Три мешка добра

С огромным внутренним неудобством Лиам понял, что всё-таки характер его уже не изменить. Он опять ревновал. Опять, опять и опять. Хотя с чего бы? Ни повода, ни самого Тома рядом. Ерунда какая-то.

Лиам потёр лоб и присел на корточки, чтобы закрыть чемодан. Эльвин положила руку ему на плечо.

– Ну что с тобой? – Шёпотом спросила она, наклонившись к его уху. – Всего-то имя упомянули, а ты уже кипишь. Разве так можно?

Он вздохнул, качая головой.

Эльвин потянула его к себе и обняла за шею.

– Я же выбрала тебя, а не Тома… – Сказала она, ласково глядя в его глаза.

У Лиама отлегло от сердца.

Действительно, она сейчас рядом с ним и так будет всегда, уж об этом он позаботится. А что до Тома… Том? Кто это вообще? Страсть спалила все мысли в голове, спалила это имя. Объятья стеклись в поцелуй, и весь мир переместился в него.

Но хлопнула на кухне дверца шкафа, Эльвин оторвалась от Лиама и, взяв его за руку, потянула в сторону кухни.

Один шаг от того места, вокруг которого только что вращалась вся Вселенная, и к Лиаму постепенно вернулся рассудок. Отряхнулись от пепла и ожили привычные мысли, и образ Тома, такого непредсказуемо-доброго и опасно-идеального, снова прокрался в его жизнь.

«– Нет. – В тысячный раз подумал Лиам, крепче сжимая руку Эльвин. – Надо быть начеку. Всегда.»

Схизантусы вошли в кухню. Мирком, который сидел за столом и чистил от кожуры абсолютно жёлтый огурец, поднял на них глаза.

– Я тут подкинул дров в огонь, можете сесть обогреться. – Он указал на очаг рукой, в которой держал нож, и жёлтая стружка подпрыгнула в воздухе.

– Спасибо, очень кстати. – Эльвин в предвкушении долгожданного тепла двинулась через узкий проход между столом и чередой шкафчиков. Лиам обошёл с другой стороны и, так как сесть у огня было не на что, потянул на себя один из стульев, стоящих у стола, но не смог сдвинуть его с места.

– Что такое? – Не понял он, ещё раз дёрнув на себя стул. – Ножки что ли зацепились? – Он глянул под стол, но никаких помех не обнаружил. – Странно.

Мирком замялся, сгребая кожуру от огурца в ровную кучку.

– Да они просто приколочены к полу. – Покраснев, объяснил он. – Как и вся мебель в общем. – Он пожал плечами и, завидев недоумение Лиама, поспешил объяснить. – Когда кроты двигают и наклоняют дом, мебель может упасть на кого-нибудь. Поэтому в этих краях её всегда приколачивают. Так безопаснее.

– Аа… понятно. – Протянул Лиам. – Просто хотелось бы присесть.

– Ну да, с этим проблема. – Мирком окинул кухню озадаченным взглядом. – А вы возьмите вот этот бочонок. – Он похлопал рукой по небольшой деревянной бочке, стоящей рядом с ним. – И, например, вон ту табуретку рядом с рукомойником. Мы её на всякий случай оставили не прибитой.

Лиам освободил табуретку для Эльвин, а себе пододвинул бочонок с выцветшей надписью «мёд». Схизантусы расположились у огня.

Эльвин поставила туфли на горячую решётку и вытянула к очагу ноги в сырых чулках. Лиам стянул размякшие ботинки. Дрова в очаге тихонько потрескивали, создавая уют и навивая сонливость. Красные угли пылали жаром.

– Тепло…

Эльвин прильнула к Лиаму и, вздохнув, закрыла глаза.

– Вам там не тесно? – Спросил появившийся в кухне голос Эмили.

Эльвин обернулась.

– Ну что ты, разве влюблённым бывает тесно?

– И то верно. – Подмигнула Эми. – Я это после переезда в Кротовку поняла. Вроде и так стены сплющивают, а мне к моему голубку ещё ближе быть хочется. – Они с Миркомом потёрлись нос об нос.

Все засмеялись.

– Как там дети? – Спросил Лиам.

– Отлично, отлично. Кланки, кажется, в ударе. Закончил с показом «Репки» и принялся за сказку «Колобок». Теперь катается там по комнате между детьми в образе главного героя. Просто прелесть, а не зверь!

