Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Но Иберика я успел заметить вовремя. Я просто прыгнул к нему и инстинктивно прикрыл щитом, опередив следующую стрелу.

— Феилин! — заорал я что есть мочи, очень надеясь, что парень следит за рукопашной и поймёт, что я хочу сказать. А затем лишь бросил взгляд на Иберика и задал самый короткий вопрос. — Жив?

— Царапина.

С моста пришёл гул схватки. Одновременно к месту нового действия повернулись и мы, и выжившие храмовники. Там разворачивался грамотный бой. Не то, что здесь. Там две шеренги упёрлись друг в друга копьями и щитами. Более многочисленная шеренга в белых рясах пыталась выдавить малочисленную

обратно. Мечники искали лазейки в строю, а Сималион, как я тоже успел заметить, уже кружил в танце.

— У-у-у-у-у! — звук рога пробудил и тех, кто ещё спал, и тех, кто засмотрелся на битву, разворачивавшуюся у моста.

— Сука! — выругался я. Это был именно то, чего мы хотели избежать. — Убью всех! Порублю на части! Драксадар вышел на тропу войны!

На троих легкораненых храмовников угроза подействовала: на карачках или хромая, они поползли под защиту сарая. Двое других отступать не собирались. Один из них зло сплюнул и перешёл в атаку. А второй поддержал начинание первого.

Так что пришлось доказывать, насколько они ошибались.

— Замри на хрен в траве! — зло выкрикнул я Иберику, когда тот едва не угодил под вторую стрелу. Неизвестный снайпер правильно решил атаковать того, кто менее защищён. В меня он вообще не стрелял.

А затем я вплотную занялся двумя смельчаками. И если бы мы обладали одинаковым вооружением и фехтовали на равных, мне бы пришлось несладко.

Но не в этом случае: обоих я порубил практически в фарш.

— Не вставай! — вновь прорычал я, ведь стрелы продолжали мелькать. Одна даже над моей головешкой просвистела. — Феи…

Я не договорил, потому что Феилин, наконец-то, выцелил второго снайпера. Оказывается, тот, как и первый, засел на крыше. На покатой крыше, оставаясь незаметным с нашей стороны. Но когда его спугнули, когда он вскочил и перепрыгнул на заметную сторону, спасаясь от брошенного в него копья, Феилин сориентировался: лишь пара секунд прошла с момента обнаружения, а лучник уже падал с торчавшей из груди стрелой.

— Четыре, — прошептал я. — Вставай, Иберик. Переходим в наступление.

Торопясь принять участие в битве у моста, мы безжалостно добили хромавшего храмовника. У меня в душе даже не ёкнуло, когда я лишал жизни очередного человека. В этом мире я убил их уже столько, что давно сбился со счёта. Но самое главное: я ни сколько не сомневался, что убить мне предстоит гораздо больше. Ибо если не стану убивать я, без всяких сомнений убьют меня.

— Аниран спешит на помощь! — заорал я, размахивая руками.

У моста дела складывались неважно: храмовники теснили десяток-полтора королевских солдат. Теснили обратно к мосту. А Сималион, вырвавшийся на оперативное пространство, теперь оказался в окружении: одновременно он сражался с четырьмя соперниками.

Ему-то на помощь и поспешил Иберик.

А я всё же смог привлечь к себе внимание. И, вновь выставив щит, попёр напролом. Мне во что бы то ни стало надо было пробить брешь в храмовнических рядах.

Меня встретили копьями. Одна шеренга развернулась в мою сторону, вторая продолжала давить. И острые концы копий брызнули расплавленным металлом, разлетаясь во все стороны.

Как я смог удержаться на ногах после столь чудовищного удара, я так и не понял. Меня пырнули не одним копьём — пятью, минимум. Но я выдержал, а затем провёл линию

энергетическим щитом, срезая оплавленные наконечники.

Опалённые древки полетели на землю. Из ножен сразу же были извлечены мечи. И обладатели мечей перешли в контр-наступление.

Хоть, как выяснилось в последствии, это был не последний мой бой, всё же он оказался трудный самый. Видимо, в подкрепление охране Восточного Моста от возможного проникновения беглецов отрядили не самых последних вояк из числа храмовников. Они не боялись ни воплей моих, ни энергии, плескавшейся у рук, ни воплей раненных собратьев. Они бросали рукояти оплавленных мечей и извлекали из ножен кинжалы. Извлекали и продолжали наскакивать все вместе, стараясь избавить свой мир от пришествия драксадара.

Но и я уже был далеко не тот беспомощный футболист, сгоревший в машине и очнувшийся в новом, но совсем не дивном мире. Тяготы закалили меня. Закалили того, кто и так прибыл закалённым. Добрые люди научили обращаться с оружием. Безжалостные времена научили быть безжалостным. А божественная сущность, сидевшая внутри, терпеть не могла, когда кто-то угрожал её существованию.

Так что когда один из счастливчиков всё же смог поранить мой бок, звериная ярость вновь пробудилась. Вновь словно по щелчку пальцев. И в следующую секунду после ранения, я ничего не хотел так, как раздавить черепа этих рабов своими руками.

Чувство самосохранения растворилось. Остался лишь гнев и ярость. Теперь уже я наскакивал на врагов, наотмашь размахивал щитом, не обращая внимания на раны. Я прорубил брешь в рядах. Я превратил многих в кровоточащие куски мяса. Но всё же упустил момент, когда один из храмовников смог зайти сзади. Не уследил.

Наверное, после того, как занесённый вражеский топор опустился бы на невнимательную головешку и размозжил её, анирана не смогла бы спасти даже игла.

К счастью, кроме иглы у анирана хватало союзников.

Врага я заметил слишком поздно. Но его вовремя заметил Феилин: последняя имеющаяся в наличии стрела точно вонзилась в затылок и вышла аккурат у переносицы.

Стеклянные глаза удивлённо распахнулись, а тело бревном завалилось на землю.

В этот же момент ярость испарилась. Я очень быстро понял, что спасся лишь чудом. Что вновь впал в транс совершенно некстати. И чуть было не позволил этой божественной сущности себя погубить.

Первая шеренга храмовников дрогнула. Трое из тех четверых, что пытались мериться силами с двумя амбидекстрами, были повержены. Четвёртый бросил меч, взял ноги в руки и совершил глупый поступок — рванул прямо по тракту в сторону храма. Лёгкий свист сопроводил метательный нож, улетевший вслед, — и тело уткнулось носом в пыль.

— Пощады! Пощады! — в живых оставались лишь четверо храмовников. Самых крупных, самых сильных. Способных управиться, как со щитом, так с копьём и топором. Неизвестный командир королевских солдат поднял руку, призывая своих людей сохранить чужие жизни.

Затем раздался протяжный свист. Кто-то выкрикнул короткое: "Ча-ча!", и из-за скрытой стороны длинного сарая вырвалась на волю резвая лошадка. В седле сидел очередной храмовник и нещадно бил лошадку пятками.

В мгновение ока он разорвал дистанцию. Вслед улетело копьё. Но, ожидаемо, вонзилось в землю там, где лошадь оставила свой след секунду назад.

Поделиться с друзьями: