуальной собственности, сумев создать в ее рамках мощную научную и практическую базу. Именно на эту кафедру был самый высокий конкурс среди студентов — многие хотели учиться у жесткой, требовательной, но талантливой Марты Трегуна.
— Преждепользование? — неуверенно переспросила Марту студентка во время контрольного занятия.
— Преждепользование, — спокойно подтвердила Марта. — Не думаю, что это слово можно с чем-то спутать или как-то неправильно услышать. Итак, что вы мне можете рассказать о преждепользовании?
— Преждепользование — это когда изобретением пользовалось, э-э-э, физическое лицо… Юридическое? — студентка по выражению лица Марты пыталась уловить, в ту ли степь ее несет.
— Давайте лучше в следующий раз, — вздохнула Марта.