Трезубец Нептуна

Рассольников поступил практически так же, но глаза закрыл только переступив порог. Тело сразу обволокло приятное тепло, в носу и во рту привычно запершило. Платон мысленно сосчитал до двадцати пяти, открыл глаза, похлопал напарника по плечу и шагнул во внутренний люк. С полочки справа от выхода он снял два стакана, один тут же опрокинул в себя, второй протянул толстяку:

– Выпейте. Это восстановитель флоры кишечника. Без него – понос на неделю гарантирован.

– Спасибо, сэр. А почему одежда на нас мокрая?

– Зато стерильная. Ничего, скоро высохнет.

По коридору, четко печатая шаг, подошла космонавтка, остановилась в двух шагах от Вайта:

– Вы способны передвигаться самостоятельно, больной?

Без маски и очков стали видны густые иссиня-черные брови над карими глазами, острый нос с небольшой горбинкой, тонкие губы. Пожалуй, Лиенна Тоус обладала броской, хорошо понятной и старательно прорисованной изящными линиями античной красотой, которую подчеркивали широкие сильные бедра и крупная высокая грудь. Заколотые на затылке волосы, продернутые черной лентой, плотно до соблазнительности облегающий тело комбинезон… Напарники сразу ощутили, что уже давно, очень давно не видели женщин.

– Меня зовут Теплер, – расплылся в улыбке миллионер. – Можно просто Лери.

– Сержант Тоус, – кивнула в ответ космонавтка. – Можно просто сержант. А теперь следуйте за мной.

На спасателе стояла непривычная Рассольникову крупная модель диагноста. Здесь пострадавшему следовало лечь на мягкое выдвижное ложе, после чего автомат устанавливал тип заболевания и необходимое для его излечения лекарство. Как и предсказывал Атлантида, Вайт получил инъекцию препарата номер пять и рекомендацию еще на три впрыскивания с интервалом в семь часов.

– В таком случае не мешало бы пообедать, – потер руки обретший надежду толстяк.

– Только после взлета, – охладила его аппетит хладнокровная космонавтка. – Обед будет после выхода на курс возвращения.

– Куда возвращаемся? – поинтересовался Атлантида, на ходу разворачивая экран браслета.

– Районный спасательный пост Бурахани, – официальным тоном сообщила сержант. – Местная комическая база.

– Бурахани, Бурахани, – забормотал Рассольников, пролистывая справочник. – Знакомое название… Странно, в энциклопедии его нет.

– Карми [32] не любят сообщать о нашем существовании, – гордо усмехнулась космонавтка. – Им приятнее думать, что нас нет.

– Вспомнил! – откликнулся археолог, пристегиваясь в пассажирском кресле: в рубке спасателя имелась только одна панель управления. – Вспомнил! У вас на планете, еще только в начале освоения, встречались странные древние могильники, описанные как христианские. Их никто не исследовал. Я несколько лет назад обращался на Бурахани с просьбой дать разрешение на въезд и проведение раскопок, но мне не позволили ничего. Правда, ответили. В файле на пять килобайт обозвали демоном шесть раз.

32

Тот, кто не исповедует кришнаизм. В данном контексте – местное учение.

– Сто семь, взлетаем, – скомандовала сержант, и перегрузка быстро заткнула Атлантиде рот.

Двигатели спасателя имели куда большую мощность, чем у грузового катера. Космический корабль вылетел на орбиту, как выпущенный из пращи, сделал десятиминутную паузу для выхода на новый курс и снова начал разгон. Спустя час возникшая гравитация показала, что они вошли в дискретный режим.

– Завтра к вечеру вы будете доставлены на базу, где получите полнообъемную и всестороннюю квалифицированную помощь. При появлении первого же транспортного или служебного корабля вы сможете вернуться на родину или пункт вылета. Представьтесь для регистрации в ежемесячном отчете.

– Профессор Платон Рассольников, – отстегнул ремни своего кресла Атлантида. – Интересно, если отчет у вас ежемесячный, то как часто появляются межзвездные корабли?

– Несколько раз в год, а иногда и чаще, – космонавтка удивленно вскинула брови: – оказывается, вы числитесь в каталоге пропавших без вести! Поздравляю вас, вы нашлись.

– Спасибо, – кивнул Платон. – И нашлись надолго. Получается, покинуть вашу планету можно только три-четыре раза в году?

– Да, спасенный.

– Вот так попались! – переглянулись напарники.

– А нельзя ли отвезти нас в более оживленное место? – подал голос Вайт. – Я готов заплатить, компенсировать убытки…

– Учитель предупреждал, что демоны наверняка попытаются соблазнить меня, подкупить или обмануть, – вскинула подбородок сержант. – Что они захотят замутить мою душу, припасть к моей энергетике, чтобы всосать мою жизнь в свои грязные души. Но я не дамся вам в руки, демоны! Вы получите только то, что полагается по инструкции и будете высажены на нашу базу в кратчайшее время. Сейчас вам не положено ничего кроме обеда. И знайте оба: сегодня согласно заветам пророка Саравасвати день экадаши [33] . И вам придется соблюсти этот пост, хотите вы того или нет. Ни единого зернышка, запрещенного правоверным в этот день, я вам не дам!

33

Один из видов религиозного поста (на зерновые).

– Милая, – покачал головой Атлантида. – Да знаешь ли ты, что весь последний месяц состоит для нас из одного непрерывного пота?!

– Ни единого зернышка, – отрезала космонавтка. – Нарушать святой пост не имеет права никто!

– Но хоть чего-нибудь нам дадут? – взмолился толстяк.

– Мудрый пророк Саравасвати завещал нам тридцать раз в году соблюдать пост на зерновые и не вкушать никакой живой пищи: ни каши, ни компотов, ни салатов, ни трав растущих, ни плодов спеющих, ни кореньев земных, а утолять голод допускается только пищей мертвой: мясом и рыбой.

– Ну, если так завещал пророк, – с улыбкой развел руками Платон, – тогда мы, естественно, готовы соблюдать завещанный им пост…

– Вы готовы следовать пути пророка? – голос космонавтки впервые за все время потеплел. – Тогда у вас есть возможность спасти свою ауру и очистить энергетику. Идемте.

На камбузе людей поджидали тарелки с покрытой коричневой хрустящей корочкой жареной рыбой, ломтями ветчины и колбасы, с маленькими запеченными птичками. Вайт при виде такого зрелища громко сглотнул, а Атлантида почувствовал, как рот наполняется обильной слюной.

– Перед тем, как вкусить пищу, назначенную нам пророком и учителем нашим развоплощением его, нам следует вознести молитву, – космонавтка, раскинула руки, подняв глаза к потолку и громко запела: – Айри Лишна, айри Лишна, Лишна-Лишна, айри-айри, Лишна айри, айри Лишна, Лишна-Лишна, айри-айри…

– Простите, Лиенна, – остановил ее Платон, – но мой друг вряд ли сможет танцевать вместе с нами.

– Да? Очень жаль… – космонавтка, предвкушая обращение в истинную веру сразу двух карми, не стала возражать против обращения по имени. – Пусть он тогда только поет, это тоже хорошо очищает энергетику.