Три рэкетира
Шрифт:
– Те-теория относительности, – глухо отозвался Армеец, исчезая за компактом.
– Чего?
– Слушай, кончай т-трепаться. Мы и до ночи не успеем. Тащи цемент.
Закончив сантехнические работы к полуночи, ночевать все же поехали к Армейцу.
Утром Андрея разбудил телефонный звонок. Он услышал, как Армеец в другой комнате снял трубку и долго с кем-то беседовал. Затем открылась дверь, и Эдик появился на пороге, с радиотелефоном в одной руке и станком для бриться – в другой. Лицо Армейца покрывал такой толстый слой пены, что он стал походить на деда Мороза с немного общипанной бородой.
– Доброе утро, Андрюша. А-атасов на проводе, тебя хочет.
Атасов был лаконичен как спартанец, уже убегал на улицу – выгуливать Гримо, который, по его словам, уже битый час прыгал на дверь:
– Бери
– А что мне там делать? – заныл захваченный врасплох Андрей, которому ехать в злосчастную сауну Вась-Вася хотелось примерно так же, как и самому Атасову.
– Осмотришься, что к чему, – невозмутимо продолжал Атасов. – У толстого все телефоны неделю молчат. Может, он умер? Или забыл вовремя заплатить «Укртелекому»? Бандура, типа – откуда мне знать? Олег Петрович распорядился выяснить – вот и исполняй… Доложишь обстановку.
– Почему я? – канючил Андрей. Отец учил его никогда ни на кого не кивать, но уж очень хотелось кивнуть.
– Потому, типа, что ты – самый молодой. Слушай, Бандура, некогда мне с тобой препираться. Если Гримо в квартире нальет или чего похуже, я тебя пристукну при встрече. Дуй, давай, – и Атасов повесил трубку.
– Эдик? – с надеждой позвал Андрей, рассчитывая, в глубине души, что Армеец составит компанию.
– Сегодня своих дел по го-горло, – отмахнулся Армеец. – Съездишь, глянешь – к чему колхоз устраивать?
– По-позвони сразу, как и что, – напутствовал его Армеец, когда Андрей уже хлопал дверью.
«Вот гады, – думал Бандура, спускаясь в лифте. – Хорошо, хоть «колеса» есть. Черт его знает, чем еще из этой дыры выбираться?»
Андрей нырнул в салон своего золотистого коня, качнул десяток раз педалью «газа», нагнетая бензин в камеру, запустил двигатель. Щелкнуло реле, застонал стартер, с натугой провернул распредвал. Мотор чихнул, фыркнул, заработал. Правда, только на трех цилиндрах из шести, отчего звук получился откровенно мотоциклетным.
– Тарантас чертов, – выругался Бандура, подгазовывая, чтобы не заглохнуть.
Дорога на Сырец заняла добрый час. Он, естественно, заблудился, сделал изрядный крюк. Раза три пришлось уточнять дорогу у прохожих, которые, как водится, толком ничего не знали. «Проклятые потомки Ивана Сусанина», – под конец рассвирепел Андрей, поклявшись разжиться в ближайшем киоске «Союзпечати» подробной картой города, а затем вызубрить ее наизусть.
Выбравшись, наконец, на знакомую улицу, он припарковал «БМВ» в квартале от злополучной сауны и оставшийся путь прошел пешком.
«Я осторожный парень, – твердил Андрей, шагая весенней улицей, – меня на мякине не проведешь».
Лужайки заполонили одуванчики. В ветвях щебетали птицы. Здание сауны солнечным днем выглядело мирным и безобидным. По крайней мере, снаружи. Ни милицейских машин с мигалками, ни милиционеров с розыскными собаками. Ничего такого Андрей не заметил. Обойдя сауну кругом, обратил внимание, что окна, выходящие во двор, приоткрыты. Определить что либо еще было сложно – солнцезащитные жалюзи оказались опущенными. «Этоокна гостиной, кажется», – прикинул Бандура, пытаясь по памяти восстановить внутреннее расположение комнат, но ничего не получилось. «Был бы профессионалом – запомнил бы, – укорил себя Андрей, – А ты никакой не профессионал, а самыйнатуральный лопух». Он вернулся к входной двери, сделал несколько последних, глубоких затяжек, – «последние, они самыесладкие», решительно отбросил окурок и нажал кнопку звонка. На этот раз долго томиться не пришлось. Уловив движение за дверью, Андрей машинально напрягся, повернувшись к открывающемуся проему левым боком – не так, чтобы бросалось в глаза, но достаточно для того, чтобы успеть прикрыть ладонью лицо, локтем ребра и живот, а коленом пах. Он ожидал появления, в лучшем случае – Бонасюка, в худшем – бригады безбашенных наркоманов, вооруженных ножами и бейсбольными битами, а при самом скверном раскладе – группы спецназовцев в масках, с автоматами наперевес. Дверь тихонько открылась.
Человеческая жизнь, какой бы размеренной она не была, устроена так, что время от времени преподносит сюрпризы. Обычно
жизнь – монотонная, иногда вообще чернобелая лента – день прошел, вспомнить нечего, месяц истек – результат тот же. А потом раз – сюрприз. Ждешь за очередным поворотом давно заслуженные «бочку варенья и корзину печенья», как Малыш-Плохиш из «Сказки о военной тайне», и все основания к тому есть, что все будет тип-топ, а в последний момент – «обана» – облом. Сюрприз. Красная Армия, как снег на голову, и надежды – прахом. Причем, согласитесь, неприятности неожиданно сыплются на голову гораздо чаще «приятностей», а отсюда следует неутешительный вывод – сюрпризы, по большей части, окрашены в темный цвет. Ситуацию – вышел на улицу, машины нет, либо угнали, либо увез эвакуатор, представить много проще ситуации: вышел на улицу, машину заменили новой, согласитесь с этим.Но, бывают и исключения.
Итак дверь отворилась, явив слегка растерявшемуся Бандуре очаровательную зеленоглазую шатенку лет двадцати восьми-тридцати, высокую, загорелую, одетую в белый махровый халат, заканчивающийся немного выше соблазнительных округлых коленок.
– Здравствуйте, – незнакомка приветливо улыбнулась. – Вы к нам?
Голос у нее был – что надо. Андрея сразу пробрало.
– Ну, я, собственно… – замялся Андрей, не зная, что и сказать.
Густые каштановые волосы незнакомки ниспадали по плечам и достигали талии, перетянутой тонким пояском. В локонах искрились капельки воды, позволяя предположить, что незнакомка, подобно лесной нимфе, только что плавала в бассейне. Подумав о бассейне, Андрей немедленно вспомнил о том, каких усилий всего неделю назад стоило выудить со дна беспредельщика Леху, и проглотил язык.
– Я… это… ну, – Андрей тщетно подыскивал слова. Мысли разбегались в разные стороны, как креветки, которых он в детстве пробовал ловить сачком на морском мелководье. Пока Андрей тщетно пытался выдавить из себя нечто членораздельное, незнакомка, доброжелательно улыбаясь, разглядывала его с некоторым интересом. Более того, ее удивительные зеленые глаза наполнились озорными смешинками.
«Дебил проклятый, рожай же хоть что-то, – приказал себе Андрей, – пока она не приняла тебя за кретина, выпущенного из психлечебницы на летние каникулы». – Но в результате, только безнадежно смутился.
«Какой симпатичный мальчик», – между тем думала шатенка, – «совсем молоденький, зеленый. Прикинут недурственно и мордашка миленькая. Забавно…»
Андрей стараниями Протасова действительно выглядел хоть куда, в новой короткой рыжей кожаной куртке, широких зеленых брюках, вошедших в моду буквально «вчера» и, опять же, кожаных мокасинах. Столь разительные изменения во внешнем облике Андрея произошли минувшим воскресеньем, когда он, в сопровождении Протасова, совершил турне по вещевому рынку на Петровке. В ходе «шопинга» значительная часть долларов Виктора Ледового перевоплотилась в целый гардероб шмоток на все случаи жизни (начиная с футболок и трусов, и заканчивая элегантным плащом из «мокрого шелка»). «От самых элитных, в натуре, шанхайских модельеров», – бодро болтал Протасов, вытаскивая из кармана жеваный тетрадный листок в клеточку, исчерканный Валерием вдоль и поперек. Список необходимых вещей был составлен Протасовым накануне поездки на рынок. «Батя мой завсегда списки писал, – пояснил при этом Протасов, – Понял, да? Иди потом тупо, отмечай, чего купил, чего не купил, и голова, блин, не болит». Бандура при этих словах внимательно посмотрел на Валерия, пытаясь представить его маленьким мальчиком, но ничего из этой затеи не вышло. – «Ага, теперь давай одеколоны и все эти вещи для бритья», – донеслось откуда-то из соседнего ряда и зазевавшийся было Андрей ринулся вдоль лотков – нагонять Протасова.
У парфюмерного прилавка Бандура остановил выбор на одеколоне «For man only» – отличный запах и произведено не где-нибудь, а в самой Великобритании.
– С берегов туманного Альбиона, – сказал он Протасову. – Ну, надо же.
– Ага. С туманных берегов желтой реки Хуанхэ, – уточнил Протасов, рассчитываясь за красиво упакованный бритвенный набор. – Да если бы, Андрюха, не узкоглазые, мы б до сих пор, в натуре, в шкурах мамонтов щеголяли и топорами брились. Однозначно.
– Ладно, напяливай давай шмотки, а то ходить с тобой рядом реально неудобно, оборванец хренов.