Третья сила

— Бред, — кивнул Воеводин.

Он принял сообщение о гибели обоих соратников хладнокровно. Даже в лице не изменился. Лишь немногие знали, что весь остаток дня до самого отбоя Денис с остервенением молотил в спортзале боксерскую грушу…

На этом разговор сталкеров кончился. Ни Борис, ни Денис не могли даже предположить, что могло случиться у вестибюля за десять минут — именно такой интервал отделял последний выстрел, донесшийся с улицы, от выхода группы Молота.

Полковник, занятый подготовкой второго ударного отряда, от всех посторонних вопросов просто отмахивался и разрешения на выход не давал. Метро перешло на военное положение, все рейды и охоты были отменены. В вестибюлях дежурили только группы быстрого реагирования.

Единственным человеком, который мог что-то разъяснить, приоткрыть завесу тайны, был Иван Громов, но он метался на койке в горячечном бреду. В результате Лена и Борис продолжали томиться в неведении.

Молотов, внимательно следивший за душевным состоянием девушки, понимал все яснее: Лена не может думать ни о чем другом. Она снова и снова рисовала карандашом на обрывках бумаги схемы расположения построек вокруг вестибюля, отмечала крестиками места, где нашли трупы, и принималась ломать голову, кто, зачем и куда мог спрятать тела оккервильцев. Ребус не решался. Лена злилась… И опять проваливалась в пучину депрессии, из которой с огромным трудом вытаскивал ее Борис.

Лена вроде бы старалась отвлечься от своего горя, глядя на все это как на логическую задачу, но эффект получался обратным. Лица Гриши и Святослава, обезображенные, искаженные гримасами муки и ужаса, являлись Лене во сне. Но и когда Рысева просыпалась, ее разыгравшееся воображение не желало успокаиваться. С завидным упорством оно рисовало сцены, одна другой ужаснее: трупы сталкеров уносили то птеродактили, то подземные плотоядные черви.

«Мы пытается смотреть на эту тайну только с позиции разума, — осенило Бориса. — И ничего, кроме ночных кошмаров, не получаем. А если допустить, что тут постарались сверхъестественные силы? Чем такая позиция хуже? Почему бы и нет, в конце концов. Мало ли в Питере всяких аномалий… И не все они грозят гибелью».

— Я думаю, что это работа Белых Санитаров, — заявил он Лене, вежливо дослушав очередную леденящую кровь рациональную версию исчезновения трупов.

Даже его товарищу Псареву разговоры о трупах порядком надоели, а ведь он был до них раньше большой охотник.

— Белые Санитары, конечно. И зеленые черти, — расхохотался Игнат Псарев, воспринявший рассказ Бориса о Санитарах как занятный анекдот. — Кончай пургу гнать, Молот.

— Да? А вот Лис утверждает, что с ним Чижик-Пыжик общался, — осадила его Лена. — Что, тоже пургу гонит?

— Короче, завязывай с этим, Лен, иначе свихнешься. И мы заодно, — фыркнул Пёс и ушел, оставив их наедине.

— Значит, Белые Санитары? — переспросила девушка. Сознание ее, до предела утомленное логическими конструкциями, моментально схватилось, точно за соломинку, за эту как бы мимоходом оброненную Борисом фразу.

— Да. Они приходят на помощь попавшим в беду людям. Их описывают по-разному, но видел ли их кто-то своими глазами — не знаю. Вряд ли. Мне кажется, это ангелы.

— Ангелы? — Лена скривилась. — Вы думаете, ангелы бросили бы умирать Ивана? Какие-то они слишком это… Разборчивые.

— Как посмотреть, — продолжал рассуждать Борис, стараясь не дать Лене понять, как мало он сам верит в это объяснение. — Они спасают тогда, когда у человека нет других шансов выжить. Громов перенес транспортировку вниз, на руках, по лестнице. Значит, он пострадал меньше остальных.

