Три принца для Золушки

– Там к маме пришли. Начальницы. Без мамы они никуда!

Виктория Павловна поманила подруг за собой.

– Пойдемте, пойдемте. Не обращайте внимания на мою дочку. Отец ее избаловал без меры. Да и я тоже виновата. Потакала всем ее капризам, вот и выросло.

– Нормальная девочка, – сказала Кира. – Симпатичная даже. А где ваши панно?

Виктория Павловна зажгла свет, и подруги ахнули. Все стены в комнате украшали дивной красоты полотна. На некоторых были изображены цветы, на других деревья или животные. Но от каждой работы веяло таким домашним уютом и теплом, что у подруг даже слезы на глаза навернулись.

– Как замечательно! – пробормотала Леся. – Нам очень нравится.

– Виктория, да вы талант!

– Думаете?

– Конечно! Вы себя просто гробите у нас в бухгалтерии. Вам нужно творить!

– В детстве я училась в художественной школе, – призналась Виктория Павловна. – И мне очень нравилось вязать и шить. Но потом... потом наступили девяностые, а с ними перестройка и развал всей прежней системы. Шитьем я зарабатывала копейки, а деньги мне были нужны. Так что... Так что я пошла учиться на бухгалтера.

– У вас несомненный талант.

И тут в голове у Леси промелькнула какая-то неясная пока что мысль. Кажется, она знала, как можно спасти брак Виктории Павловны от краха, а их фирму от разорения.

– Говорите, Федор Степанович привез вам нитки? – задумчиво спросила она у нее. – И жена это видела?

– Да. Наверное. А что?

– Пока что не знаю, – покачала головой Леся. – Но если вы не против, можно, я возьму у вас парочку ваших работ?

– Хоть все берите! Если это спасет наш с мужем брак, то мне ничего не жалко!

– Нет, все ваши работы мне не надо, а вот две-три штучки я в офис возьму.

И, не объясняя, зачем ей это нужно, Леся принялась снимать со стены приглянувшиеся ей панно.

Глава 10

Утро Фима встретила на раскладушке в своем чуланчике. Открыв глаза и обведя взглядом вокруг себя, Фима неожиданно обнаружила, что тут не так уж и плохо. Очень даже славный чуланчик. Чуточку душновато, но зато уютно и безопасно. Фима поднялась с постели, собрала раскладушку и, чувствуя, что приподнятое настроение, с которым она проснулась, и не думает ее покидать, вышла в мир.

Девушка умылась, привела себя в порядок, оделась и приготовила завтрак на всю семью. Для брата его любимые оладьи с вареной сгущенкой. Юрка хоть и взрослый, но полакомиться сладеньким все равно любит. Для Юленьки низкокалорийный творожок с укропчиком. Для ее мамы и брата омлет с жареным беконом. А для себя чашку кофе с молоком.

И при этом Фима все время чувствовала себя очень счастливой. Пожалуй, такой счастливой она не чувствовала себя давно. Да что там! Никогда в жизни она не чувствовала себя такой счастливой!

– Ты сегодня прямо вся светишься! – сказала Юленька и с укором добавила: – А я вот чувствую себя просто ужасно. И спала плохо. И голова болит. И все тело ломит.

– А ты влюбись! – легкомысленно посоветовала ей Фима и заметила, как насторожилась невестка.

Юленька буквально впилась в нее своим цепким взглядом. Глаза у Юленьки были голубыми до прозрачности. И почему-то сегодня Фима поймала себя на мысли, что они кажутся ей вовсе не лазоревыми, как утверждал брат Юра, а просто водянистыми.

– У тебя кто-то появился?

Вид у Юленьки был до того взволнованный, что Фима не смогла отказать себе в удовольствии чуточку ее поддразнить. Обычно она так не делала, но сегодня в нее словно чертик вселился, который заставлял ее вести себя совсем иначе, чем всегда.

– А если и да, то что?

– Как это что? – возмутилась Юленька. – Твоего жениха еще не похоронили, а ты уже принялась строить глазки следующему кобелю!

– Он не кобель! – вырвалось у изумленной Фимы.

Обычно Юленька не позволяла себе резких высказываний. Вся она была такая ласково-слабенькая. Грубые слова решительно не шли ей.

– Он не кобель, – повторила Фима и прибавила: – И потом, о замужестве думать никогда не рано и никогда не поздно.

– Замуж! – ахнула Юленька. – Ты еще за него и замуж собралась? Опять?

– Не опять, а снова!

И Фима, не удержавшись, показала Юленьке язык. От такого обращения Юленька вконец оторопела. Схватила свой сок, который ей все же успела выжать Фима, и умчалась с ним в свою спальню. Оттуда послышались приглушенные голоса. Видимо, Юленька настраивала Юру на правильную волну, внушая ему, как он должен себя вести.

– Ты старший брат! – доносились до Фимы отдельные реплики. – Приструни ее! Скоро она станет кидаться на первого встречного! Она в шоке, я понимаю, но нельзя же так!

Фима торопливо допивала кофе. В такое прекрасное утро ей совсем не хотелось выяснять отношения с братом. И вообще, какое его дело? Это ее жизнь! И она самостоятельная личность. И сама будет решать, когда ей встречаться, с кем и с какой целью.

Но девушка не успела удрать. Юра появился на кухне в роскошном махровом халате, который Фима купила ему за бешеные деньги в Финляндии, куда раз в месяц моталась по настоянию всей семьи за дешевыми моющими средствами, красной икрой и растворимым кофе. Халат этих денег, безусловно, стоил. Но сейчас Фима вдруг ощутила неприязнь к брату, который за последнее время сильно растолстел. А ведь постоянно только и говорит, что о своих проблемах в бизнесе. Но разве у человека, у которого проблемы в бизнесе, может быть такое круглое пузо и такие круглые румяные щеки?

– Я слышал, что у тебя новый кавалер на примете! – с вызовом произнес Юра, глядя на сестру в упор. – Ты снова собралась замуж?

– Допустим. А что?

– Что? А как же Вадим? А все твои прежние неудачи? Неужели тебе не хватило трех раз, чтобы сообразить? Никому, кроме нас, ты не нужна! Все эти мужики только используют тебя, а потом выгоняют и женятся на тех, кто помоложе и посимпатичнее.

– Я тоже не урод.

– Ты уже старуха! Никто не возьмет тебя замуж! Кругом полно молоденьких и смазливеньких.

Из-за Юриной спины выглянула Юленька и добавила:

– Ты должна забыть о замужестве и сосредоточиться на своей семье.

– На нас!

– У нас куча проблем!

– Юленьке необходимо лечение.

– У Юры долги!

– Витя должен учиться.

– Мы все надеемся на твою помощь, а ты вместо этого только и думаешь, чтобы удрать с очередным кобелем, который попользуется тобой и твоими деньгами, а после выгонит на улицу ни с чем!

– Ты никому, кроме нас, не нужна!

– Да и мы тебя терпим только потому, что ты... что ты нам родная кровь!