Три сестры. Таис

– Верный путь это получение неоспоримых доказательств! То есть таких, которые не зависят от чьего-либо умысла, восприятий или ошибки.
– Не соглашалась я.

– Пример такого доказательства на ваш взгляд?
– тут же последовал вопрос.

– Отпечатки пальцев, - ответила я.

– Что, простите?
– удивился наставник.

Чем поражал этот мир, так это полным отсутствием процедуры идентификации преступника. Здесь основными действиями при расследованиях был сбор показаний и допрос преступника. Фактически, выбивание признания.

– Кожа человека имеет свою плотность и свой собственный рисунок. К примеру, самый яркий и легко получаемый образец это отпечаток пальца. Смотрите, - я вышла к доске, намазала подушечку пальца мелом и оставила отпечаток на оконном стекле.

– Теперь вы, наставник. Тот же самый палец на своей руке. Видите линии? Это наша кожа на руках. Сравните наши отпечатки.

Наставник Лорис был весьма увлечён своим делом и интерес курсантов охотно поощрял.

– Подделать невозможно, изменить тоже. Только если выжечь или снять кожу с пальцев.
– Поясняла я.

– Действительно! Ведь раньше различные договора и прочие свидетельства неграмотные лорды подтверждали, приложив палец!
– Вспомнил наставник.
– Признайтесь, лорд Сторил, вы отталкивались от этого факта в своей гипотезе?

– Именно, наставник. Вас сложно удивить.
– Обрадованно подтвердила я источник знаний, не вызывающий подозрений.

– Ну, ваше увлечение историей хорошо известно! Вы буквально пропадаете в библиотеке и хранилищах академии. Где как известно под надёжной охраной находится огромное количество исторических трудов, жизнеописаний и прочих свидетельств минувшего.
– Довольно покачал головой наставник.

Очень быстро на стекле появилось с полсотни отпечатков. Занятие было фактически сорвано. Многие пытались найти похожие отпечатки. Однако наставник явно был доволен.

– Обязательно представлю вашу гипотезу на обсуждение. Очень интересное замечание, лорд Сторил. Очень!
– улыбался он мне.

Если Тристан жив, нужно будет его предупредить, что с моей лёгкой руки он стал двигателем науки и прогресса. Впрочем, мне было легко говорить, опираясь на знания и опыт прошлой жизни. К сожалению, успехи в учёбе никак не сочетались с успехами в поиске дневника. Время шло, вопросов становилось всё больше, и без дневника получить ответы хотя бы на некоторые было просто невозможно.

Я и так допустила ошибку, посчитав шифр на вырванной странице библиотечным. Нет, всё оказалось гораздо интереснее. Академия была не только оборонительным укреплением и учебным заведением. Это был ещё и огромный исторический архив всей империи. И я думаю, что поступил именно сюда Тристан не случайно. А расследуя убийство родителей, которому он кажется посвятил всю свою жизнь.

Косвенно это подтверждалось и всем известной любовью и интересом лорда к истории. Ведь на то, что он тратил огромное количество времени на изучение древних трудов обращали внимание очень многие. Вот только я пока никак не могла увязать историю древней королевы и убийство леди и лорда Сторил.

Злясь на себя и буквально чувствуя, как в голове пульсирует "где дневник", я крутила в руках непонятную железяку со стола Тристана. Тонкий металлический прут, в форме буквы "Г" был среди карандашей в стакане на столе. На короткой части были нанесены кольца. То ли гравировка, то ли просто что-то непонятное.

Вдруг раздался щелчок, и из длинной стороны вниз выпала ещё одна часть, которая превратила загогулину в букву "п". Я резко села на кровати. Немного времени на попытки, и после очередного щелчка, загогулина вернулась в исходное положение. Я несколько раз попробовала снова выдвинуть скрытую часть. Похоже, что это своеобразный ключ. Но где замочная скважина? Взгляд сам заскользил по стене к отверстиям напротив портрета. Длинная часть зашла в него идеально. Лёгкое вращающее движение пальцев по третьему сверху кольцу, нацарапанному на короткой части, щелчок. Я потянула за короткую часть на себя. Узкий камень послушно выдвинулся из стенки, как книга на полке книжного шкафа из строя таких же книг.

– Гениально!
– камень был выдолблен изнутри, а за ним была кладка, поэтому при простукивании звука пустоты и не было. И сквозняка тоже. Да и сам тайник был очень узким. Настолько, что в него едва помещалась книга в мягком кожаном переплeте. Точнее... Дневник лорда Тристана.

Вернув камень на место, а ключ-загогулину в стакан, я открыла дневник. Писал лорд очень мелко. Буквы в его исполнении я могла сравнить с ювелирным бисером, которым вышивала Курико. Прикинув, что послезавтра выходные и курсантов отпустят по домам, я собиралась и дневник, и книгу, и футляр с трубкой отнести домой. Потому что не факт, что я смогу находиться здесь ещё неделю. Руке пора бы уже и восстановиться. И так вот-вот начнутся вопросы. На последних страницах лорд сетовал, что не смог вынести из зала славы портрет опекуна из зала славы академии. За чем ему он сдался, когда этот опекун жив и здоров? Для себя я решила, что завтра обязательно наведаюсь в этот зал. Хоть посмотрю что собирался украсть Тристан.

Причём не просто собирался. Уж не знаю, откуда это у лорда в неведомо каком поколении такие навыки, может у приятеля своего, барона-пирата, поднабрался, но он очень хорошо прописал и проходы, и время обходов дежурных по академии. И даже проверил, что на портретах выдающихся курсантов нет никакой охраны. Вот только не догадался взять что-нибудь острое, так как рассчитывал просто снять рамку с изображением.

– "И когда я положу этот портрет перед лордом Хьюго, я хочу услышать правдивый ответ", - писал Тристан.

– Дорогой ты мой, а записать вопросик для потомков сложно было?
– спросила я, обращаясь к дневнику.

На следующий день меня ждал сюрприз. Хейзел решила, что пора меня навестить. Поэтому сразу после занятий мне передали, что у входа меня ждёт служанка сестры с очередным посланием. Во время будней в академии, лорд Тристан достаточно часто получал от сестры небольшие записки и корзину с фруктами, мясным рулетом и обожаемым шоколадом. Так что и сейчас визит Хейзел, которую обычно и посылали отнести гостинец из дома Тристану, никого не удивил.

Обычно у ворот не проверяли, что выносит курсант. Но я решила подстраховаться. Какое-то чутьё или интуиция подсказывали, что раз выпал шанс вынести находки и переправить их домой, значит нужно им воспользоваться, а не оставлять в комнате. Поэтому я почти демонстративно несла свёрток рубашек и тканевых повязок, использовавшихся мною для перевязок.

– О! Отлично, это я унесу в руках, а в корзине как раз отнесeшь домой вот это. А то не комната, а какая-то подсобка прачечной уже с этими повязками!
– спокойно объясняла я Хейзел не понижая, но и не приглушая голоса.

Кому нужно, если нужно, всё услышат и так. Зато подозрений в разы меньше. Стояла я так, чтобы загораживать корзину спиной. А дежурные у входа видели, что я что-то активно выкладываю и перекладываю, но прекрасно понимали, что происходит. Я ведь сама так любезно озвучила свои действия. Вот только на дно корзины из-под кителя отправились мои находки, и только потом вещи. Хейзел смотрела на меня расширяющимися глазами.

– Домой, подними защиту и не отключай ни при каких обстоятельствах!
– почти беззвучно предупредила я.
– Чтобы не случилось и кто бы не представлялся мной, Тристаном или опекуном!