– Да, он необыкновенный талант. – Поддержал Лиам. – Зверёк искусства. Всегда выкладывается на сто процентов, особенно если дело, за которое он взялся, связано с едой.

– Это верно. Поэтому я не стала ему мешать. – Эмили кое-как втиснулась Миркому на колени, так как между стулом и столом было совсем мало места. – Тихонько оставила игрушки и удалилась. И, кстати, по пути сюда забежала в спальню. Вот. – Она вытащила из кармана пачку писем, перевязанную зелёной тесьмой, и подтолкнула к Схизантусам. – Письма от Эдвина. Они, как я и думала, лежали в шкафу на мешке бриллиантов. Читайте сами, а мне лучше в них не заглядывать.

– Что-то плохое пишет? – Спросил Лиам.

– В гости зовёт? – Догадалась Эльвин.

Эми кивнула.

– Но ничего у него не получится. Хоть и искушает он и соблазняет, я всегда опускаю эту тему. Нам с Миркомом и так неимоверно повезло – женаты, двое детей, тогда как мы всю жизнь должны были прожить в одиночестве. Итак, наверное, судьбу прогневили своим счастьем. Я боюсь перевешивать эту чашу весов ещё какими-то приятными событиями.

– Какой кошмар. – Вырвалось у Лиама, но Эльвин придержала его за руку и, из уважения к мнению друзей, он насилу закрыл рот. Ну хорошо, сейчас они говорили о себе, но если подобные рассуждения коснутся их с Эльвин… Лиам судорожно прокашлялся.

Мирком подкинул в очаг ещё несколько поленьев и глянул в сторону окна.

– А Эдвин, конечно, скучает. – Сказал он. – У нас с вами семьи, а ведь у него – никого. Только слуги. Да с ними, наверное, и не поговорить толком.

Мирком прищурился и всмотрелся в маленькое окошко. За квадратиком стекла не было видно ничего кроме белой пелены тумана, которая съедала звёзды и лес. Но ему казалось, что вдалеке едва заметно брезжит свет. Это прекрасный золотой дворец одиноко сияет в ночной темноте. И там, в красивых палатах, среди множества суетящихся слуг, на высоком троне, в расшитой драгоценностями одежде сидит его друг Эдвин, уставший от пышных балов и приёмов и думающий лишь об одном – когда, ну когда же к нему приедут его милые друзья и скрасят эти однообразные будни? Именно так Мирком представлял себе жизнь настоящего короля: роскошь, всемогущество и беспроглядная скука.

– А много у него слуг? – Спросил Лиам, первый раз задумавшись над этим вопросом. Честно говоря, он не очень представлял себе неугомонного, энергичного Эдвина, за которого вдруг кто-то что-то делает. Эдвин всё и всегда любил делать сам, и никто не мог сравниться с ним ни в быстроте, ни в качестве.

– Да мы и не знаем даже. – Сказала Эми. – Он ни разу не писал об этом.

– Ну уж точно не меньше ста. – С серьёзным видом заявил Мирком. – Представьте – целая страна, пусть даже и маленькая. Эдвин же не может в одиночку следить за всем происходящим. Должны быть какие-то вестники или гонцы, не знаю, как правильно их называют, те, которые ездят по стране, доносят указы, узнают новости и смотрят как живут люди. Да и в огромном дворце всегда держат много слуг – один прибирает, другой готовит еду, третий приносит королю послания, четвёртый подаёт напитки… И ещё во дворце обязательно есть шут, такой глупый паренёк в нелепой одежде, который рассказывает королю всякие смешные шутки. – Он уверенно расправил плечи, словно только что вернулся из дворца и точно знал, о чём говорил. – Короли именно так и живут. Я знаю. Я в книжках читал.

Лиам в недоумении поразмыслил над словами Миркома, и так и сяк пытаясь представить Эдвина в образе пассивного, разленившегося владыки. Но вообразить это было крайне сложно и даже невозможно. Мирком явно ошибался. Эдвин бы не вынес такой жизни.

– Ну что ты, дорогой! – Эми мягко махнула рукой. – Эдвин у нас такой резвый, он уж точно на месте сидеть не стал бы. Почти в каждом письме рассказывает о своей бурной деятельности, а ты его каким-то лежебокой представляешь.

Мирком ничуть не смутился.