Три богатыря
Шрифт:
– Булгары! – закричал вдруг кто-то.
– Ромеи! – тут же послышалось в ответ.
Алеша видел, как из-за спин неприятельских воинов надвигается ромейский каталог – полутысячный отряд. Впереди грозно вышагивали гоплиты – бронированные пехотинцы.
Но, видимо, и за спиной богатыря тоже что-то происходило. Он не удержался и обернулся.
От Средеца ему на подмогу скакал конный отряд. И это были не болгары, а русские дружинники. И впереди на боевых конях мчались Илья Муромец и Добрыня Никитич.
Но лучше бы Алеша не оборачивался. Один из ромейских каваллариев
С радостными возгласами ромеи волоком потащили его прочь от русской дружины. Алеша ударился головой о камень, и свет померк перед глазами...
Очнулся он в крайне неудобном положении. Ромеи связали его по рукам и ногам, закрыли повязкой глаза, перебросили через седло и куда-то везли по горной долине. Раны его были перевязаны, видно, ромеям он был нужен живым.
Алеша не знал, чем закончилось столкновение ромейского войска с дружиной Могута. Возможно, Илья и Добрыня повернули назад, чтобы не рушить десятилетний мир между византийским императором Василием II и великим русским князем Владимиром. Или сошлись в жестоком бою с тяжелой ромейской пехотой? Если так, то выжили его друзья или нет?..
Всего три всадника сопровождали Алешу. Но у него не было никакой возможности сладить с ними. Смертельная усталость навалилась после жаркой сечи, голова кружилась, тошнило, во рту пересохло, жутко хотелось пить. Но никто не удосужился дать ему кусок хлеба или глоток воды.
Наконец он и его погонщики прибыли к месту. Повязку с его глаз не снимали. Но Алеша хорошо слышал громкие голоса, бряцание доспехов и оружия. Его привезли в ромейский боевой лагерь.
Затем его грубо сбросили на землю. Чьи-то сильные руки попытались поставить его на колени. Алеша взбесился. Несмотря на путы, выпрямил ноги и встал в полный рост. Ромеи повисли на его руках.
Послышался чей-то грубый мужской голос, говорили на греческом. И тут же Алешу отпустили. Даже повязку с глаз сняли.
Перед ним возле походного шатра стоял ромейский стратиг – словно выточенное из камня лицо, посеребренная каска с гирляндой из пышных перьев, стальной панцирь поверх длинной кольчуги, короткий меч в ножнах. Он смотрел на богатыря сердито, но при этом с уважением. Рядом стояли начальники рангом пониже, они сверлили Алешу холодными неприязненными взглядами.
– Как зовут тебя, храбрый рус? – на славянском наречии спросил он.
Богатырь назвался.
– Это верно, что ты – воевода русского князя Владимира?
– Верно, – угрюмо кивнул Алеша.
– Зачем ты ехал к своим друзьям в Средец?
– Нам нужно в Охриду. Там меня ждет моя невеста.
– Ты хочешь сказать, что едешь в Охриду жениться?
– Да.
– А почему же твои друзья хотели воевать наш каталог?
– Война им не нужна. Им нужен был я... Они же не воевали с вашим войском, – наугад предположил Алеша.
– Не воевали, – подтвердил стратиг. – Но ведь они ушли в Средец. А мы берем город в осаду. Твои друзья будут воевать на стороне болгар...
– Если ты не отпустишь меня, то будут.
– Ты угрожаешь? – еще больше нахмурился ромейский
начальник.– Нет, и не думаю. Просто говорю, что будет. Мои друзья не уйдут из города, пока не дождутся меня...
– И как только дождутся тебя, то вступят в сражение вместе с тобой в одном ряду. А мы знаем, как страшен в бою твой меч. Мои катафракты с трудом сладили с тобой. Ты отправил к праотцам семь лучших воинов, еще столько же изранил. И это при том, что на тебе не было брони. А что будет, если ты будешь в латах да под прикрытием тяжелой пехоты?.. Нет, отпустить я тебя не могу. Потому как знаю, что в Средец ты едешь для того, чтобы воевать за болгар. Твой князь точит меч на великую Византию...
– Это неправда, – запротестовал Алеша. – Князь Владимир не хочет войны!
– Значит, войны хочешь ты и твои друзья! – настаивал стратиг.
– Нет! Я и мои друзья едем в Охриду за невестой.
– Я не верю ни единому твоему слову. И отправляю тебя в Константинополь. Там из тебя живо выбьют всю правду!
Это было как раз то, чего Алеша боялся. Долгая дорога в Царьград, встреча с императорскими палачами, пытки, допросы, унижения. Но он все стерпит. И будет крепко стоять на том, что князь Владимир не желает войны с ромеями.
Его бросили в глубокую яму, подали кувшин воды и кусок хлеба. В этой темнице он просидел несколько дней, а потом его присоединили к толпе болгарских воинов, взятых в плен в недавнем бою. Его приковали к длинной цепи и повели на юго-восток.
Это был скорбный путь. Озлобленные погонщики, жажда, голод, стертые в кровь ноги. Людей не жалели, гнали в Царьград как скотину. Одно утешало Алешу, раны его заживали, и силы не убывали, а, как ему казалось, даже прибывали. Вот что значит богатырская стать.
Путь был длинный и очень тяжелый. Филлиппополь, Адрианополь... В Аркадиополе пленников разделили. Выбрали самых сильных и выносливых, сковали одной цепью и погнали на юг.
Справа от Алеши, по другую сторону цепи шел высокий, крепкий, как бык, мужик. Тяжелые брови, скулы, тяжелая поступь. Но взгляд не тяжелый, и характер тоже. Он первый спросил богатыря, как его зовут. Представился сам.
– Знаешь, куда нас ведут? – спросил Дранко.
– Нет, – честно ответил Алеша.
– Воевать мы с тобой будем, – нехорошо усмехнулся он. – Я за болгар воевал, теперь вот за ромеев буду. На ромейских дромонах воевать будем. Начальниками нас сделают. Ты будешь начальником третьего справа весла, я начальником пятого справа. Все тут начальниками будут, – обвел он взглядом товарищей по несчастью.
– Что-то я тебя не понимаю.
– А чего тут понимать? На галеры нас посылают. Знаешь, что это такое?
Алеша знал, но только понаслышке. Теперь, судя по всему, он должен был на своей шкуре испытать, что такое быть рабом на гребных судах. Страшнее каторги не придумаешь.
– Может, ты что-то путаешь? – с сомнением посмотрел он на своего соседа. – Меня в Царьград должны были отвезти...
– Нет, нас ведут к морю. На корабли ромейского флота. Я слышал, как погонщики между собой переговаривались. Не долго, говорят, нам жить осталось...