Три стильных детектива

Пробежав глазами письмо Джины, Кэндзи ощутил легкий укол ревности. Она писала о своем новорожденном внуке Маркусе Таборе так, словно он один олицетворял собой все семь чудес света. Почему младенцы вызывают у всех такой восторг? Кэндзи аккуратно сложил листки, исписанные мелким изящным почерком. Джина писала, что задержится у младшей дочери на неопределенное время. Сомнение закралось в душу Кэндзи: испытывает ли она к нему по-прежнему глубокую привязанность, или сработало правило: «С глаз долой – из сердца вон»?

«А ты сам? – возразил ему внутренний голос. – Так ли сильно ты дорожишь этой женщиной? Будет ли предательством по отношению к Джине, если ты скрасишь дни разлуки с помощью Фьяметты?»

Кэндзи стало стыдно. Разве можно нарушить клятвы, которыми они с Джиной обменивались ночами на улице Эшель? Неужели он способен изменить ей с женщиной, которую не любит?

«Разумеется, способен, – ответил он сам себе. – Это всего лишь зов плоти. Сама Фифи Ба-Рен с легкостью обманывает мужа и любовников, она исповедует принцип свободной любви. Джина никогда не узнает об этой интрижке, а значит, не будет страдать».

Кэндзи включил фонограф, который подарили ему на Рождество дочь и зять. Послышалось шипение, и красивый баритон запел:

Ты больше не прилетишь, маленькая влюбленная бабочка,И не станешь кружиться здесь день и ночь… [123]

Кто-то потянул его за брючину, и он резко обернулся. Оказывается, это маленькая Дафнэ, заслышав музыку, выбралась из своей кроватки. Теперь за ней нужен был глаз да глаз: ведь она могла попытаться самостоятельно спуститься по винтовой лестнице в магазин. Жозеф изобретал всякие перегородки и баррикады, но малышка успешно их преодолевала. Кэндзи взял внучку на руки и с улыбкой наблюдал, как она шевелит пальчиками в такт мелодии. Хорошенькая, спокойная, разумная… ему не хватало эпитетов, чтобы описать Дафнэ. Куда до нее какому-то Маркусу Табору! Кэндзи встал и с внучкой на руках прошел в соседнюю комнату. Оттуда слышался грохот пишущей машинки: Айрис печатала последние страницы нового романа «Месть призрака», который этой ночью закончил сочинять Жозеф.

123

Моцарт, «Женитьба Фигаро», конец первого акта.». – Прим. авт.

Кэндзи с укоризной посмотрел на дочь.

– Дафнэ опять выбралась из кроватки, – сказал он.

Айрис испуганно вскочила.

– О боже! Когда я работаю, ничего вокруг не замечаю…

– Жозеф не должен был нагружать тебя, – проворчал Кэндзи.

– Я сама предложила ему помощь, – возразила Айрис, – иначе он просидел бы за пишущей машинкой всю ночь.

– А главное – ради чего! Это же всего лишь очередной бульварный роман, – заметил Кэндзи, усаживая Дафнэ обратно в кроватку.

Но она тут же снова вскочила и закричала что есть мочи:

– Кэзи! Музика!

– Она требует продолжения концерта! – рассмеялась Айрис.

– Так сыграй ей Шопена, – ответил Кэндзи, указывая на пианино.

– Боюсь, я разучилась играть: уже с трудом читаю с листа!

– Вот именно! Вместо того чтобы стучать по клавишам этого дурацкого аппарата, лучше бы поупражнялась на клавишах пианино.

– Ты же приверженец технического прогресса, чем тебя не устраивает мой «Ремингтон»?

– «Ремингтон» вполне устраивает, а вот к зятю есть претензии, – буркнул Кэндзи и вышел.

Айрис достала тетрадь со сказкой про божью коровку без пятнышек и перелистала ее. Таша нарисовала пока еще только две иллюстрации, но Айрис этого было достаточно, чтобы представить, что в руках у нее настоящая книга. Дафнэ все громче требовала к себе внимания, и Айрис, присев перед ней на корточки, показала дочери божью коровку на картинке.

– Ледибед, – произнесла она, четко выговаривая каждую букву.

– Эди! Кэзи! – отозвалась Дафнэ, стараясь схватить тетрадь.

– Как же ты любишь своего деда! Ничего удивительного: он неизменно имеет успех у слабого пола!

– Месье Мори! Наконец-то я вижу вас в лавке! Вы получили «Дочь депутата» Жоржа Оне [124] ? Я дожидаюсь ее вот уже две недели!

– Дорогая мадам де Салиньяк, я сейчас занят составлением весеннего каталога. После того как месье Пиньо удовлетворит заявку мадемуазель Беккер, он с удовольствием займется вашим заказом.

124

Жорж Оне (1848–1918) – французский новеллист, представитель модернизма. Автор ряда сценариев к фильмам. – Прим. перев.

Раздосадованная Олимпия де Салиньяк похлопала по плечу Хельгу Беккер, которая восторженно описывала новый магазин велосипедов, открывшийся в Париже около недели назад.

– О! Это вы, графиня! Я так огорчена, я просто в отчаянии! Как я умудрилась пропустить открытие выставки во Дворце промышленности! Сам президент Феликс Фор пришел полюбоваться новыми моделями. Ах, это просто чудо техники! Складной велосипед Жерара, велосипедный подъемник, модель «Дешенэ» и этот «Акатен», в котором не нужно смазывать тормоза, это что-то невероятное!

– Не сомневаюсь. Вы позволите?

Но даже столь титулованной особе под силу было прервать Хельгу Беккер, которая села на своего любимого конька.

– Месье Пиньо, я принесла вам каталоги, передайте их месье Легри. Это правда, что он купил себе новый велосипед? Не тот ли знаменитый, что стоит двести пятьдесят франков?

– Право же, вы прекрасно осведомлены! – воскликнула неслышно вошедшая Эфросинья.

– Мама!

– Дайте моему сыну хоть немного передохнуть, он так устает, ведь теперь ему приходится выполнять двойные обязанности: свои собственные и служащего, – продолжила мадам Пиньо, бросив злобный взгляд на Кэндзи.

– Мама, перестань!

– Нет, не перестану! Я очень расстроена! Андре Боньоль и эта нескладеха Зульма Тайру поженились сегодня утром в мэрии Шестого округа. Ей таки удалось его окрутить, а ведь он мог бы стать твоим отчимом! Ох, тяжек мой крест! Да чтоб они оба провалились! Всё, я вычеркиваю их из своей жизни!

Жозеф застыл, потрясенный.

– Вот это, и правда, новость так новость! Кто же будет тебе помогать, если Зульма уволится?

– От этой лентяйки все равно было мало проку! Я справлюсь одна.

– Но, мама, ты уже не в том возрасте…

– Что-о?! Твой отец всегда говорил: «Эфросинья, у тебя отменное здоровье». Я в любом возрасте не собираюсь сидеть сложа руки!

– Мадам Пиньо, вы прямо как Фредегонда [125] , которая никогда не сдавалась, несмотря на превратности судьбы! – воскликнула Хельга Беккер.

– А кто это?! – с подозрением уставилась на нее Эфросинья, ожидая подвоха.

– Героиня оперы [126] , которую я недавно слушала!

125

Фредегонда (ок. 545–597) – франкская королева. – Прим. перев.

126

Либретто оперы «Фредегонда» написал Луи Галле (1835–1898), а музыку – Эрнест Гиро (1837–1892). Окончил и оркестровал оперу Шарль-Камиль Сен-Санс (1835–1921). – Прим. авт.