Три родинки на левой щеке. Часть IV. Запад
Шрифт:
— Я выходил, предпочитая встретиться с огнём, а не с магами, — продолжал Арн, — и добрался до леса. Там я всерьёз задумался о том, что делать дальше. Я должен был устранить исходящую от неё угрозу. И тут я вспомнил про воинов-призраков. Я никогда раньше не пробовал это делать, хотя и примерно представлял, как это происходит, — Арн вздохнул. — К утру я совсем вымотался, но сделал то, что хотел. Я не мог проверить, но чувствовал, что получилось. Тогда я понял, что слишком много людей узнают её, и тогда всё будет зря. Я должен был её спрятать.
— И тогда ты изменил ей внешность, —
— Когда я открыл глаза и увидел тебя, я… — Арн некоторое время боролся с собой, — я понял, что я создал нечто очень красивое. Наверное, я бы долго сидел там и любовался, если бы ты не начала просыпаться. Тогда я отошёл и спрятался, продолжая наблюдать.
— Почему ты не показался сразу? Мог бы представиться моим другом, мы бы с Ренаром поверили.
— Я потратил все силы на эту магию. Потом я ещё полтора дня приходил в себя. И только после этого смог пойти за вами следом.
Звенящая пустота внутри разлилась по телу дрожью. Выходит, Арн неосознанно создал внешность, которая казалась ему совершенной и идеальной. И поэтому его к ней так тянет? Что если внешность его тянет, а всё остальное отталкивает? Нет, едва ли. Искра запустила руку в волосы. Рыжие… Цвет пламени или память о том человеке, который умер вместо неё?
Это была странная история. Искра почти понимала его. Почти. Насколько человек может понять эльфа.
— А Свиток?
— Этого я предвидеть не мог. И никто не мог. Но когда он появился, и я услышал этот звук… — Искра тоже вспомнила тот звук и у неё защемило сердце. — У меня возникло чувство, что хоть что-то я сделал правильно. Возможно, я ошибся. Я не знаю.
Арн замолчал. Он смотрел куда-то вдаль, отводил взгляд и, похоже, в очередной раз ожидал приговора.
— Правильно — не правильно, — пожала плечами Искра, — я рада, что ты подарил мне несколько месяцев без неё. Возможно, я навсегда запомню их как счастливейшее время моей жизни. Надеюсь, эти воспоминания у меня никто не заберёт.
И все-таки в истории оставалась крупная нестыковка. Искра ясно увидела это только сейчас, до этого её слишком волновало содержание.
— Арн, а как тебе вообще удалось меня изменить? Я же Зеркало, и это всё ещё работает, люди ведь проверяли. Выходит, на эльфийскую магию это не распространяется?
— Распространяется, — огорошил её Арн, — я проверял потом, когда уже был с вами. Но почему-то тогда это мне не помешало.
— Это странно, — заключила Искра, — с другой стороны, магистр Тален тоже от моего зеркала даже не чихнул.
— Магистр Тален не атаковал тебя магией, — поправил Арн.
— Да, я знаю, — отмахнулась Искра, — он очень извинялся и говорил, что это произошло помимо его воли. Но я не поняла, как.
— Такие умения называются Особенностями, — объяснил Арн, — они встречаются у очень сильных магов и обычно проявляются при контакте глаза в глаза. Это что-то вроде того, что магия неконтролируемо или малоконтролируемо разливается вокруг. Особенность магистра Талена называется Взгляд Истины. В общем, солгать, смотря ему в глаза, довольно сложно.
Искра дослушивала
объяснение краем уха. Она вспоминала совсем другие глаза — тёмные, завораживающие, те, под которыми невозможно сосредоточиться.— Да, у Врана тоже была Особенность — Взгляд Забвения, — подтвердил её мысли Арн.
Искра подтянула колени к подбородку и обняла их. Все то, что она сейчас узнала, надо было пережить. Краем глаза она уловила движение — Арн поменял позу, вглядываясь вниз. Сейчас сбежит, думая, что она хочет его прогнать…
— Арн!
— Да, — откликнулся он, снова замирая.
— Откуда ты взял ту котту?
— Что? Какую котту?
Искра присмотрелась.
— Ту, которая на тебе надета.
Арн повернул голову, рассматривая себя, будто впервые задумался о том, во что он одет. Когда Искра подстрелила эльфа, он был в одной рубашке. Потом, во время перехода через Темный лес, у Арна внезапно появилась котта. Простая, темно-зеленая, приятная на ощупь. И совершенно неубиваемая. К концу пути через Перешеек это была, наверное, самая приличная одежда, которая была в наличии у их маленького отряда.
— А, эта, — наконец, понял Арн, — я её вырастил.
— Вырастил?
— Да. Сплёл волокна крапивы, льна, конопли и прочих подобных растений с шерстинками животных.
Арн говорил об этом как о чем-то совершенно обычном и рутинном. А Искра готова была смотреть на него с открытым ртом. Для неё именно так выглядела настоящая эльфийская магия. Похоже, Арн заметил её взгляд, потому что он стал выглядеть гораздо менее побитым и даже улыбнулся.
— Почему ты об этом спросила? — поинтересовался он.
— Мне страшно, — призналась Искра, — очень страшно. И хочется поговорить о чем-то нормальном, а не о смерти и безумии. И ещё, — добавила она, — я не хотела, чтобы ты ушёл, не попрощавшись. А ты, я вижу, устал и тебе пора.
— Пожалуй, да, — согласился Арн, — здесь не слишком удобно сидеть.
Искра снова поднесла ладонь к решётке и ощутила ответное тепло.
— Передай нашим, мне очень жаль, что они из-за меня влипли. Ты сказал, они не хотят меня бросать. Мне от этого тепло, и я чувствую, что я не одна.
Искра хотела добавить «но я ни от кого это не требую», но не смогла. Слишком страшно было, что этим слова будут дорогой без возврата.
— Я передам, — кивнул Арн.
— Спасибо, что пришёл.
Арн посмотрел на неё напоследок и ухнул куда-то вниз. Искра приникла к решётке, насколько было возможно. Эльф не упал, он ловко карабкался по стене, цепляясь за едва выступающие камни. В окно влетел порыв пронзительно-холодного воздуха, который сразу заставил Искру застучать зубами от холода. Похоже, Арн не давал ветру проникать внутрь, пока он там. Искра захлопнула ставни.
Она подошла к затухающему камину и положила дрова на угли, раздула огонь. Вернулась к столу, пробежалась взглядом по листку, над которым ранее заснула. Обмакнула перо в чернильницу и дописала несколько слов на оставшемся пустом пространстве. Подошла к камину и бросила пергамент в огонь. Удовлетворённо вдохнула резкий, неприятный запах. Теперь никто, кроме неё этого не прочитает.