Тридцать первый этаж

— При мне ты никогда такого не пила.

Уже через пять минут они повторили заказ.

— Ну а теперь за что? — спросила Лиза, ощутив в голове первые признаки долгожданного опьянения.

— Давай просто так. Хотя, нет. Давай за тебя.

«Ты же обо мне не знаешь самого главного! — подумала она. — Если б узнал, вряд ли выпил бы за меня. Скорее, изошёлся бы на дерьмо. Считаешь, я тебе принадлежу?»

— Давай, если ты так хочешь.

Они чокнулись, и Лиза снова разом выпила почти треть.

— Куда ты так спешишь? — осведомился Алекс.

— Я что-то устала за эту неделю. Хочу расслабиться.

— Понятно. Главное — не перестарайся.

«Ни черта тебе не понятно! Что же мне с тобой делать? Как же всё-таки это сложно! Вот раньше всё было проще. Ты мне никто, и я тебе никто. Трахаюсь с кем хочу. Какие проблемы? — с сожалением вспоминала она. — Так, ещё бокал — и я буду готова поговорить».

В зале было шумно. Из его середины, там где стояли бильярдные столы, доносился стук шаров и громкие восклицания играющих, то восторженные, то разочарованные, то откровенно злые.

— Ты коснулся его, я видел! — обижено крикнул кто-то.

— Да нифига! Глаза разуй!

— Это фол, так нечестно!

«Дураки!» — подумала Лиза. В играх она не была азартной. Совсем другое дело — в жизни.

— Может, сыграем партейку в пул? — предложил Алекс.

— Не хочу. Ты всё время выигрываешь, так не интересно. Нет никакой интриги.

— Так учись! Обыграй меня, в конце концов!

— О’кей, сыграем. Только давай попозже. Всё равно сейчас все столы заняты.

— Хорошо. Ты уже допила?

— Да. Повторим, пожалуй. Хотя нет. Хочу теперь виски с колой.

Они снова сделали заказ.

Смена напитка показалась Лизе очень кстати. Запах колы резко ударил в нос. Она с удовольствием сделала два больших глотка.

— Хочу с тобой поговорить, — начала она неуверенно.

— О чём?

— Понимаешь, я чувствую… Как бы это сказать… Пришло время что-то поменять. Всё-таки мне скоро тридцать. Продолжать жить в таком же ключе невозможно.

— Интересно. Тебя же вроде всё устраивало. Что не так?

— Я хочу сменить работу.

— Ох! Ну, меняй, в чём проблема? Ерунда какая-то, — сказал Алекс с усмешкой.

— Понимаешь, мне нужен твой совет. Чем мне стоит заняться? — спросила она, уже заранее зная ответ.

— А что ты сама хотела бы делать?

«Хм, не так всё и плохо. Я думала, что он посоветует сесть дома и завести ребёнка».

— Я даже не знаю… Может быть, стоит попробовать фотографию. Можно подзаработать на свадьбах.

— Боже, Лиза! Конечно, ты можешь заняться чем хочешь. Моей зарплаты нам с тобой вполне хватит, я тебе много раз об этом говорил.

«Вот значит как! Что бы я ни делала, для него это всегда будет фигнёй! Что он вообще о себе думает, пуп земли? Такой весь из себя! — разозлилась было Лиза, но вдруг испытала приступ какого-то усталого уныния: — Хотя, если посмотреть правде в глаза, он прав. Я ничего не достигла. У меня нет никаких перспектив. Образование говённое, одно только слово, что высшее. Я, действительно, никому не нужна».

— Знаешь, я ведь просто так заговорила про фото, чтобы хоть что-нибудь предложить, — сказала она холодно. — Проблема в том, что любое моё предложение, любое желание ты прокомментируешь именно так. Либо вслух, либо про себя. Я ведь знаю, чего ты хочешь. И особенно бесит то, что в тебе живут только те желания, которые так или иначе связаны с твоей великой и могучей личностью. Говоря проще — эгоизм. Чернушный голимый эгоизм!

— Значит так. Во-первых, я забочусь о тебе. Во — вто…

— Заботишься? — гневно перебила его Лиза. — Ты знаешь лучше меня, что мне нужно? Ты так считаешь? Ты в этом уверен?

Алекс спокойно посмотрел ей прямо в глаза.

— Я обязан думать за нас обоих, я твой муж.

Лиза не знала, как ответить. Злость, наконец, овладела ей. Она точно знала: все эти высокие фразы — враньё и «пшик». Алекс был очень неглуп и умел преподносить свой эгоизм завёрнутым в фольгу идеалов нравственности. Но и сама она была эгоисткой, поэтому терпела, и даже в какой-то мере понимала мужа. Обижало то, что показывая эту фальшивку ей, он откровенно говорил: «Да, ты дура, с тобой такие вещи прокатят».

— Ты врёшь. Просто ты привык всегда быть главным. А я не хочу, чтобы ты брал надо мной шефство. Веди себя со мной на равных.

 Я не беру над тобой шефство. Но всё что мы имеем — это благодаря моей семье и мне.

— Я же, вроде, твоя семья? Нет? Или всё-таки мама с папой?

Алекс смутился.

— Всё ясно, — сказала Лиза и допила свой коктейль. Она чувствовала, что побеждает. Но ни на секунду в её голове не возник вопрос: а зачем, собственно, она побеждает?

— Линя, ты моя семья, ты. Но и родители мои — это тоже моя семья. Что тут такого?

— Ничего, ты прав. Просто бесит всё это. Я знаю, чего ты хочешь.

— Чего?

— Ты хочешь, чтобы я села дома и родила тебе ребёнка.

— Да, я этого хочу, чёрт возьми! А что, это не нормально? Мы ведь уже не подростки! Четвёртый десяток, между прочим.

— Мне только двадцать девять! — сказала Лиза с улыбкой. Она знала, что, в общем-то, её муж прав. Но ей было наплевать.

— Не смеши людей, а? — сказал Алекс спокойно и мягко.

Лиза почувствовала, что он выдыхается. Он не умел долго выяснять отношения, если только речь не шла о разоблачении его эгоизма. «Как только опасность миновала, он снова лапочка в своём панцире! — подумала она. — Отвратительно! Надо было поглубже его подцепить».

— Ладно, будем считать тему закрытой. Мне нужно подумать. А пока давай-ка ещё выпьем. Теперь просто виски, без колы. Я устала.

Она решила, что на сегодня выяснений достаточно. Первый камень брошен. Что-то должно измениться. И если не с Алексом, то без него. Сейчас, сидя в «Ремми», неотягощённая мыслями о том, как заработать денег на проживание, она совершенно не боялась последствий. Однако её волновала поломка, произошедшая в ней неизвестно когда. Все её знакомые если ещё не имели, то собирались завести ребёнка. Даже Вера, последний товарищ, заговорила об этом. Все понимали необходимость нового шага. И для всех его направление было очевидным. Для всех, кроме её самой.

— Ну что, сыграем в пул? Стол освободился, — предложила она.

— Ну, давай, — ответил Алекс. Лицо его выражало смущение и задумчивость одновременно.

«Что, не ожидал? Думал, что я такая серая мышка?» — зло подумала Лиза, вставая со стула.

Зелёное сукно было вполне чистым и почти не повреждённым. Лишь в месте постановки «битка» виднелась небольшая потёртость. Разноцветные шары блестели в свете низко висящих ламп. Алексу выпало разбивать, и он не упустил свой шанс, отправив «единицу» в угловую лузу. Затем он закатил ещё один целый, а после схлопотал фол. «Обычно он не фолит» — удивилась Лиза про себя. Помелив конец кия, она тщательно прицелилась и загнала полосатый шар в среднюю лузу. Затем ещё один — в дальнюю. Игра сегодня шла как никогда, но третий шар подряд осилить не удалось. Алекс сыграл два хода, но потом промазал. Через несколько минут на столе оказалось по одному шару у каждого, плюс чёрный. Положение было лучше у Лизы. К тому же, к ней перешёл ход. Она склонилась над столом, опёрлась на руку и стала прицеливаться, зажмурив один глаз. «Так! Надо надрать ему задницу, раз уж в кои-то веки выпал такой шанс. Так! Бить не очень сильно, не то вкачу свояка. И чуть с откатом. Вот так!». Она несколько раз двинула кием взад-вперёд, рассчитывая силу удара. «Сейчас!». Она ударила, но что-то пошло не так. Траектория шара отклонилась примерно на пару градусов от задуманной.