Трибунал

Все трое смотрят вслед бегущему, громко смеются и продолжают путь тяжелым, уверенным шагом.

Наконец Менкель достигает аристократического дома, своей цели, быстро оглядывается по сторонам и когда из-за угла появляется легковая машина, бросается в дверь. Несколькими широкими шагами взбегает по лестнице. Отчаянно нажимает кнопку звонка. И не отнимает от нее пальца, пока дверь не открывается.

— Вы сошли с ума? — спрашивает фрау Петерс, втягивая его в квартиру. — Где ваш друг?

— Его схватили эсэсовцы!

— И вы пришли сюда? — кричит она, бледнея, как труп. — Уходите! Я закричу, если немедленно не уйдете!

— Не беспокойтесь, — успокаивает он ее. — Меня никто не видел!

— Откуда вы знаете? — говорит она дрожащим голосом. — Ради бога, уходите! Я чувствую, произойдет что-то ужасное! Они вот-вот будут здесь! Умоляю вас, уходите!

Менкель медленно идет к двери.

— Что за форма на вас? — спрашивает фрау Петерс, когда он берется за дверные цепочки.

— Снял с мертвого, — спокойно отвечает он и оглядывает себя.

— Еще и это, — стонет она, испуганно глядя на него. — Вы его убили?

Менкель качает головой.

— Идите сюда, — решительно говорит фрау Петерс. — Я дам вам гражданскую одежду!

Он быстро переодевается.

Грязная форма гауптмана брошена в кухонный шкаф.

Фрау Петерс чуть ли не выталкивает Менкеля за дверь.

— До свиданья, — говорит он, но дверь уже захлопнута и цепочки задернуты.

Менкель осторожно спускается по лестнице на цыпочках. Еще два шага — и он будет в безопасности на улице.

В дверях он сталкивается со штабс-фельдфебелем. Словно сквозь туман видит значок в форме полумесяца, свисающий с его шеи на толстой цепочке. Еще трое охотников за головами стоят в нескольких шагах позади нею.

Консьержка с торжествующей улыбкой прислоняется к стене. Ее маленькие крысиные глазки светятся радостью. Несмотря на воздушные налеты, огонь и смерть,_ она связалась с полицейскими вермахта; при охоте на людей они действуют быстро.

Мускулистый штабс-фельдфебель со значком охотников за головами вежливо подносит руку к краю каски.

— Документы, — холодно улыбается он, требовательно протягивая руку.

Менкель беззаботно пожимает плечами.

— У меня нет документов, — спокойно говорит он и опускает руку в карман за пистолетом. К своему ужасу, пистолет он забыл.

Штабс-фельдфебель спокойно улыбается. Он не первый раз встречает человека без документов.

— Когда он поднимался, на нем была офицерская форма, — взволнованно бормочет консьержка.

— Поднимался? — переспрашивает штабс-фельдфебель, не глядя на нее. Ему хочется дать ей пинка. Сильного. Не потому, что ему жалко Менкеля, но она внушает ему отвращение.

— К Петерс, на второй этаж, — пищит она, стараясь услужить. — Там уже давно происходит что-то странное. Она высокомерная буржуазная сука. Никогда не поздоровается, как подобает настоящим национал-социалистам!

— Второй этаж, Петерс, — говорит штабс-фельдфебель и начинает грузно подниматься по лестнице.

— Нет, — протестует Менкель пронзительным голосом. — Она лжет! Я ни к кому не заходил! И не был в форме!

— Ах, не был, подлый изменник народа?! — яростно вопит консьержка.

— Пошли, — вежливо говорит штабс-фельдфебель, ведя Менкеля за руку.

Кованые сапоги громко топают по лестнице. Ступени скрипят. Люди за запертыми дверями испуганно прислушиваются. Все знают, что означают эти шаг и.

— Это был второй этаж, — торжествующим голосом хвастается консьержка. — Я увидела на панели, когда он позвонил в дверь.

Штабс-фельдфебель стучит в дверь, это сильный, властный стук, какой могут производить только полицейские при диктатуре.

— Именем фюрера, откройте!

Он стучит снова. На сей раз сильнее.

— Кто там? — спрашивает фрау Петерс из-за двери.

— Полиция вермахта! Немедленно открывайте!

Звякает цепочка. Дверь приоткрывается.

— Фрау Петерс? — спрашивает штабс-фельдфебель, поднося руку к краю каски. Он вежлив и официален, но крайне холоден. Арест людей стал для него обыденным делом.

Она кивает, понимая, что все кончено.

— Знаете этого господина?

Она кивает снова.

— Где военная форма? — спрашивает он и отталкивает ее от двери.

— В кухонном шкафу, — хрипло отвечает она.

Он указывает подбородком одному из своих людей, и форма вскоре найдена.

Штабс-фельдфебель издает протяжный, понимающий свист, когда видит офицерскую форму и желтую кобуру. С волчьей улыбкой смотрит на Менкеля.

— На вас была эта форма?

— Да.

— Она ваша?

— Нет.

— Где взяли ее?

— Снял с мертвого гауптмана.

— Вижу, что не с оберста! — Штабс-фельдфебель достает из кобуры пистолет, вынимает обойму и пересчитывает патроны. Их там пять. Недостает двух. Он нюхает дуло и, приподняв брови, снова смотрит на Менкеля. — Из него недавно стреляли! Вы застрелили гауптмана, так ведь?

На запястьях Менкеля защелкиваются наручники. Стальные браслеты врезаются в плоть.

— А с виду такой симпатичный, славный человек, — усмехается один из «ищеек», — только убийце не нужно выглядеть чудовищем Франкенштейна [89] !

— Убил офицера! — говорит другой. — Тяжкое преступление! И забрал его пистолет! Черт возьми! Вы за это поплатитесь головой! Можете быть уверены!

— Ошибаетесь, я никого не убивал, — протестует в ужасе Менкель… — Когда я его обнаружил, он был убит взрывом бомбы.

89

Франкенштейн в одноименной повести Мери Шелли — ученый, создатель человекоподобного чудовища. Оно выходит из-под власти ученого, убивает его и совершает множество злодеяний. — Примеч. пер.

— Смотрите-ка, — ухмыляется штабс-фельдфебель. — Убит взрывом бомбы! В таких случаях от человека, как правило, мало что остается. Но, само собой, могут происходить необычные вещи! Форма, видимо, лежала аккуратно сложенной рядом с изуродованным телом, а герр гауптман практиковался в стрельбе, перед тем как бомба упала ему на голову? Это могло бы послужить объяснением отсутствия двух патронов. Теперь скажите откровенно, вы считаете нас простачками? Кто вы? Еврей, коммунист, дезертир? Выкладывайте! Спойте, пожалуйста, небольшую песенку! Все равно скоро запоете, так почему бы не избавить нас от трудов? Голову вам все равно отрубят! Лучше уж свыкайтесь с этой мыслью!