Третьи врата

— В чем проблема? — спросил он, поравнявшись с ней.

— Этот ублюдок Марч. Он меня просто бесит, — ответила Кристина, не останавливаясь. — До начала экспедиции мы установили твердые правила, какие артефакты следует стабилизировать и подновлять. Сначала все необходимо исследовать — по мере возможности, на месте, — тщательно документировать и стабилизировать. Если что-либо необходимо перенести в другое место для дальнейшего изучения, это действие должно получить одобрение комитета и руководителей команд. Но этот кусок дерьма действует за моей спиной. Он уже умудрился забрать все сколь-нибудь ценное из гробницы — если только оно не было приколочено гвоздями. Его скунсы навесили на все артефакты свои бирки и наклейки. Мне же остались только чертовы видеофильмы.

Ее голос дрожал от негодования.

— Теперь для того, чтобы получить доступ к чему-нибудь, я должна заполнять бланки заявки. Не могу поверить, что Стоун согласился на это дерьмо. А теперь этот индюк наложил лапу и на саму мумию Нармера… — Она огорченно покачала головой. — Именно в такие моменты мне хотелось бы, чтобы вся эта богом проклятая станция опустилась бы в тартарары на дно этого чертова болота.

Некоторое время они шли молча.

— Портер Стоун всегда славился своей политикой невмешательства, стороннего наблюдателя, — заметил Логан.

— Я знаю. Это общеизвестно. Но он также и суперпараноидален относительно того, насколько напряжен наш график. Плотина Афайала строится с опережением графика, и скоро все это место уйдет под воду. Скорее через недели, нежели через месяцы. Марч использует фактор времени для того, чтобы подстегивать Стоуна. Он не перестает повторять, что это будет величайшим открытием. Играет на его самолюбии. А теперь, когда артефакты извлечены из гробницы, будет очень трудно убедить их в необходимости вернуть все на место… — Ромеро горько покачала головой.

Тем временем они дошли до коридоров Красного сектора. Логан проследовал за египтологом до ее кабинета, и они уселись по обе стороны ее заваленного артефактами стола со стоящим на нем ноутбуком.

— Интересно, — произнес Джереми, — каких успехов добились вы? Я имею в виду в толковании некоторых аспектов гробницы, которые представились нам загадочными.

— Вся эта гробница — сплошная загадка, — проворчала Тина. Ее настроение все еще было мрачным, но казалось, что она несколько успокоилась.

— Вы сказали, что были какие-то надписи, не имеющие смысла. Необычные серехи. Предметы, не соответствующие времени правления Нармера и традициям, образовавшимся позднее.

Она кивнула.

— Да, загадки в загадках.

— Интересно, помогут ли нам найти ответы на эти вопросы разгадки тайн, хранящихся за третьими вратами?

— Вполне возможно. Обычно именно в последней камере хранятся наиболее ценные и важные объекты. Поэтому мы удивились, когда нашли Нармера и его драгоценные погребальные предметы в камере два. — Кристина неопределенно пожала плечами. — Еще одна тайна.

Джереми выдержал паузу.

— Как вы думаете, что мы найдем? За третьими вратами, я имею в виду.

Она на какое-то время задумалась. Потом взглянула на него.

— Признаюсь без ложной скромности, я — один из самых лучших египтологов в мире. Поэтому Стоун и выбрал меня. Я изучила почти все известные гробницы фараонов: захоронения в песке, пирамиды, культовые храмы и мастаба, когда-либо найденные и документированные. Никто не знает обо всем этом больше, чем я. Что же вы хотите услышать от меня, господин охотник за привидениями?

Она порывисто наклонилась к Логану, пронзая его взглядом своих чернющих глаз.

— Так вот. Я не имею ни малейшего понятия, что мы можем найти, когда распечатаем третьи врата.

43

Когда Логан вошел в лабораторию Раша, тот стоял, склонившись над фигурой жены, которая лежала на смотровом столе, одетая в больничный халат, как и при предыдущем переходе.

— Последний раз, дорогая, — сказал он, нежно гладя ее по щеке.

Дженнифер слабо улыбнулась, потом взглянула на Логана. Тот приблизился, доброжелательно кивнул, взял ее руку и легонько ободряюще сжал. Он не смог понять выражение ее лица — понимание? покорность? — и в этот раз прикосновение к ней не вызвало у него никаких особых эмоций.

Джереми отступил назад, в то время как Итан возился со своими инструментами, готовясь ввести ей быстродействующее седативное средство. Прошло пять минут, потом десять. Доктор зажег благовония, использовал амулет и свечу для введения пациентки в транс и проговорил гипнотический текст. Наконец он взял цифровой диктофон и приблизился к изголовью кровати.

— С кем я говорю? — спросил он.

В ответ — только затрудненное дыхание Дженнифер.

— С кем я говорю? — переспросил он.

И снова нет ответа.

— Странно, — проговорил супруг. — Раньше у меня никогда не было проблем с процессом погружения в гипноз.

Он проверил инструментарий и надежность его крепления, нежно приподнял одно веко жены и осмотрел его с помощью офтальмоскопа.

— Добавлю еще одну дозу пропофола, повышу расслабляющий эффект. И увеличу интенсивность сердечной стимуляции, введя еще одну дозу кортикала.

Логан ждал, не говоря ни слова. Доктор суетливо повторил процедуру ввода в гипнотическое состояние. На этот раз дыхание Дженнифер участилось и стало поверхностным.

— Расслабь свой мозг, — проговорил Раш спокойным, почти убаюкивающим голосом. — Отпусти его. Пусть твое сознание выскользнет из тела. Сделай его пустой раковиной, ничем не обремененной.

«Пустая раковина», — пронеслось в голове Джереми. Его обуяло беспокойство. Он инстинктивно сделал шаг вперед, как бы намереваясь остановить процедуру, но затем взял себя в руки.

Итан опять взялся за диктофон.

— С кем я говорю?

Никакого ответа.

Раш наклонился ниже.

— С кем я говорю?

Рот Дженнифер скривился в усилии.

— Рупор… Гора.

— Тебе известно, кто я?

— Осквернитель… неверный.

— Расскажи мне больше об изображении на настенной росписи. Той, на которой изображен фараон или верховный жрец.

— Не… жрец. Только… ребенок Ра.

«Ребенок Ра. Фараон». Логан задумчиво нахмурился. Но этот эпитет распространился только во времена Четвертой или Пятой Династии, сотни лет спустя после эпохи Нармера. Может ли это свидетельствовать о том, о чем размышляла Тина?