Третья мировая война. Можно ли ее остановить?

Поразительным образом Гитлер был вялым и апатичным человеком. Ему постоянно приходилось преодолевать себя. Его тайной мечтой было ходить в кино или в оперетту, сидеть в кафе, поедая пирожные, и разглагольствовать об архитектуре. Он не любил работать, говорил, что «масштабно мыслящему человеку достаточно сосредоточиться и работать в день два часа». Но митинги, жадное внимание, с которым его слушали, аплодисменты стали фантастическим по силе допингом.

А он был умелым тактиком. Постепенно завоевывал людей. Тщательно выстраивал свои речи. Зто не были импровизации. Начинал спокойным тоном, неспешно, словно нащупывая дорогу и проверяя, как далеко он может зайти. И только когда чувствовал поддержку аудитории, его голос и лексика менялись, он становился все более агрессивным. И доводил свою аудиторию до слез или экстаза. Известный оперный певец Пауль Девриен давал Гитлеру уроки сценической речи и ставил ему голос.

Мюнхенский профессор истории Карл Александр фон Мюллер вспоминал первое сборище нацистов:

«Они собрались на площади. Военные марши, флаги – лес ярко-красных знамен со свастикой на белом фоне, странная смесь милитаризма и революции, национализма и социализма… Ни в годы войны, ни во время революции я не видел такого горячечного возбуждения масс. И вдруг он появился. Невозможно описать лихорадку, внезапно охватившую аудиторию. Все вскочили на ноги, приветствуя его.

Он прошел совсем близко от меня. Он совсем не похож на человека, которого я прежде видел. Суровое и бледное лицо, горящее внутренними страстями, холодный огонь, пылающий в глазах, которые словно ищут врага, чтобы его сокрушить. Толпа придает ему эту мистическую силу? Или же он излучает эту силу, которая передается толпе? Фанатичный, исторический романтизм вкупе с жестокой силой воли. Средний класс, пребывающий в депрессии и упадке, вознес его. Но он не один из них. Он появился откуда-то из глубокого мрака».

Революции не проходят даром. Жизнь в послевоенной Германии никак не могла устроиться. Осенью 1923 года на фоне острейшего экономического кризиса все пошло вразнос. В Пруссии, Саксонии, Тюрингии вооруженный мятеж готовили коммунисты. А в Баварии тон задавали ярые националисты, в том числе нацисты во главе с Гитлером.

Главой германского правительства стал здравомыслящий и дальновидный политик Густав Штреземан, в его кабинет вошли и социал-демократы. Но Бавария не признала новое правительство в Берлине. Баварцы считали себя бастионом борьбы против социалистов. 26 сентября 1923 года власти Баварии ввели у себя чрезвычайное положение.

Выступая перед штурмовиками, Гитлер говорил:

– Наша цель – национальная диктатура. Нужно идти на Берлин, где коммунисты рвутся к власти. Если Мюнхен не двинется в поход на Берлин, Берлин двинется на нас.

Его однополчанин Александр Мориц-Фрай видел тогда Гитлера и навсегда запомнил, как выглядел фюрер: «Он был похож на хищника, который готовится к прыжку на свою жертву. Он ничего не замечал вокруг себя».

8 ноября 1923 года руководители Баварии провели в крупнейшей пивной Мюнхена «Бюргербройкеллер» митинг. Почему в пивной? Баварская традиция – соединять приятное с полезным. Пришли две тысячи человек, включая членов правительства Баварии. Неожиданно появился Гитлер с вооруженными штурмовиками. Вскарабкался на стул и подал сигнал солдату, стоявшему рядом. Тот выстрелил в потолок.

Гитлер объявил:

– Национальная революция началась! Зал окружен. Никто не выйдет отсюда без моего разрешения.

Гитлер вывел руководителей Баварии в отдельную комнату и предложил им поделить власть в Баварии и во всей стране.

– Мы создадим временное немецкое национальное правительство, которое возглавлю я, – самоуверенно сказал Гитлер. – Вы или добьетесь победы вместе со мной или умрете вместе со мной. Если дела пойдут не так, у меня в пистолете четыре патрона, – предупредил фюрер. – Три для соратников, если они меня предадут, четвертый для меня.

