Трезубец Нептуна

– Нас здесь покормят? – компания взгромоздилась на банкетки у стойки.

– Чего желаете?

– Малое жаркое и тоник, – тусклым голосом попросил «брат».

– Одну секунду, – бармен тут же забулькал в стакан шипящей жидкостью, одновременно поворачиваясь к Рассольникову: – Вам?

– Жаркое и текилу, – потребовал археолог, и тут же спохватился: – Нет, лучше сперва текилу, а потом жаркое.

– Простите, у нас нет текилы, – развел руками бармен.

– Как нет? – изумился Атлантида. – А что же вы тогда пьете?

– Водка травяная, водка «полыжун», водка очищенная, виски белый, синий, «магро», «можжевельник»…

– А-а, – рассеянно махнул рукой Платон, давая понять, что при отсутствии текилы прочие напитки выглядят для него одинаково.

Бармен выставил бокал с тоником перед первым посетителем, быстро наполнил стопку для археолога, повернулся к Вайту:

– Вам?

– Этого, – Вайт ткнул пальцем в голубой напиток, поданный Атлантиде, – и мясо «красной ласточки».

– Мясо, простите, чье? – переспросил бармен, выставляя перед толстяком стопку и наливая в нее голубую, остро пахнущую жидкость.

– Да ничье, – обиделся Вайт, торопливо опрокинул виски в горло, крякнул и продолжил: – Просто «красная ласточка». А делается она обычно из молодой телятины. Добавь мне еще этой гадости.

Бармен долил ему виски, убежал в конец стойки. Спустя пару минут вернулся, поставил перед «братом» и Рассольниковым по тарелке с ломтями жареного мяса, щедро засыпанного крупными шариками зеленого горошка, наполнил археологу стакан, и опять вернулся к толстяку:

– Какого цвета, говорите, должна быть ласточка?

– Да вы чего тут, придурковатые все, что ли? – рассвирепел миллионер. – «Красные ласточки» я хочу! Обычные «красные ласточки»! Телятину ломтиками обжариваете в замоченных в молоке хлебных сухарях с зеленью петрушки, укропа, черного перца и тертого лука. Потом в каждом кусочке делаете углубление, туда кладете по половинке сваренного вкрутую яйца. Получившиеся «ласточки» кидаете на сковороду и заливаете соусом из обжаренной в дистилляционном [10] растительном масле муки с соком от вареных и протертых через сито помидоров, зеленью петрушки и черным перцем горошком. Даже я знаю, как это делается! Дикари безмозглые! Хоть бы книгу поваренную купили!

10

Повышенной очистки.

– А сушеного крысиного хвоста ты не хочешь? – оттолкнув плечом Рассольникова, между ним и миллионером протиснулся невысокий парень в пропахшей застарелым потом рубахе, взял со стойки Вайтовский стакан, выпил его виски, потом сплюнул на донышко и поставил обратно. – Развелось умников.

Пожалуй, в обычное время Атлантида, как человек спокойный и доброжелательный, предпочел бы сделать вид, что ничего не заметил, однако за последние дни археолог стал излишне нервным. А потому он приподнял трость к локтю, повел ее кончиком назад и со всей силы ткнул незваного собеседника в солнечное сплетение. Парень молча согнулся пополам, а Платон, откинувшись для лучшего замаха, со всей силы ударил его по основанию затылка. Бедолага нырнул куда-то под ноги и затих.

– Что вы себе позволяете, сэр Платон?! – возмутился толстяк. – Вы полагаете, я не могу за себя постоять?

И, словно в подтверждение своих слов, могучим ударом уложил в нокаут подбежавшего от ближайшего столика мужчину.

– Зачем вы так, сэр? – развел руками археолог. – Возможно, он подходил с сугубо мирными целями.

– Бей городских!!! – истошно завопил кто-то из зала, и на этот раз к стойке ринулись все посетители кабака. Человек восемь, не меньше.

