Третье нашествие марсиан
Шрифт:
– Лихо, - задумчиво сказал генерал.
– Значит, этот электрик реле не ломал?
– И в мыслях не было, - заверил я генерала.
– Я же говорю, Шашунов все придумал. Но сделали они так, что Васильев уже сам верит, что все это из-за него произошло. Я же говорю, все как по заказу, особенно директор банно-прачечного комбината со своими свиньями.
Генерал еле заметно улыбнулся.
– И что ты с этими террористами сделал?
– Ребята перспективные, - сказал я.
– Но в одиночку дров наломать могут. Пока мы их в лагерь подготовки под Нальчик перебросили. Пусть с инструкторами позанимаются, в происходящем
– Здравая мысль, - одобрил Лютоплатов.
– А этих двоих - электрика и директора бани - мы на пару лет в психушку упрячем. Они потом нам руки целовать станут, точно тебе говорю.
– Но что случилось?
– поинтересовался я.
– Когда вы мне сроки порезали, я больше всего боялся, что не уложусь.
– Вынужден был поторопить, - сказал Лютоплатов.
– Сам понимаешь, обстоятельства заставили.
Выслушав генерала, я понял, что в мире и в самом деле произошли серьезные события!
Американская мафия, мать ее в медном тазу с долотом и зубилом, договорилась с марсианским начальством по поводу поставок героина. Удобное дело, боевые треножники посевы и караваны в Золотом треугольнике охраняют, дисколеты героин на базы в Европу перебрасывают, а мафия им в обратку редкие группы крови с заказанным резус-фактором поставляет. Все стороны при своих интересах. Марсиане считали, что на их век крови хватит, а более вкусная халява еще никому не мешала, наших преступников интересовала исключительно прибыль. Раскрыл этот комплот какой-то марсианский сыщик, которого специальным цилиндром отправили на Землю. Работал он под оперативным прикрытием, по документам он был марсианским доктором. А может, он доктором и был, а по совместительству сыщиком. Но, как бы то ни было, он все разнюхал и доложил своему начальству, а там от доклада пришли в ужас. Оказывается, в горах Испании лагерь для доноров с нужной группой крови и резус-фактором был, там им инъекции делали, чтобы кровь более густой и насыщенной эритроцитами была, а людей со всего мира похищали и туда свозили. А некоторых и не похищали, а просто липовым контрактом на очередное марсианское строительство заманивали. Ну, конечно, наши воры в законе такой лакомый кусок никак не могли упустить. Хотели они этот лагерь отбить, настоящую войну с марсианскими треножниками, которые эту базу охраняли, затеяли. Какой-то умник из Союза боевых офицеров нашим жуликам партию "Шершней" перебросил. Вот и пришлось человеку из марсианской службы безопасности подтягивать дополнительные силы. Два цилиндра с отборными марсианскими головоногими головорезами из спецназа "Фобос" я и видел в ночном небе Сухова. В общем, повязали многих, в том числе и десятка три земных политиков, которые с марсианами снюхались. А с ними и нескольких руководителей Союза боевых офицеров.
Вот сволочи! Теперь я понимал: власть марсиан надолго, если наши руководители вместо того, чтобы готовить восстание, имеют свой гешефт, свой бизнес с марсианскими кровососами. Я даже с одобрением воспринял весть, что марсианское правительство добилось создания первого Межпланетного Трибунала. Трибуналу предстояло провести расследование и судить всех виновных по всей строгости законов Вселенной. На этом фоне гибель суховского гарнизона марсианских оккупантов казалась обыденным и повседневным делом, вроде убийства милиционера в московском метро.
–
Такие дела, - назидательно сказал мне Лютоплатов.– Что ты обо всем этом думаешь?
– Свинья грязь везде найдет, - не размышляя, ответил я.
– Знаете, о чем я подумал, товарищ генерал?
– Ну?
– заинтересованно поднял левую бровь генерал.
Я еще с Кутаиси заметил, если он левую бровь поднимает, значит, поднятый вопрос его раздражает, а если правую - он в разговоре заинтересован и слушает благожелательно.
– Говоря о Вселенной, мы всегда ставим вопрос об универсальности физических законов. Может, пора поставить вопрос о единстве законов социальных?
– Это ты к чему?
– насторожился мой шеф.
– Это я к тому, что коррупция неистребима, просто если одни заинтересованы в денежных знаках, то других больше интересует кровь. Правда, существо дела от этого не меняется. И то, и другое является, можно сказать, квинтэссенцией существования разума. Я правильно говорю, товарищ генерал?
Лютоплатов некоторое время внимательно разглядывал меня.
– Дерзок ты, Гурский, не по чину, - сказал он.
– Словами непонятными бросаешься. Может, тебе пора кандидатскую диссертацию по философии защитить? А то ведь возникла у нас одна проблемка в Элистинском университете. Вопрос твоих боевиков из "Антиареса" касается.
– Товарищ генерал, - взмолился я.
– Вы же меня после командировки в отпуск обещали отпустить!
Этот садист только улыбнулся сладострастно.
– А я, - почти нежно сказал он, - господин Гурский, хозяин своему слову. Не спорю - давал тебе такое слово. Теперь, как хозяин, забираю его обратно.
– Так я же только женился, - тяжело вздохнул я.
– Даже доложить не успел. Хотел вас свадебным генералом пригласить.
– Это хорошо, вернешься, и свадьбу справим, - ласково кивнул Лютоплатов.
– А я уж думал, что промолчишь. А коли так, то самое время влюбленным проверить силу своих чувств расстоянием. Но раз тебе на этот раз попрощаться надо, даю тебе два дня. В среду жду тебя в Управлении, тогда и задача поставлена будет. Усек?
Я уже выходил, когда он меня окликнул по имени. Он редко так поступал. Значит, что-то особенно важное хотел сказать.
– Валя, - сказал генерал.
– А ведь хана марсианам, а? Вломились они к нам со своими питательными пипетками и отсосниками. Теперь они узнают, что такое настоящие кровососы. Мало им не покажется.
– Да уж, - согласился я.
– Мало им не покажется. Только я тебе так скажу, Иван Федорович, - нам тоже несладко придется, раз уж наши кровососы с ихними общий язык нашли. На два фронта драться придется.
Я вышел из здания Управления, прошелся по скверу, посидел на скамейке, уныло прикидывая, что я скажу Вере. Не хотелось мне в командировку, впервые в жизни не хотелось. У меня и дома были теперь дела. Где-то далеко, на Семеновке, слышался унылый крик марсианина. "Улла! Улла!" - взывал марсианин к далекой и невидимой планете. Откуда-то тянуло голубым горьковатым дымком.
Будто осень была, и журавли на юг улетали.