Третий выстрел
Шрифт:
– Поглядите-ка! Бруно однажды говорил мне, что есть у него одна, которая знает венгерский.
Оказавшись в спальне, Чиновник швыряет Анну на кровать:
– Здесь нам будет удобнее.
Анна пытается бороться и что есть силы бьет его коленом между ног. Он сгибается пополам. Анне удается вскочить на ноги и выдернуть кляп. Она готова закричать, но кулак Чиновника выбивает ей зубы, ломает нос, и она падает без сознания. Глядя на нее, Чиновник переводит дыхание.
Поздно. Его возбуждает изуродованное лицо Анны, и он уже собой не владеет. Со свирепым мычанием он срывает с нее блузку, потом лифчик. Из кармана брюк вынимает хирургические перчатки, медленно их надевает. Потом из заднего кармана достает складной нож.
– А теперь поиграем в доктора.
Бруно кружит вокруг квартала Анны, ему никак не удается найти место, где поставить машину. Наконец он его находит, паркуется, выходит, собирается позвонить в домофон, но замечает, что дверь не заперта, а только прикрыта. Бруно входит, поднимается в лифте и видит, что дверь в квартиру Анны распахнута настежь. В чем дело? Он зовет:
– Анна?
Никто не отвечает. Квартира чисто убрана. Все больше удивляясь, он входит в спальню. Растерзанное тело Анны лежит на постели, простыни красны от крови. Бруно подбегает, хватает Анну на руки; он не в состоянии осмыслить происшедшее. Под телом девушки он видит складной нож и машинально берет его.
В этот момент соседи Анны из квартиры напротив, супруги Кавилли, отправляются погулять.
– Странно, – говорит синьора.
– Что – странно? – отзывается муж, запирая дверь.
– Десять минут назад, когда я вернулась с мессы, дверь синьоры Анны была открыта – и теперь открыта. Пойду посмотрю.
– Да тебе-то что за дело? – ворчит муж.
Но синьора настроена решительно. Она входит в квартиру:
– Можно? Синьора Анна? – Через минуту ее пронзительный крик сотрясает весь дом: – Ее убили!
3. Что случилось дальше
А что могло случиться после крика синьоры Кавилли, пригвоздившего Бруно к месту?
С другой стороны, трудно в чем-либо обвинить синьору Кавилли: она видит голую, растерзанную Анну на окровавленной постели и какого-то постороннего мужчину, тоже в крови, который держит тело Анны у себя на коленях, да еще в довершение всего у него в руках нож!
Никто не решается войти в квартиру, где совершено убийство, все толпятся на лестничной площадке. Бруно мог бы убежать, если б захотел, но ему это и в голову не приходит. Он плачет, оцепенев от горя. Так его и застает полиция, которую вызвал кто-то из жильцов. Двое агентов его разоружают, с трудом отрывают от тела Анны и ведут в гостиную.
Затем появляются комиссар Кименти, следователь прокуратуры Вилланова и эксперты, которые сразу начинают заниматься спальней. После осмотра места преступления и первых наблюдений Кименти и Вилланова входят в гостиную, чтобы допросить Бруно. Первое, что он говорит:
– Я не убивал.
Я нашел ее уже мертвой, я только что приехал.– На машине? – спрашивает Кименти. Он следователь немногословный, с огромным опытом.
– Да. У меня голубой «сузуки».
– Предъявите ключи, – говорит Кименти, потом кричит: – Айрольди!
Вбегает инспектор, Кименти отдает ему ключи:
– Пойди-ка осмотри машину этого синьора, голубой «сузуки», пусть объяснит, где она стоит.
Следователь поворачивается к Бруно:
– Как ваше имя? Вы живете здесь? Давно знакомы с жертвой?
Бруно, впавший в полное отчаяние, начинает что-то путано объяснять. Вопросы следователя еще больше сбивают его с толку.
Возвращается Айрольди, зовет комиссара Кименти.
– Двигатель машины еще горячий.
Но следователю прокуратуры все уже порядком надоело, он берет инициативу в свои руки и отводит Кименти в сторонку:
– Слушайте, комиссар, а мы можем отложить это на завтра? Нынче воскресенье, и я обещал жене… Ну, вы понимаете?
Кименти явно не возражает, тем более что он ждет не дождется, когда Вилланова перестанет мешаться под ногами. Он отдает Айрольди распоряжение отвезти Бруно в комиссариат.
– Надеть ему наручники?
– Ты что, шутишь? И постарайся сделать так, чтобы его никто не видел в лицо.
Теперь, когда следователь убрался, а жильцов отправили по квартирам, комиссар Кименти может начать расследование. В прихожей на полу он замечает две купленные Анной газеты. Взглянув на них, он убеждается, что они сегодняшние.
– Айрольди! Кажется, как раз напротив подъезда есть газетный киоск. Иди-ка проверь, покупала ли жертва газеты и когда.
Потом идет в кабинет и садится к столу. В ящике Анна держит все свои документы. Кименти их перебирает. Входит судебный медик:
– Я пошел, до свидания.
– Доктор, ее изнасиловали?
– До более подробного осмотра точно не скажу, но кажется, нет.
– Что вы об этом думаете?
– На лице бедной девушки, возле волос, есть следы… Словом, думаю, что убийца мастурбировал после того, как ее убил.
– Как она была убита?
– Задушена. Руками.
– А раны на теле?
– Раны он нанес потом. Убийца – садист.
– В котором часу она умерла?
– Вот это я могу сказать точно: не раньше чем за два часа до нашего прихода.
Доктор уходит, а Кименти занимается описью документов Анны. Возвращается Айрольди:
– Я вовремя поймал киоскера, он уже собирался закрывать. Газеты действительно купила жертва, она их покупала каждое утро. Он сказал, что видел ее в пол-одиннадцатого или в одиннадцать.
– Ладно, я пошел. Ты оставайся здесь, а как только все закончат, езжай в комиссариат.
Кименти спускается по лестнице пешком. На первом этаже его останавливает консьержка:
– Синьор комиссар, я хочу вам сказать, что убийцу я раньше никогда не видела. Однако, когда его уводили, одного взгляда хватило, чтобы понять, что это точно тот парень, которого мне описывали.
– Не понял, объясните-ка получше.
И консьержка рассказывает комиссару о своей встрече с Чиновником и о том, как он задавал вопросы о Бруно и прекрасно его описал.