Три кварка 3 (1982-2012). Конфайнмент

Капитан проводил его задумчивым взглядом. Надо ли докладывать о разговоре начальству – такой вопрос не стоял. Вопрос заключался в том, как докладывать…

* * *

– Значит, говоришь, сам предложил?

– Так точно, Тарас Степанович. Сам.

– Очень интересно.

Свиридяк оторвался от подоконника, задёрнул шторы и вернулся за стол.

– Знаешь что, капитан. По-хорошему, тебя следовало бы наказать… Догадываешься, за что?

– Да, товарищ полковник. За самодеятельность.

– Правильно мыслишь. Только не за самодеятельность, а за неразумно проявленную инициативу и сокрытие этого факта от руководства.

– Я не думал, что это так важно, – вздохнул Василевский.

– Зря не думал. Думать надо всегда, – назидательно проговорил Свиридяк. – Но, в принципе, это неважно. Важно то, что ты, капитан, даже не представляешь, как всё удачно сложилось. И эта твоя самодеятельность, и звонок от господина Смирнова, и предложение поработать в «Макстрое».

– Мой отпуск закончился? – вычленил капитан главное.

– Да. Закончился. Сегодня вечером жду от тебя проработанную легенду. Будем смотреть, что подправить. Документы прикрытия сделаем завтра. Потом позвонишь Смирнову и сообщишь, что согласен.

– Насчет легенды я понял, Тарас Степанович. Но я не понял, какие у меня будут задачи.

– Задачи?.. – полковник недоуменно уставился на подчиненного. – Ах, да, ты же не в курсе. Просто вчера в Шереметьево задержали контрабандиста. Пытался вывезти из России очень дорогую монету музейной ценности. На допросе он показал, что непосредственное отношение к этому делу имеет наш бывший коллега Смирнов Михаил Дмитриевич и что это не первый такой провоз ценностей за рубеж. Оперативную разработку поручили нашему отделу. Так что твоя сегодняшняя беседа с господином Смирновым оказалась для нас весьма и весьма кстати.

– Я буду должен выявить каналы поставок?

– Ты будешь должен наблюдать за Смирновым и выявлять его контакты и связи. Подробнее мы это обсудим вечером, когда подготовишь легенду.

– Я понял, товарищ полковник. Разрешите идти?

– Иди, – махнул рукой Свиридяк…

Среда. 14 ноября 2012г.

– Ну что, как устроился?

Вошедший в дом Михаил кивнул приятелю и начал с интересом осматриваться.

– Двери закрой, застудишь, – недовольно бросил разбирающий коробки Синицын. – Тут тебе не Москва, центрального отопления нет.

– Виноват. Не подумал, – развёл руками Смирнов, после чего плотно прикрыл не только входную дверь, но и ту, что вела в предбанник.

Дача, которую они сняли для будущих экспериментов, представляла собой обычный бревенчатый дом, построенный, как уверял хозяин, ещё до войны, но со временем «приспособившийся» и к прогрессу, и к веяниям нового века.

Деревенская печь соседствовала со спрятавшимся в пристройке газовым котлом, колодец ничуть не мешал устроенной рядом скважине, дворовой люфт-клозет с успехом дополнял капризный электрический септик, а стоящая на столе керосиновая лампа мирно сосуществовала с закрепленной на стене коробкой «вайфая».

– Ты ничего не забыл? А то, может, ещё какие-нибудь трубки понадобятся?

– Не понадобятся, – беззлобно отмахнулся учёный. – И, кстати, мой заказ уже в институте.

– Да ну?! – удивился Смирнов. – Ты же говорил, не раньше 15-го.

– Я перезаложился, – пожал плечами профессор. – Если и растаможка пройдёт так же быстро, квадруполи я получу послезавтра.

– Машина понадобится?

– Обязательно.

– С сегодняшней проблем не было?

– Нет, всё нормально. Водитель хороший, ничего не побил, не растряс, с дорогой не промахнулся.

– Ну, тогда в пятницу его и пришлю.

– Ты его только сразу не присылай, сначала давай созвонимся.

– Договорились…

Помогать другу разбирать и раскладывать оборудование подполковник не стал. Он хорошо знал, насколько ревниво учёная братия относится к своим железякам-стекляшкам, поэтому любая неправильно или не туда положенная деталь запросто могла вызвать у них форменную истерику.

Минут пятнадцать Смирнов просто сидел на стуле, наблюдая за действиями приятеля, и лишь затем скромно поинтересовался:

– Ты будешь сразу всё собирать или сначала модель, как в Курчатовском?

– Сначала тестовый образец, – отозвался Синицын, распаковывая очередную тару. – Вот чёрт! Куда же я эту хрень положил? Вот же зараза…

– А с тестовым мы с Андреем сможем связаться? – проигнорировал его терзания фээсбэшник.

– Что-что? Связаться? – пробормотал невпопад учёный, продолжая рыться в коробке.

– Да. Связаться с Андреем.

– Ну, в общем, да. Скорее всего. А тестовый – потому что мы это как раз и проверим.

– А если не выйдет?

– Не выйдет? Почему не выйдет? – Александр Григорьевич оторвался, наконец, от своего занятия и удивленно посмотрел на напарника.

– Ну, мало ли что? – пожал тот плечами. – Вдруг что-нибудь упустили?

– Упустили? – Синицын на какое-то время задумался. – Да нет, ерунда. Всё хорошо. Это же просто копия той модели, которая работала раньше.

– Понятно… Ты, кстати, почём с Кацнельсоном договорился? – сменил тему Смирнов. – Деньги у нас сейчас есть, но бухгалтерию надо бы всё же вести, а то ведь и не заметишь, как снова в минус уйдёшь.

– С Кацнельсоном всё зашибись, – довольно усмехнулся Синицын. – Договорились, что за дачу он с меня не возьмёт ни копейки.

– Кацнельсон?! Ни копейки?! – изумился Михаил Дмитриевич.

– Именно так, – засмеялся профессор. – Но мои таланты переговорщика тут ни при чём. Просто он сам так решил. Сказал, что если хоть что-то с меня возьмёт, батя его с того света достанет. Они же с моим почти всю войну в одном танке, в одном экипаже прошли, от Сталинграда и до Берлина. Под Курском горели, потом под Житомиром, дальше Карпаты, Одер, затем Померания, Зееловские высоты, Берлин. Бориса я с самого детства знаю, хоть он и постарше.

– Да, я этот момент упустил, – покачал головой Смирнов. – Но всё равно удивительно. Чтобы Кацнельсон, да бесплатно… А впрочем, неважно. Главное, с местом мы определились, теперь бы ещё по времени выяснить.

– Протестируем образец, соберём главную установку, тогда и определимся. Денег, надеюсь, хватит?

– Что значит надеюсь? – не понял «чекист». – Я что, зря что ли эту монетку по аукционам таскал, с разными жуликами договаривался?

– Да нет, конечно, не зря, – смутился учёный. – Это я так… типа, на всякий случай.