Треверская авантюра

Тут-то многие и выяснили, что стены родовых жилищ, способные отразить набег грабителей – это совсем не спасение, если приходит более двух тысяч целеустремленных врагов. К концу первой недели устояли лишь самые сильные родовые твердыни, многие из которых были отобраны еще у янгонов. Но лучшие результаты дала тактика летучих отрядов.

Еще на Земле треверы считались самой храброй и умелой конницей во всей Галлии. Хотя здешний образ жизни не очень способствовал сохранению таких традиций, и фризы в большинстве своем перешли на разведение скорее тяжеловозов, чем верховых лошадей. Но треверы своих воинов по-прежнему хоронили в сопровождении собственных скакунов, а потому отборные родовые дружины, как и две тысячи лет назад, предпочитали действовать с коня.

И сейчас, когда пришел настолько сильный враг, большинство вождей отправили своих людей сопровождать женщин, детей и скот на земли белых соколов, а сами – с наиболее опытными бойцами отступили в леса и пустоши. Уже оттуда они принялись чуть ли не ежедневно жалить захватчиков.

Безупречное знание собственных земель давало им весомое преимущество. И пусть отдельными ударами двух-трех десятков отборных всадников такую армию не разбить, однако фуражиры хундингов почти перестали покидать лагеря и захваченные городки. А когда выходили, то отрядами никак не меньше чем в восемь-девять дюжин.

В итоге полтора десятка устоявших замков и пара крепостей, да две-три сотни лучших местных воинов, сковали несоизмеримо большие силы армии вторжения. Что в свою очередь дало Гуортигерну Белому Соколу не только необходимое на сборы время, но и некоторую свободу маневра. Даже с учетом факта, что он смог привести фирд лишь в 1200-1300 соратников.

Поступи претендент иначе, и осталось бы вообще только покончить с собой. Отсидеться в родовых твердынях у него бы точно не вышло.

К чему приведет начало активных боевых действий ни Игорь, ни его лазутчики на тот момент не знали. Рвануть в ночь его заставили совсем другие новости и расклады.

Северные кланы, владеющие землями вдоль Восточного Рихаса, были не намного беднее, чем их соседи на западе. Но при этом они считались и самыми верными сторонниками хундингов. Недаром именно им нынешний предводитель владетельной семьи доверил присмотр за Нойхофом и соседним анклавом бунтовщиков-нейтралов.

Всего хундингам удалось собрать под свои знамена даже больше двух с половиной тысяч человек. Но биться с белыми соколами отправилось лишь около двадцати двух сотен. Как показал опыт, даже такие силы давали им преимущество над соперниками.

Еще не меньше пятисот воинов из самых верных местных кланов и сотня городской стражи, остались присматривать за Нойхофом. И как раз новость о том, что в ближайшее время они собираются немного пограбить – своих давних торговых соперников на западе марки, – именно она и стала причиной для спешки.

С учетом дороги, времени воспользоваться ситуацией у Игоря оставалось всего ничего.

* * *

Иногда может казаться, что жизнь вообще состоит из одних исключений. Это, конечно же, не так. Просто ровное существование сливается в нашем восприятии в нескончаемую ленту обыденности, а вот парадоксы игнорировать, а потом еще и забывать – куда как труднее. Особенно, если они связаны с не самыми приятными впечатлениями. И нервничать – это, кстати, не очень приятно.

С момента выступления из Эверберга, прошло почти пять месяцев. По большому счету, все это время Игорь прожил достаточно размеренно: утром – просыпался, вечером – ложился спать, неторопливо обедал и ужинал. Исключения, естественно, были, но не настолько уж и часто. Поэтому третьи сутки «ночной жизни» – не могли не усугубить традиционный предбоевой мандраж.

Сегодня им предстояла битва. И важнее всего были ее наименее предсказуемые результаты. Ведь как раз в возможности неожиданным ударом в спину разгромить вдвое превосходящее ополчение северян – Игорь и не сомневался. Почти не сомневался.

Собственного опыта для этого, было, может и недостаточно, но военный совет заверил его почти единогласно. Если перевести аргументы десятников на современные «земные понятия», то все они сводились к экономике.

По мнению «местных марксистов»⁵⁹, абсолютному большинству даже преуспевающих кланов не по средствам содержать сильные отряды профессиональных воинов. Два, три, пять, десять, пусть – пятнадцать, – но это предел. Чаще всего вожди используют их, как личных телохранителей. Дешевле всего родовым лидерам опираться в конфликтах на родню. Тем более что в молодости юноши из благородных семей нередко успевают изрядно набраться боевого опыта.

Да и сами воинские элиты – те самые опытные бойцы, – предпочитают вступать в хирды предводителей племен или морских ярлов. Даже без учета экономики, все же – одно дело умереть и оставить след в «истории», другое – оказаться зарезанным в споре «за курицу, не там перелетевшую через забор». О крупной битве долго будут судачить обыватели и возможно – петь скальды. При здешнем культе героизма и вере в Вальхаллу – это и правда, совсем другое дело.

Поэтому о прямых результатах битвы он и правда, не сильно переживал.

…Когда на рассвете дружина еще только выгружалась, опытные десятники хирда и мастера-наставники подсуетились с порциями стоялого меда на сон грядущий. Поэтому вне зависимости от возраста и выдержки, народ избежал предбоевых метаний, и за световой день хорошо выспался. Игорь об этом методе догадался чуть позже, но в целом – тоже неплохо отдохнул.

Сразу же после заката свежие, хорошо восстановившиеся воины принялись приводить себя в порядок. Помывка, легкий ужин, тщательные сборы. Броню и шлемы, естественно, пока никто кроме немногочисленной стражи не натянул, но все остальное было тщательно перепроверено. Заточка, где необходимо, обновлена, стрелы, арбалетные болты и дротики – снова перебрали и заново уложили во всевозможные колчаны и тулы. За предыдущие две ночи каждый четко запомнил свои места на кораблях, и поэтому туда заранее были отнесено все запасное железо.

Дело к защитным туникам, кольчугам и другой броне, подошло лишь после полуночи. И уже через полчаса воины стали заполнять скамьи на всех шести ладьях. Две из них, кстати, были собственными драккарами Игоря. Из виндфанской добычи на 14– и 22-пары весел. Это стал их первый боевой поход под «новым флагом», а места кормщиков заняли хирдманы, неплохо знакомые с такой работой. Это, кстати, тоже считалось изрядным повышением, и в свою очередь, открыло вакансии для еще двух бывших соратников Гуалха-бастарда, у которых не было другой возможности выкупиться.

Еще через полчаса, корабли один за другим выскользнули из устья давшей им приют речушки. В этом месте ширина Рихаса не превышала 8-9 км, а потому плыть до точки назначения, даже с учетом встречного течения, предстояло не более двух-двух с половиной часов.

…Небольшой островок с рыбачьей весью пристроился в шагах двухстах от треверского берега великой реки. Встречный поток был здесь не таким уж и сильным, но чтобы замереть в полете стрелы от частокола, пришлось сбросить якоря.

Тонкие деревянные колья окружали невзрачный кусок суши по всему периметру и вдоль всего среза воды. Был островок действительно мал – в лучшем случае метров шестьдесят в длину, и почти втрое скромнее – в ширину. Жилища, сараи и эллинги для главного богатства здешних жителей – лодок, теснились одна к другой. Свободным от застройки оставалось лишь пятачок, как раз с западной стороны, выделенный, очевидно, под сушку сетей, или еще что-то подобное.