Трепет. Годы спустя
Шрифт:
Сама не замечаю, как быстро пролетает время. Я просматриваю вещь за вещью, глажу рукой и представляю, как буду вот так поглаживать животик и спинку нашего с Рустамом малыша, щекотать ножки, пересчитывать пальчики. Наверное выгляжу как сумасшедшая, стоя у витрин с пинетками и улыбаясь.
– Вы что же с Рустэмом ребенка решили завести?
– голос Амилии неожиданно раздается за спиной, а следом громкой мелодией оживает мой телефон в сумке.
*************
Звонит Рустам. Я даже не удивлена. Наверняка Амилия от него сбежала или еще что-то вроде того.
– Секундочку, Ами, - говорю девочке, пока проигнорировав ее вопрос про ребенка. Вместо этого снимаю
– Да... Она со мной... Сейчас мы поднимемся.
Тяжело вздыхаю, положив пинетки обратно на полку, и поворачиваюсь к девочке, которая нетерпеливо вглядывается мне в лицо.
– Ты зачем от отца ушла?
– Я не уходила от Рустэма, - она передергивает плечами и кривит губы.
– Я в туалете была. А затем увидела тебя. Здесь. И ты не ответила на мой вопрос? Вы планируете ребенка? Или... ты уже беременна?
– взгляд ее опускается мне на живот, отчего внутри становится неуютно. Как-то не хочется посвящать Амилию в подозрения насчет собственной беременности. Она и так ревнует и нервничает, еще и этой новости ей сейчас не хватает.
– Рано или поздно мы с твоим отцом должны будем задуматься о ребенке, Ами, - говорю осторожно, указывая рукой на выход из отдела детских вещей.
Впрочем, моя осторожность никакого эффекта на девочку не производит, потому что она все равно хмурится и раздраженно ворчит:
– Прекрасно. Мало мне тебя, так у него еще и ребенок родится! От тебя! Он, наверное, в зубах его таскать будет! ТЫ же его родишь!
В ее голосе столько неприязни и горечи, что мне становится окончательно не по себе. Ну, хорошо, она ревнует, но откуда столько злобы? Я же ей ничего не делала плохого! Я не настраиваю Рустама против. Не ненавижу ее маму, к ней стараюсь относиться хорошо, так почему она так недоброжелательна, что у нее аж зубы скрипят?!
– Боже, Ами, когда у нас родится совместный ребенок, это никак не отразится на ваших с Рустамом отношениях. На них больше отражается твое поведение. Как и на нашем с тобой общении. Почему я тебе так не нравлюсь?
Мы выходим из магазина одежды и движемся в сторону эскалатора. Кафе, где нас ждет Рустам, находится на третьем этаже.
– Это не ты мне не нравишься. Это я Рустэму не нравлюсь. Из-за тебя, конечно. Он все время нас сравнивает. Думаешь, я ваши разговоры не слышу? Слышу прекрасно! Какая ты хорошая, Яна. Ты самая-самая. Какая Амилия не такая! Как с ней тяжело! Это я в вашей жизни появилась совсем не вовремя четыре года назад. Мама мне объяснила, что у вас своя семья. И что я все же чужой человек, и мне не следует особо рассчитывать на глубокую привязанность с твоей стороны или со стороны Рустэма. Я ей не поверила сначала, но все оказалось именно так. Он... холодный, закрытый, сложный... Какой он с тобой, и какой со мной?! Всякие нежности и внимание - это только тебе. А я вроде обязанности. Тебя он любит, просто, а меня нет. И никогда не полюбит. Я никогда не стану настолько же важной частью его жизни, как ты и ваш будущий ребенок.
Меня настолько поражает сказанное Амилией, что я в шоке застываю перед эскалатором, не зная, что на это ответить вразумительного. Что бы я ни думала по поводу поведения девочки, я никогда не привязывала к нему Эдие. Никогда. И Рустам тоже. Меня даже потряхивает от осознания того, что мать Ами приложила руку к сформировавшемуся отношению дочери к отцу.
– Амилия...