Пока Гитлер вел переговоры, его соратник военный летчик Герман Геринг уверял собравшихся в пивной, что каким бы ни был исход национальной революции, баварцы без пива не останутся. Но в зале царили скептические настроения. Говорили: «Это какой-то театр! Что у нас тут, Латинская Америка?»

Гитлер вернулся. Из-за шума его не было слышно, и он вытащил из заднего кармана брюк браунинг и выстрелил в потолок. Он соврал, сказав, что руководители Баварии перешли на его сторону:

– Все решит завтрашний день! Или Германия получит национальное правительство, или мы будем мертвы!

Фюрер знал, как расположить к себе баварцев. Большую часть своей истории Германия была расколота. Баварцы и пруссаки и по сей день находят между собой больше различий, чем общего. С того момента, как железный канцлер Отто фон Бисмарк в XIX веке создал второй рейх, Пруссия играла куда более важную роль, чем Бавария. Марш из Мюнхена в Берлин стал бы началом нового рейха, в котором Бавария играла бы большую роль.

Так что эта идея многим была симпатична. Но армия путч не поддержала, потому что немецкие офицеры в принципе не могут выйти из подчинения власти. Нацисты направились в центр города, но их остановила полиция.

Стражи порядка без колебаний пустили в ход оружие. Полиция стреляла в марширующих штурмовиков. В перестрелке погибли шестнадцать гитлеровцев и трое полицейских. Были и раненые, среди них Герман Геринг. Гитлер не пострадал. Ружейная пуля пролетела на волосок от Гитлера. Это была случайность, несчастливая для истории. Бывший мясник Ульрих Граф, исполнявший обязанности его охранника, прикрыл фюрера своим телом и был тяжело ранен.

Сам Гитлер повел себя отнюдь не героически. При первых же выстрелах Гитлер, который прошел войну, упал на землю, но неудачно – вывихнул левое плечо. Штурмовики разбежались. Гитлера соратники усадили в авто и увезли. Но полиция его выследила. Гитлер достал пистолет и мелодраматически сказал, что скорее убьет себя, чем попадет в руки «этих свиней». Жена одного из его соратников просто отобрала у него пистолет. Он не стал спорить и сопротивляться, и сдался полиции.

Гитлера отправили в тюрьму Ландсберг южнее Мюнхена. Она действует и поныне. Ему оказали медицинскую помощь, вправили плечо, поместили в большую и солнечную камеру. К нему потянулись посетители и поклонники. Первый председатель партии Антон Дрекслер легко убедил его не объявлять голодовку. Объяснил:

– Товарищ Гитлер, без тебя движение погибнет.

Сохранилась тюремная карточка. Медицинское заключение: «здоров, средней силы». Рост сто семьдесят пять сантиметров, вес семьдесят семь килограммов.

Начальник тюрьмы старший правительственный советник Отто Лейбольд писал о Гитлере: «Ведет себя разумно, умеренно, скромен, вежлив со всеми, особенно со служащими. Охотно исполняет все правила». Начальник тюрьмы назвал Гитлера видным политиком, преданным делу спасения Германии. За это после 1933 года он станет начальником всех немецких тюрем.

Нацистскую партию и штурмовые отряды запретили. Путч закончился позорным провалом, а вот суд над Гитлером сделал его национальным героем. На суде Гитлера даже благодарили за то, что «он возродил среди подавленного народа веру в Германию». Он смеялся, когда говорили, что он устроил путч исключительно во имя личных амбиций:

– Моя цель в тысячу раз грандиознее, чем министерский портфель. Для человека, рожденного быть диктатором, пост министра просто смешон.

Суд его почти что оправдал. В приговоре отмечался «патриотический дух и благородные намерения» обвиняемого. Гитлер получил минимальный срок – пять лет.

Для нацистов условия заключения не были тяжелыми. В камере царила обстановка то ли офицерской столовой, то ли мужского общежития. Днем они гуляли в саду. Вечером устраивались дружеские посиделки. Гитлера избавили от исправительных работ, тюремной одежды он не носил. Имел право не только общаться с другими заключенными, но и принимать посетителей. Поклонницы и поклонники приносили такое количество подарков, что его камера была завалена цветами, фруктами, ветчиной, сосисками, шоколадом, пирожными. От обилия еды Гитлер прибавил в весе. Хелен Бехштайн прислала ему в тюрьму граммофон.