Трехречье

Корен прошел к окну где стояло плетеное кресло и усевшись начал читать.

«… Хромой Ян выслал две наемных сотни, как и договаривались ранее. Один отряд разделился и приступил к выполнению нашего плана на севере княжества, часть этого отряда вскорости прибудет в городище под Ваше начало. По заверениям Хромого Яна это лучшие наемники. Они должны прибыть в городище под видом торгового обоза с берегов Желтого озера, и как только расположатся в посаде дадут Вам знать.

Встретился с Баазом, доверенным лицом Хромого Яна, в его отряде есть два десятка опытных лазутчиков, которых я сразу же разослал по каменкам и многодворцам на границе с хартскими землями, и уже есть результаты…»

Прочитав до конца донесение и швырнув его в угол Корен нервно побарабанил пальцами по подлокотнику кресла, затем прошел к столу, и приготовив канцелярские принадлежности начал что то писать.

* * *

Первые сутки пути наш обоз проехал без приключений. За поводьями фургона в котором ехали Чернава и Дарина находился Лас. Я, Варас и Туск ехали верхом. Со стороны мы не выглядели подозрительно и вполне походили на обоз богатого торговца с охраной, Лас даже оделся подороже, что бы соответствовать. Заканчивался второй день пути, и мы выехали на торговый тракт, проехав по которому, к вечеру добрались до большого многодворца, стоявшего прямо на тракте, от чего выглядел богато и зажиточно. Мы расположились на ночлег на большом постоялом дворе. Чернава, чтобы не создавать проблем и не нервировать местных изъявила желание ночевать в фургоне, который мы оставили у большой конюшни. Лас и Дарина решили составить ей компанию, благо места в фургоне было предостаточно. Я оплатил ужин и большую комнату, рассчитанную на четверых. Варас понес часть ужина к фургону, а мы с Туском остались в корчме ожидать остальных блюд. Людей было не много, половина столов пустовала. Публика в основном как говориться приличная, в основном торговцы… заметил и двух вероятно местных алкоголиков. Вернулся Варас и мы приступили к ужину. Позади нас трое мужиков что-то эмоционально обсуждали, и стоило мне заострить на этом внимание, как сразу начал разбирать фразы и реплики…

— … вот, а я про что! Люди зря говорить не станут.

— И что, прям вот не таясь собирают ополчение?

— А чего им таиться? Три знатных рода объединились… а еще… — понизил голос мужик, — люди говорят не сам славный Васлен умер, говорят, отравили его.

— Это кто же? — так же шепотом спросили его.

— А тот, кто нонича в городище, за высокими стенами, — ну так люди говорят.

— А что же Хранители?

— Не знаю…

— А я знаю! — отозвался третий голос, — как только не стало славного Васлена, так их братство голову то и подняло, и нонишнему князю голову заморочили совсем… а законов за последние лета сколько выдумали? То-то же!

— Ладно, спать пошли, завтра ехать рано… на зиму переберусь наверное на юг, на заимку к брату… а то чую, не спокойная зима будет.

— Верно говоришь…

Мы закончив ужин не стали долго засиживаться и отправились спать в комнату, где я пересказал друзьям подслушанный разговор.

— Поскорее бы добраться, — нахмурился Варас, — раз пошли разговоры да пересуды, князь да хранители забеспокоятся, не сегодня так завтра уже сторожевые посты на дорогах у мотов выставят.

— Значит надо ехать с короткими остановками долго не задерживаясь.

— Да, — кивнул Варас, — завтра наполним бурдюки да фуража купим…

Завалившись спиной на матрас набитый свежей сухой соломой и заложив руки на затылок я лежал и смотрел в потолок, подбитый плотно подогнанными досками… что то не спалось.

— Варас…

— У?

— Спишь?

— Нет.

— Скажи, а что за высокими горами, которые на юге?

— Старики говорили, что много лет назад ходил туда кто-то с отрядом… Вернулся только один. Сказывал, что по горам тем долго ходили, снега много и холодно на вершинах, а за горами вода, много синей воды… и она соленая. Конца и края не видно той воде.

— Море?

— Что такое море, — приподнялся на локте Варас.

— Эм… ну это как Чистое озеро, только очень, очень большое.

— Ну да верно, бесконечное, до самого горизонта, — ответил Варас и опять улегся.

— А больше не ходил никто туда?

— Нет, тогда еще икербов не много было и не были они такими организованными, так, небольшие рода кочевали… а сейчас не пройдешь там.

— Понятно… а за хартскими землями что?

— На востоке степи и болота на многие дни пути, а потом гиблые места совсем начинаются… там говорят, есть город разрушенный, он словно из земли растет… говорят, те кто осмеливался в этот город ходить, давно это было… так вот, возвращались они и потом умирали в муках, будто проклятые. Так и называется — Проклятый город. Говорят, предки хартов там жили, давно, очень давно.

— А на востоке?

— Никитин, ты как будто не в княжестве рожден да в яме у икербов всю жизнь просидел, — влез в разговор Туск, — на востоке, за лесами земля как изрезана глубокими и длинными оврагами, такими, что и за день не обойдешь, а за оврагами сухие степи и за ними песок, много песка… не проходимы те земли вовсе.

— Верно, — согласился Варас, — так и есть, непроходимые.

— Понятно, — ответил я, и зевнув отвернулся к стене, накрывшись плащом заснул.

Еще только забрезжил рассвет, а мы уже покинули многодворец и продолжили путь. Начал накрапывать дождь, с одной стороны конечно дождь в дорогу хорошо, с другой… мокро и холодно. Пересекли пару проток, и к обеду подъезжали к еще одной. До моста было примерно метров пятьсот, я мы заметили всадника, который явно заметив нас развернулся и ускакал по дороге.

— Будто караулил стоял, — заметил Варас и поправил перевязь под плащом.

— Похоже, — согласился я и повернувшись к фургону сказал Ласу, — внимательно у моста, оружие наготове держите.

Наша кавалькада въехала на мост и перед нами предстала картина бойни — внизу, на берегу протоки в траве лежало несколько тел, все были заколоты, и водницы и их пассажиры, разбросаны вещи, две протопленные лодки на десяток метров ниже по течению.

— Разбойники, — сказал Туск и проверил как закреплен колчан на седле.

— Больше некому, — согласился я, — всадник уже скрылся за поворотом, интересно, сколько их?

— Не знаю, — нахмурился Варас, повернулся и посмотрел на фургон, — где там твоя труба железная?

— В рюкзаке…

— Не хочешь достать… а ну их там дюжина и засада?

Было видно, как Варас разнервничался… нет, он не боялся боя, даже с превосходящим по численности противником, он боялся за дочь и сестру, я к слову тоже понимал нашу уязвимость из-за присутствия женского контингента в обозе… Варас прав, приемущество нам сейчас необходимо, а с Ласом и Туском как-нибудь объяснюсь потом.

— Хорошо, — ответил я, спешился и подошел к фургону.

Открыв рюкзак, достал сверток с дробовиком, и развернул его. Так, ремень с подсумками поверх пояса, открыл затвор, и затем несколько раз пропихнул кусок тряпки стрелой без наконечника через ствол, очистив его от густого лампадного масла, патрон в ствол, 4-х зарядный магазин… готов. Положил дробовик в чехол, который привязал к седлу так, что бы удобно было быстро сидя верхом извлечь оружие. Все, можно ехать дальше.