– я зову ее, хотя она уже встала на эскалатор и поднялась чуть выше.
– Все совсем не так...
– Слова - ничто, Яна. Зачем мне твои слова, если я все своими глазами вижу и чувствую. По-твоему я идиотка?
– брякает девочка и, как только лестница
Кажется, придется обо всем рассказать Рустаму, чтобы тот поговорил с бывшей женой. Это ни в какие ворота не лезет! Зачем она так поступила? Я же помню, как она винила себя в потерянных десяти годах между отцом и дочерью, так чего теперь добивается?!
Рустам ждет нас в кафе за столиком, куда мы входим по очереди. Сначала Ами, затем я. Он лишь бросает недовольный взгляд на дочь, но я делаю жест рукой, пытаясь показать, чтобы он ничего ей сейчас не говорил.
Заказ официант уже принес - овощное рагу для Амилии, мясо и пасту для нас с Рустамом.
– Все нормально?
– интересуется муж, переводя взгляд с хмурой дочери на меня.
– Нормально, - отвечаю мягко улыбнувшись, а одними губами произношу слово "потом". Рустам кивает и берется за столовые приборы. Я же решаю поднять разговор о концерте. Я не забыла о том, что обещала Амилии поговорить с отцом насчет него. И сейчас хочется хоть чем-то дать девочке понять, что мы вовсе не считаем ее чужой. И она занимает в жизни Рустама такое же важное место, как я, и какое будет занимать наш с ним ребенок.
– Рустам, Ами не говорила тебе про концерт?
– Что за концерт?
– спрашивает муж, отпив чая и нацепив макароны на вилку.
– Какого-то известного современного исполнителя. Ее пригласили московские знакомые. Она очень хочет пойти.
Амилия бросает на меня взгляд исподлобья, затем снова возвращается к ковырянию овощей в тарелке.
– Какие знакомые тебя позвали, Амилия?
– Мы общаемся в интернете.
– Этого недостаточно, - Рустам отрицательно качает головой. В принципе, я этого и ожидала.
– Мы могли бы пойти вместе. Все вместе, - предлагаю добродушно. Ох уж это мое добродушие, на которое девочка раздраженно закатывает глаза и чуть ли ни носом утыкается в тарелку.
– А когда концерт?
– Послезавтра вечером, - буркает Ами.
– Тогда у меня не выйдет. Работы много. Ян, может, ты с Амилией сходишь? Валерий вас отвезет и заберет.
Тут девочка не выдерживает, кидает вилку на стол и поворачивается к отцу.
– То есть все пойдут сами, а я как маленькая с твоей женой?! Чтобы там надо мной все смеялись?!
– Я не отпущу тебя непонятно с кем в чужом городе на ночной концерт. Точка, Ами.
– О, боже! Да как же вы меня бесите!
– Я бы сказал тебе...
– Стой, Рустам, - я протягиваю руку и кладу на его ладонь, как уже делала сегодня утром. Вижу, что муж снова на грани.
– Мы с Валерием могли бы довезти Амилию, а потом забрать. Телефон у нее с собой будет. Пусть отзванивается каждые пятнадцать минут...
– Исключено. И ты прекрасно знаешь, почему, Яна.
– Да вы просто достали! Это всего лишь концерт! Все ходят на концерты! Неужели мне и это нельзя! Мало того, что ты меня не любишь, - кричит Амилия на Рустама, - так еще как в тюрьме держишь!
Ответить Рустам не успевает, потому что девочка снова выбегает из-за стола со слезами на глазах и покидает кафе.
Муж спокойно достает телефон из кармана и набирает чей-то номер.
– Да... видишь ее? Проследи за ней.
– Кому ты звонил?
– спрашиваю, когда Рустам сбрасывает вызов.
– Валерию. Я его просил подняться еще когда она в туалет ушла и пропала на двадцать минут. Теперь он будет за ней по пятам ходить. Как же я за*бался.
– Рустам, - откладываю столовые приборы и бросаю на мужа тяжелый взгляд.
– Поговорить нужно. Об Эдие. Есть кое-что, что ты должен знать.