Три принца для Золушки

– Ты думаешь, убийца – это кто-то из знакомых Вадима?

– Постороннему человеку он бы дверь не открыл, – пожала плечами Фима.

– А...

– А следователь мне четко сказал, что они дверь тщательно осмотрели, но никаких внешних повреждений на ней нет. Либо дверь открывали ключом, либо Вадим сам ее открыл.

– Но ты говоришь, что оставила своего жениха пьяным и беспробудно спящим.

– Во всяком случае, когда я уходила, он храпел на полу в прихожей.

– И частенько с ним такое случалось?

– Нет, – удивилась Фима. – С чего ты взял? В первый раз.

– Странное совпадение.

– Ты знаешь, теперь я тоже так думаю. Сначала-то я подумала, что он так напился для храбрости. Ведь ему предстояло объясниться со мной. Но действительно странно. Вадим напился первый раз в жизни. И почти тут же его убили.

– Вот я и думаю, а вдруг его специально напоили? Чтобы он пришел домой, завалился спать, а потом бы злоумышленник пришел и прикончил его.

– Очень уж сложная схема, – усомнилась Фима. – Не проще ли было убить Вадима где-нибудь на улице или в подъезде. Пьяный, он бы не оказал сильного сопротивления.

Тема ничего не ответил, он лишь задумчиво посмотрел на Фиму. Так-то оно так, но ведь преступник мог планировать двойное убийство. И как знать, возможно, он хотел все представить как несчастный случай. Например, взрыв бытового газа.

– Фима, а с тобой в последнее время не случалось каких-нибудь неприятностей?

– Смерти Вадима тебе мало?

– Нет, чего-нибудь, касающегося тебя лично.

– Смерть Вадима очень сильно коснулась меня лично, – заверила его Фима.

– Другое.

– Что?

– Несчастный случай, например.

– Удивительно, что ты меня об этом спросил!

– Почему?

– Не знаю. А с чего вдруг тебе в голову пришла такая мысль?

Тема пожал плечами. Действительно, зачем он еще больше хочет напугать Фиму? Девушке и так досталось. И чтобы сменить тему, он сказал:

– Мы должны найти эту проклятую блондинку. Уверен, что ее следы ведут в театр-студию, в которую она затащила и Вадима. Черт! Вот бы вспомнить, как называлось это место.

– Вадим тебе говорил?

– Да. Что-то такое очень театральное. Имя какой-то куклы! Но не Буратино и не Мальвина. Это точно. Может быть, Артемон? Нет, тоже глупо!

– Может быть, «Арлекин»? – тихо подсказала ему Фима.

– Точно! – обрадовался Тема. – Театр-студия «Арлекин». А ты откуда знаешь?

– Мы там уже побывали. И даже записались на курсы.

– Да вы просто молодцы! – обрадовался Тема. – И как? Нашли там блондинку по имени Оля?

– Ее звали Оля?

– Да.

– Есть там парочка подходящих кандидатур, – уклончиво отозвалась Фима. – Но я не уверена. Скажи, а ты ведь видел эту Олю вблизи?

– Не вблизи. Она сидела в машине. Я видел ее мельком.

– Но ты бы смог ее узнать при встрече?

– Не уверен.

И, увидев, как огорчилась Фима, тут же поспешно и горячо воскликнул:

– Но я попробую! Обязательно попробую! Почему бы и не попробовать? В конце концов, чем мы рискуем? Как говорится, попытка не пытка!

Фима снова оживилась. А Тема вновь почувствовал себя самым счастливым человеком на свете.

* * *

Пока Фима, сама того еще толком не подозревая, строила свою будущую личную жизнь, Кира с Лесей мчались через весь город на зов своей бухгалтерши. Вообще Виктория Павловна отличалась ровным нравом, и подруги решительно не понимали, какая муха ее укусила. С чего вдруг такой надрыв в голосе? Переживает из-за больной ноги? Но при чем тогда тут ее муж?

Виктория Павловна встретила их в коридоре. Несмотря на забинтованную больную ногу, она поднялась со своего ложа и проковыляла к двери. Лицо у нее было перекошено, как от сильнейшего волнения. И при одном взгляде на их растрепанного и красного бухгалтера подруги поняли – случилось что-то действительно ужасное.

– Умоляю! – прошептала Виктория Павловна, простирая к подругам свои могучие руки. – Спасите!

– Виктория Павловна!

– Милая!

– Что с вами?

– Мой муж! – простонала бухгалтерша. – Он не должен ничего узнать! Иначе он уйдет от меня! Бросит! Навсегда! Навечно!

Если вначале у подруг и промелькнула мысль о том, что Викторию Павловну волнуют служебные неприятности или состояние ее здоровья, то очень быстро эта мысль исчезла. С чего бы мужу Виктории Павловны бросать свою жену, даже если она где-то и просчиталась и написала неверные цифры. Все мы люди, всем свойственно ошибаться в бухгалтерии или болеть. Ничего смертельного для супружеской жизни в этом нет. А между тем Виктория Павловна уже почти рыдала:

– Спасите! Потерять мужа – это для меня смерти подобно! Ведь я не затевала ничего серьезного. Так, легкая шалость на стороне.

– Шалость? – все еще недоумевая, переспросила Леся.

– Не осуждайте меня! Мой муж прекрасный человек. И мы с ним очень счастливы. Но нашему браку уже больше пятнадцати лет, и мы... Как бы это получше выразиться, начали привыкать друг к другу.

– Только сейчас? – улыбнулась Кира. – Спустя пятнадцать лет в браке? Что же, вашему взаимному чувству можно только позавидовать.

– Ах, не смейтесь надо мной! – взмахнула руками Виктория Павловна. – Я почувствовала, что у мужа кто-то появился на стороне. Нет, ничего серьезного, но тем не менее мне стало обидно. А тут еще Федор Степанович...

И Виктория Павловна смущенно замолчала и потупилась. А до Киры мало-помалу стало доходить, о чем толкует ей эта дама.

– Федор Степанович? Это, случаем, не наш налоговый инспектор?

– Он самый! Ах, я была так неосторожна! Ведь я же знаю, никогда нельзя смешивать дела общественные и дела личные!

– И что же произошло? – с трудом сдерживая улыбку, поинтересовалась у нее Кира. – Ваш муж узнал про Федора Степановича?

– Ах, хуже! Все гораздо хуже! Это его жена!

– Жена? У вашего мужа есть еще одна жена?

– Жена Федора Степановича! Она тоже работает в нашей налоговой инспекции. И она застукала нас с Федором Степановичем, когда он целовал меня.

– Целовал?

– Вас?

– Где?

– Когда?

Виктория Павловна снова потупилась, но все же ответила: