Три

Лора-Нель идет на кухню за соком, а я сажусь на пол рядом с Сирен, глядя через плечо сестры на приложение «Мандала», которое та запустила на экране. В приложении звучит успокаивающая музыка, в то время как картинки на экране сменяются калейдоскопом цвета и узоров, позволяя Сирен одним касанием пальца изменить дизайн или направление движения.

Приложение завораживает, поэтому я жадно использую возможность придвинуться ближе к Сирен, позволяя своему предплечью касаться ее, а ладони — лежать на полу.

Мое сердце замирает, когда сестра начинает скользить пальцами по моей руке, и мне требуется весь мой контроль, чтобы оставаться неподвижной.

Лора-Нель возвращается в комнату, и ее взгляд сразу же падает на наши сплетенные пальцы. На ее лице появляется теплая улыбка, а глаза наполняются предательским блеском слез.

Она ничего не говорит, просто ставит стакан сока на стол перед нами и садится на пол с другой стороны.

Сирен держит мою руку в своей и позволяет Лоре-Нель сидеть так же близко, как и я.

Мы втроем довольны таким редким моментом комфорта.

Если аутизм и научил меня чему-то, так это принимать даже самые, казалось бы, незначительные мелочи, которые для кого-то другого являлись бы обычным делом, и радоваться им.

Для нас не существует такого понятия, как мелочь.

Каждое событие, каким бы незначительным оно ни было, важнее, чем я могу описать словами.

Ничто в жизни нельзя воспринимать как должное, и, благодаря таким моментам, постепенно исчезает внутренняя боль — то самое одиночество, которое я чувствовала, глядя, как Лиам уходит.

Нет, оно никогда полностью не исчезнет, и да, я всегда буду носить его с собой, но этот дом, где прикосновения драгоценны, привязанность не проявляется обычными способами, а слова редко используются для передачи чувств, наполнен любовью настолько чистой, что она почти ослепляет.

Кому нужно быть пылинкой, когда для кого-то ты весь мир.

— Давай выпьем по чашке чая на кухне.

Тихие слова Лауры-Нель разрушают окружающие нас чары, и Сирен быстро убирает свою руку.

Я целую сестру в макушку, едва касаясь губами ее волос, и следую за своей лучшей подругой.

Включив чайник, она поворачивается и опирается на столешницу, оглядывая меня с головы до ног.

— Судя по отсутствию одежды и забрызганным краской рукам, либо этот день прошел хорошо, и в твоей студии побывал полуголый мальчик, либо он прошел плохо, и ты снова изливала свою печаль. Какой вариант верный?

Я закатываю глаза и достаю шоколадное печенье из буфета. Этот разговор требует обильного количества углеводов, а шоколадное печенье подойдет для этого как нельзя лучше.

— Он не мальчик и определенно не был здесь. Я расскажу тебе, как только ты сообщишь, что, по-твоему, сказала Сирен.

Чайник закипает, и Лора-Нель быстро заваривает чай, а затем ставит передо мной дымящуюся кружку.

— Ну, мы больше часа смотрели на один и тот же аквариум, и мне захотелось подтолкнуть Сирен к чему-о более интересному. В том, которым она была одержима, даже не было рыбы, клянусь, Сирен просто рассматривала пузырьки.

Подруга хватает пакет с печеньем и медленно вытаскивает несколько штук, прежде чем вернуть пакет обратно.

— И что дальше?

— Не торопи меня. Дай съесть хотя бы одно печенье, и я продолжу, так что не паникуй.

Один глоток, а затем целое печенье во рту, и Лора-Нель продолжает говорить, но с полным ртом ее слова звучат искаженно.

— Как бы там ни было, я изо всех сил старалась обратить ее внимание на другие аквариумы, но Сирен все время вырывалась из моих рук и возвращалась к своему любимому, который казался совершенно скучным. А когда я наклонилась, чтобы поговорить с ней, клянусь, Сирен сказала мне «чмок», а затем шлепнула ладошкой по моим губам. Разве не так твоя мать всегда делала, когда мы были моложе? Уверена, что помню, как она говорила: «иди сюда подари мне свой чмок», а потом шлепала нас по губам.

Я замираю. Шоколадное печенье уже находится на середине погружения в мою кружку с чаем, но вскоре отрывается, превращаясь в мягкую кашицу и опускаясь на дно чашки.

— Твое печенье пошло ко дну, — услужливо подсказывает Лора-Нель.

— Да плевать на него, лучше скажи, как именно прозвучало то слово? Я хочу, чтобы ты в точности его повторила.

— Ну, оно прозвучало как «чоооок», и, как я уже говорила, после этого Сирен подарила мне поцелуй. Я не выдумываю, Кэри, честное слово, но, может, это просто еще один ее новый звук.

Я качаю головой.

— Нет, это не новый звук, я каждый вечер перед сном прошу «чмок» у Сирен. Перед сном мама всегда так поступала… И папа тоже… — мой голос срывается, и я тут же ощущаю прикосновение руки подруги к своей. — Таким образом Сирен пыталась отвлечь тебя.

— Она обязательно произнесет его еще раз. Я в этом уверена.

Перевожу взгляд с ладони подруги, которая касается моей, на ее лицо, пытаясь сдержать переполняющие меня эмоции.

— Извини, сегодня просто один из тех дней.

Лора-Нель похлопывает меня по руке, берет себе еще одно печенье и, пытаясь изобразить безразличие, спрашивает:

— Итак, я рассказала тебе про «чмок», так что теперь самое время рассказать мне, был ли у тебя такой же… И я не имею в виду Сирен.

Я прикасаюсь пальцами к губам, пока мой разум вновь воспроизводит сцену прощания с Лиамом.

— Судя по тому, как глупо ты выглядишь, что-то точно произошло. Прекрати тянуть, потому что я не стану купать Сирен до тех пор, пока ты не расскажешь, как все прошло. И тебе прекрасно известно, что Сирен начнёт раздеваться прямо в гостиной. Но нам ведь не нужен беспорядок, правда?

Я не могу сдержать смех:

— Отлично, значит мы на стадии «а ну, быстро говори, пока Сирен не раскрасила стены гостиной и совсем не краской», да?

Как только слова слетают с моих губ, мы смотрим друг на друга и понимаем, что все это время Сирен вела себя очень тихо.

Вскочив на ноги, мы бросаемся в гостиную и находим Сирен там, где и оставили — на полу. Одежда и подгузник на месте, а внимание девочки до сих пор приковано к айпаду.

— Поколение Стива Джобса, скажу я тебе.