Три буквы Б, или Брызги боли Бульдога

– Ты мне уже который раз намекаешь на то, что я скрываю от тебя какую-то информацию, – женщина огляделась по сторонам и почти шепотом продолжила, – я видела женщину в красном возле того места, она была как-то излишне тороплива и даже стремительна….

– Как ты в темноте-то увидела, что она именно в красном?! Купальный костюм или спортивный? – Тофик понял, что сейчас нужно, как говорится, брать быка за рога.

– В платье, блин! А цвет я смогла разглядеть из-за света фар ее автомобиля… кажется это был минивэн, – голос сорвался на визг, но Маня вовремя взяла себя в руки и продолжила уже на десяток децибел ниже и в более низкочастотном диапазоне акустических волн, – Мне по этому делу (незамысловатый жест по горлу) тогда не показалось все это чем-то необычным, а вот сейчас….

– Поделись же сомнениями, мисс Марпл!

Знакомый оскал горца опять напомнил супруге о национальных особенностях ее благоверного, а потому и тянуть тигра за усы она больше не собиралась. Однако полноты картины у нее самой еще не было, потому что особенностью этой женщины, прожившей всю свою жизнь в спокойной атмосфере тундры, вечной мерзлоты и неторопливой местной диаспоры коренного населения, коей являются улыбчивые чукчи, была, конечно же, неторопливая рассудительность.

– Знаешь, я пока и сама не совсем поняла, что там я видела, а что мне привиделось. Помню, что мне показалось странным, как она двигалась. Сейчас могу уже и напутать, но вроде бы она тащила волоком что-то тяжелое по песку.

– Но следов-то там не было… хотя, там вообще как будто все отметины на песке уничтожили чем-то вроде грабель, – мозг Тофика отказывался растворяться в алкогольных парах паленого пойла исключительно из-за важности момента.

– Мне чутье подсказывает, что майор мне не очень-то поверил при осмотре трупа, – Маня взволнованно вздохнула, от чего «балконы» взметнулись вверх, а взгляд Тофика мгновенно сфокусировался на движущем моменте обожаемых форм.

– Ты думаешь, что мент уверен в том, что ты что-то видела в момент убийства?!

– Блин, ты, реально дебил что ли? – супруга сверкнула глазами тот вид молнии, после которого любые покушения на романтику близости становятся просто недоступными.

– Что опять-то не так? – обиженно пробубнил Тофик,

– Коню понятно, что тело бедолаги привезли на берег уже в виде трупака! – женщину колотило, а голос уже стал напоминать звук пенопласта, проводимого по стеклу.

Она со всей очевидностью вдруг поняла, что может стать мишенью для некоего убийцы-извращенца, которому мало лишить человека жизни, а подавай что-то типа «колосажания».

– Странно, труп мужчины на вид может весить не менее восьмидесяти килограммов, а ты говоришь, что женщина в платье лихо тащила его волоком по песку…. – Тофик пытался вникнуть в дело, от которого и его уже стало чуть-чуть бросать в озноб, что для горячего кавказца было не совсем обычным делом.

– Там вообще все не совсем обычно и понятно. Да и по-фиг! Мне не хочется зависнуть здесь в качестве свидетеля и превратить долгожданный отпуск в судебно-процессуальное мероприятие.

– Давай так! Стой на своем… ну, что увидела только труп, когда шла с моря в бунгало, чуток сбившись с дороги из-за любви к туризму и алкоголю, – слабая попытка пошутить вышла совсем не смешной, на что мгновенно отреагировала супруга.

– Заткнись уже, Ирод проклятый! Мне, чувствую, не уснуть еще несколько ночей, а нас попросили до конца отпуска без оповещения полиции не уезжать из турбазы.

– Мы не свидетели, а только лишь понятые. Так что можем делать все согласно Конституции РФ и собственным пожеланиям! – сказал, как отрубил Тофик, но после недвусмысленного взгляда жены вдруг как-то сразу сник и стал похож на побитую собаку.

Трапеза и возлияния подошли к своему логическому завершению, а потому оплата счета и последние пятьдесят грамм мутной жидкости с неаппетитным запахом, которую в этом кафе почему-то называют шотландским виски, на посошок однозначно свидетельствовали об окончании кулинарного пиршества и переходе в новое состояние. Насытившись и поговорив, наконец-то, по душам, супружеская чета направилась нетвердой походкой в сторону своего номера, как-то не нарочно отводя взгляды от «опасного» места.

*****

Этот обычный день первого августа мог бы и для майора Васильченко стать заурядным, если бы не первый в его следственной практике, которой было уже более двадцати лет, труп с такими очевидными следами пыток, изощренном способе лишения жизни и полным отсутствием улик и фактов, обличающих преступника. Обычно убийства, расследуемые Игорем Степановичем, раскрывались или по горячим следам, или в течение двух-трех недель. На его памяти слово «глухарь» употреблялось всего пару раз, да и то в те лихие «девяностые», когда страна потеряла в виде более миллиона бандитствующих соотечественников из своего лучшего, как сейчас оценивают, генофонда.

«Реально, эта дамочка из… кажется Магадана, что обнаружила труп и выступила со своим мужем в качестве понятых, должна была что-то видеть. Но, как обычно это бывает в таких случаях, очень боится стать свидетелем в этом деле. Нужно как-то ее разговорить. Но как?! Может напугать лжесвидетельством?! А если совсем закроется?» – мысли вихрем кружились в голове опытного «мента», однако четкого плана пока не было. Зато было полное ощущение того, что это убийство не было из разряда заурядных и раскрываемых.

Так как речи о раскрытии преступления по горячим следам сейчас не было, да и не могло быть, в виду полного отсутствия мотивов и улик. То и торопить Владимира Михайловича, привыкшего в своей практике судмедэксперта все делать добросовестно и основательно (а ключевое слово все-таки «основательно», как в прочем и все на дальнем Дальнем Востоке), следователь сейчас не стал. В данном случае русская поговорка про тихую езду на дальние расстояния была очень даже актуальной, а не банальной, как могло бы показаться непосвященному обывателю.

А потому, сделав очередное внушение Степану Ищенко, бывшему на месте преступления в составе оперативно-следственной бригады, касательно поиска возможных свидетелей из состава туристов, работников или администрации турбазы, майор решил совершить мозговой штурм в одном из местных баров недалеко от дома.

Пивной ресторан «Докер», декорированный на портовскую тематику в стиле традиционных английских пабов, был прекрасным местом для вдумчивых рассуждений в атмосфере, насыщенной одновременно уютом одиночества и радостным комфортом питейного заведения. Здесь майор был, можно сказать, завсегдатаем, а потому на молчаливый взгляд бармена за стойкой лишь кивнул и направился к своему обычному месту у окна.

Не прошло и пары минут, как литровая кружка светлого японского нефильтрованного пива с аппетитной шапкой пены и большое блюдо с отваренными креветками-медведками уже заполнили пространство на столе, призывая немедленно приступить к незамысловатой трапезе. Поблагодарив парня в униформе, знавшего своего постоянного клиента не только по полицейской деятельности, но даже как соседа по двору проживания, Игорь Степанович погрузился в раздумье.

«Завтра, конечно же, мы с Михайлычем покумекаем вместе о том, как выстроить смысловой ряд и нарисуем психологический портрет преступника. Но мне-то тоже нужно внести в общую копилку рассуждений свои заключения. А с ними-то как раз сейчас все обстоит не совсем хорошо. То ли хватка уже не та стала с возрастом, то ли в нашей местности, отродясь, таких заумных преступников не водилось?!