Три родинки на левой щеке. Часть III. Перешеек
Шрифт:
— Дон, ты уверен, что у тебя в роду не было предсказателей? — спросила Искра.
— Абсолютно точно! — откликнулся огородник. — Но интуиция у меня отменная!
Не далее как сегодня утром Дон сходил по тракту дальше на запад и разжёг там костёр, чтобы возможные преследователи были уверены, что они ушли дальше их убежища. И вот теперь, слушая отдалённый перестук копыт, Искра задумалась о том, почему он сделал это именно сегодня, а не вчера, позавчера или неделю назад.
Разумеется, Арн встрепенулся раньше, чем они хоть что-то заподозрили. Он
— Шесть всадников проскакали на запад, — доложил он.
— Шесть? — переспросил Дон. — Очень странно.
— Может, это просто какие-то случайные люди, которые путешествуют и даже не подозревают, что тут есть мы? — предположил Корон без особой уверенности в голосе. В его предположение никто не поверил, но говорить об этом не стали.
— Мне кажется, там были маги, — добавил Арн, — двое, наверное. Но я в этом очень не уверен.
— Не доверяешь своим чувствам? — съехидничал Дон.
— Да, — ответил Арн и Дон осёкся. Выглядело так, будто ему действительно стало стыдно.
Когда случился переполох из-за всадников, Ренар и Янера сидели в тени деревьев неподалёку от воздвигнутого Доном убежища. Они не стали куда-то там бежать: в этих кустах их всё равно не было бы видно сверху.
— Ренар, почему ты не стал прыгать? — Янера слышала весь разговор Ренара и Дона, но всё ещё не совсем понимала, что произошло.
— Я не хотел, — ответил Ренар.
Должна быть причина. Но, похоже, он не хотел отвечать и не стоило настаивать.
— Янера, — Ренар повернулся к ней и взял её за руку. Глаза его улыбались, — я поклялся защищать тебя. Сама подумай — мне будет затруднительно выполнять мою клятву, если я разобьюсь о какой-нибудь камень.
Губы сами собой расползлись в улыбке. В его голосе было столько заботы и нежности…
— Если я погибну в бою, защищая тебя — это будет правильно, — продолжал Ренар. — Если я умру, ввязавшись в какое-нибудь соревнование, не связанное с твоей безопасностью — это будет глупостью и неуважением к тебе.
Янера сжала его ладонь. От того, как он говорил, было жутко. Но, вместе с тем, в его словах было что-то очень правильное.
— Я не хочу, чтобы ты умирал, — прошептала она.
— Я тоже не хочу, любовь моя, — Ренар поцеловал её руку. — Поэтому я и не прыгнул.
Думать, когда Ренар говорил так, было очень и очень тяжело. Но всё-таки одну вещь она должна была ему сказать.
— Я никогда не слышала, чтобы страхолюд говорил что-то вроде того, что сказал ты, — призналась Янера. — Это было… Это было… — она беспомощно взмахнула свободной рукой, пытаясь подобрать нужное слово, но отчаялась и умолкла. Ренар, наверняка, и так всё понял.
— Как ни странно, я тоже, — вздохнул Ренар, — хотя, если так подумать, именно таким вещам нас должны были бы учить в Ордене. Доберёмся до цивилизованных мест — обязательно напишу пару слов своему наставнику.
Он сказал это так уверенно, будто не сомневался, что наставник прислушается к его словам. Янера поёжилась. Она бы своем учителям подобного не сказала бы ни за
что в жизни. Какой Ренар всё-таки сильный и уверенный. И как же приятно, что он готов её защищать.Всё тело казалось даже не водой — облачком тумана. Было невозможно пошевелиться, но в этой усталости было даже что-то приятное. А потом она стала отступать. Возвращались чувства, возвращалась способность думать о чём-то, кроме ощущений в конечностях. Лина никогда раньше не использовала магию так. Так, чтобы силы закончились, чтобы тело обмякло и растворилось в окружающем. Она много раз смотрела, как это происходит с другими, и всегда боялась за них. Переживала, что не может ничего для них сделать. А сейчас ей было легко и спокойно. Она медленно возвращалась обратно.
Лина обнаружила себя сидящей на коленях у Маирана. Воин заботливо поддерживал её под спину, её голова лежала у него на плече. Лина смутно припомнила, что она что-то говорила, но не могла вспомнить, о чём шла речь.
— Доброе утро! — поприветствовал её Маиран.
Лина испугалась было, что проспала всю ночь, но, приоткрыв один глаз, поняла, что всё в порядке и Маиран просто шутит.
— Не пугай меня так, — ответила она, — ещё вечер.
— Тебе не обязательно было настолько сильно стараться, — снова укорил её Маиран. В прошлый раз она проигнорировала его слова, потому что уплыла в небытие, но теперь ответила.
— Я никогда раньше этого не делала, поэтому не рассчитала, — призналась она. — К тому же, у тебя нога.
— У меня их даже две!
Лина улыбнулась. Надо же, иногда Маиран шутил почти как Дон.
— А что именно ты сделала? — спросил воин.
— Я сделала давление над тобой ниже, чем под тобой, — объяснила Лина.
— Очень интересно, — признался воин, — но не совсем понятно.
— Я тебе когда-нибудь расскажу, — пообещала Лина, — когда буду в состоянии сопроводить рассказ примерами.
Лина уже давно поняла, что только маги воздуха достаточно хорошо понимают, что такое давление. Но она знала, как объяснить, чтобы понял Корон. Наверное, и Маиран поймёт.
Небо окрасилось в закатные цвета, когда Лина поняла, что ей уже не сидится на месте. Она пошевелилась и села напротив Маирана. Воин как-то напряжённо вздохнул и посмотрел вверх.
— Я ведь тебе все ноги отсидела, — поняла Лина.
— Отсидела, — согласился Маиран, осторожно усаживаясь поудобнее.
— Ну и почему ты терпел? — с укором спросила она.
— Мне было слишком хорошо, чтобы что-то менять, — улыбнулся воин.
«Вот ведь два дурака», — мысленно усмехнулась Лина, — «оба себя не жалеют. Марко бы нашёл для нас словечки покрепче».
— Лина, — Маиран вдруг посерьёзнел, — по поводу нашего договора.
— Да? — Лина посмотрела на него. К чему он ведёт?
— Я всё ещё могу сказать тебе, если мне что-то не нравится?
— Конечно! — Лина улыбнулась. Ну разве для такого нужен договор? Выходит, Маирану нужен.
— Не то чтобы не нравится… — Маиран задумчиво посмотрел вверх, — скорее мне странно и непонятно. И неловко. В общем, меня смущает, когда вы с Доном так… э… свободно шутите. Особенно когда вы, — он в очередной раз замялся, — голые.