— Да. Логично, — признала Лена, немного подумав, а потом добавила, устало помассировав веки: — А вообще знаете, Пёс прав. Если дальше буду ломать голову, то сойду с ума. Надо отвлечься… Отвлечься надо. Может, в картишки перекинемся?

И сталкер, невероятно довольный тем, что добился-таки своего, выудил из кармана колоду игральных карт. Вскоре он забыл, что рассказал Лене о Белых Санитарах. Да и сама Рысева не воскресила бы в памяти этот разговор, если бы в Оккервиле не появились гости из Приморского Альянса…

Они пришли на Ладожскую на четвертый день после отправки первого ударного отряда. Офицер и трое рядовых. Они буквально валились с ног. Ворвались на станцию уставшие, запыхавшиеся, потные… Но даже в таком состоянии приморцы произвели неизгладимое впечатление на всех жителей Оккервиля, включая и полковника. Они были крепче, шире в плечах и вообще намного здоровее, чем любой из солдат Бодрова. Со смесью зависти и восхищения смотрел Дмитрий Александрович на автоматы «Вал» и «Абакан», которыми были вооружены бойцы Приморского Альянса.

Командовал отрядом мужчина лет тридцати, представившийся старшим лейтенантом Гавриловым. Внешне его трудно было отличить от остальных бойцов — такая же бритая под ноль голова, такой же демрон. Знаки отличия офицеры Приморского Альянса в рейдах не носили, чтоб не стать жертвами снайперов.

— Мы прибыли, чтобы помочь вам переправить через реку второй отряд, — сказал командир приморцев, отдав честь полковнику и кивком поздоровавшись с остальными офицерами Оккервиля, стоявшими за спиной Бодрова.

— А что с моими парнями? — забеспокоился полковник. У Бодрова не было никакой связи с первым отрядом, отправленным в Большое метро. Удачно ли они добрались до цели или сгинули в пути, оставалось только гадать. Не появись у стен вестибюля Ладожской Гаврилов со своими людьми, в Оккервиле бы этого так никто и не узнал бы.

— С ними все в порядке, — успокоил его Гаврилов. — Двадцать восемь человек спустились на «Ленина» и уже распределены по ротам.

— Вот как. Двадцать восемь, — вздохнул Дмитрий Александрович, на миг понурившись. Но он с самого начала понимал: поход через половину города — не развлекательная прогулка. Жертвы на этом этапе были просто неизбежны. Он ожидал, что не дойдет как минимум человек пять.

— Непорядок со станцией, — продолжал говорить старший лейтенант. — Обнаружили в туннеле следы побоища. Между «Ленина» и Выборгской. Может, бандюки разборку устроили или челноки в засаду попали. А может, и веганцы что-то замышляют…

Антон Казимирович, присутствовавший при этом разговоре, слегка усмехнулся. Он был почти уверен, что кровь в туннеле — следы битвы с братьями Жабиными. Но купец промолчал.

— У «зеленых» везде агенты, — рассказывал дальше гость из Альянса. — Могли пронюхать о наших планах. Потом возле Финляндского вокзала нашли тела неизвестных сталкеров. Четверо, с тяжелыми ранениями. Из какой общины — не ясно. Кто на них напал, когда… Одни тайны. Решили не рисковать. «Ленина» для входа закрыли. Ваши люди спустятся в метро через Чернышевскую.

— Каким образом? — подал голос сталкер Псарев. — Она за рекой.

— Мы сюда тоже не по воздуху перелетели, уважаемый, — резко развернулся в его сторону Гаврилов. — Три лодки ждут у моста Александра Невского. И еще лодка Молотова. Это ведь ваше плавсредство привязано к торчащей арматуре?

Суховей утвердительно кивнул.

— Позвони Боре на «Проспект», — сказал он Псареву, — пусть сюда торопится.

— Мест должно хватить, — закончил докладывать старший лейтенант. — Причалим напротив Смольного, там будет ждать взвод сопровождения. Неприятностей не предвидится. Выйти надо через два часа, не позже, а то стемнеет, и… Сами знаете. Ночью много тварей вылезает из нор.