– Ага, мирные, – кивнул миллионер, ловко выдернул из-за стойки бутылку с изумрудно-красным вином и с явным наслаждением разбил ее о голову первого из нападавших. В руке осталось ощетинившееся острыми краями горлышко. Трое туземцев испуганно шарахнулись назад. Вайт несколько секунд созерцал оказавшееся в руках оружие, словно раздумывал – а не включить его в свою знаменитую коллекцию? Потом решительно отшвырнул. Туземцы восторженно взревели и ринулись вперед. Толстяк мгновенно получил несколько чувствительных зуботычин, после чего его чувство благородства улетучилось, и он схватился за банкетку. Высокий табурет на стальной ножке оказался привинчен к полу – судя по хрусту выдираемых «с мясом» шурупов – и пока Вайт его «добывал» местная молодежь споро мутузила миллионера по широкой спине. Но стоило толстяку выпрямиться с новым оружием в руках – врагов как ветром сдуло.

Атлантида покамест держался уверенно. Двоим кинувшимся на него парням он чувствительно настучал по кулакам своей тростью, и они теперь кружили вокруг, не решаясь на новую атаку. На толстяка внимания не обращали, а зря – лишившись своих врагов, он решил отвести душу на чужих, и двумя ударами банкетки по головам уложил обоих на пол.

Хуже всех досталось «брату»: оказать достойное сопротивление он не смог, и все время пытался лишь закрываться от ударов. В итоге двое ребят забили его до полубессознательного состояния, после чего, увидев направляющихся Вайта и Атлантиду, предпочли сбежать.

– Ну, ты как, брат? – похлопал Рассольников его по щекам.

Мужчина жалобно взвизгнул.

– А в душе-то вы, оказывается, садист, сэр Платон, – покачал головой Вайт.

– А как еще мне его в чувство привести, сэр Теплер?

Миллионер взял со стойки недопитый стакан тоника и плеснул его в мужчине в лицо. Тот хватанул ртом воздух и открыл глаза.

– Ну что же ты, брат, – укоризненно покачал головой Вайт. – Орден поддерживаешь, а пару хулиганов разогнать не можешь. Не возьмем мы тебя в лагерь, придется тебе домой ехать.

– Что? Да, хорошо, – бедолага со стоном поднялся на ноги.

Атлантида помог ему взгромоздиться обратно на банкетку и вернулся к своему жаркому.

– На чем мы остановились? – поморщился толстяк. – А, на «красной ласточке». Дайте мне хотя бы колбасы!

С улицы послышался звон разбитого стекла, одиночное вяканье сирены, глухие стуки. Напарники переглянулись.

– Глиссер! – первым высказал предположение Атлантида.

– Мой глиссер? – испуганно вскинулся «брат». – Что с ним?

– За мной! – подхватил с пола банкетку и кинулся к дверям миллионер.

– Эй, а платить кто будет?! – заметался за стойкой бармен.

– Обратись к моим адвокатам, тебе все компенсируют, – привычно отмахнулся Вайт.

– Табурет отдайте! – поняв, что денег не будет, взмолился бармен.

– Да на, так обойдемся! – толстяк обернулся и метнул банкетку. Скорее всего, так получилось случайно, но она вошла точно в середину зеркальной горки, уставленной бутылками и вычурными декоративными фужерами. Полки лопнули, и стекло с мелодичным звоном посыпалось вниз.

– Бандиты, варвары! – схватился за голову бармен.

– Эй, за стойкой! Не плачь! – остановился толстяк. – Я оставлю тебе свою визитку, пришлешь счет на мое имя, тебе все оплатят. – Вайт захлопал себя по карманам. – Вот шпонц, потерял где-то визитки… У вас нет, сэр Платон?

Атлантида пожал плечами и развел руки.

– Короче, заплатят тебе все, не дрейфь, – сделал окончательный вывод Вайт и распахнул входную дверь.

Увидев появившихся мужчин, шпана, сорвавшая свою злость на ни в чем неповинной машине, прыснула во все стороны. Тем не менее, у глиссера уже были разбиты фонари, заднее и лобовое стекло, изрядно помят капот, багажник, боковые панели.