Тридцать три несчастья

— Когда я отправлял вас в Кэмвиллидж, то не рассчитывал, что вы будете заниматься расследованиями. Но должен признать, что ваша инициатива понравилась читателям. За это время «Дэйли ньюс» стала очень популярной. Кстати, что там за история с вашим ранением?

— Пустяки, — отозвалась я, — легкая царапина. Не стоит говорить.

Я прикоснулась к плечу.

— Значит, сюда… — произнес он раздумчиво, — вас она беспокоит?

— Немного, — вздохнула я, — сперва было трудно двигать рукой. Но теперь гораздо лучше, спасибо.

Можно было, конечно, прийти с рукой на перевязи, но я подумала, что это будет уже слишком. Я посмотрела на начальство, проверяя, какое впечатление на него произвели мои слова. Оказалось, что весьма сильное. Он встревожился, нахмурился и в результате сам, без каких-либо намеков дал мне три выходных дня для поправки здоровья. А также, я получила прибавку к жалованью. Очень кстати.

Я попрощалась с коллегами и отправилась домой, довольная по уши. Стоило всего лишь немного ввести Дэна в заблуждение, чтобы он понял, какого ценного сотрудника мог бы лишиться.

Дома меня ожидал теплый прием. Дайна и Энн с воплями повисли у меня на шее так, что я в кои веки вспомнила о ранении и поморщилась.

— Ой! Девочки, вы меня задушите.

— Ты просто классно написала! — заявила Энн, — надо же, все это расследовала, сама, без полиции! Здорово!

— Тебе бы детективы писать, Тора, — добавила Дайна и без перехода спросила:

— Есть будешь?

— Конечно.

— Тогда топай в душ. Не пойму, в городе уже неделю не было дождя. Где ты ухитрилась отыскать лужу?

Я только сейчас заметила, что мои кроссовки в грязи. Задумавшись, я пожала плечами. Хихикая, Дайна взяла меня за плечи и развернула к ванной.

— Ступай.

Ужин прошел в теплой, дружественной обстановке. Он был немного торжественный, так как меня непрестанно нахваливали, а Дайна даже расщедрилась на то, чтобы выставить лучшие тарелки. Правда, одну из них я тут же кокнула.

— Ой, прости, Дайна.

Энн прыснула и низко наклонила голову над своей тарелкой. Дайна лишь махнула рукой.

— Очередная тарелка. Это уже даже не смешно.

— Главное, не давай ей открывать бутылку, — предупредила подругу Энн.

— Какую бутылку? — полюбопытствовала я.

— Мы решили, что твой приезд следует отпраздновать. Ты не представляешь, как много теперь о тебе говорят. Просто новая восходящая звезда. Это следует отметить.

Дайна внесла шампанское, а я тут же предложила:

— Давай открою.

— Ну уж нет, — отрезала она, — я как-нибудь сама.

— Но ты ведь не умеешь.

— Тоже мне, великое дело.

Несмотря на столь самоуверенное заявление, она возилась с бутылкой минут десять. Шампанское за это время успело бы вскипеть. Наконец, она потянула за пробку.

— Не тряси, — предупредила я, но было поздно.

Пробка с хлопком вылетела из горлышка, ударилась о стену и отлетела к столу, попав в салатницу. А из бутылки вырвалась пенная струя, обдав Дайну.

— Я говорила, — заявила я, — дай мне. Я умею открывать бутылки.

— Еще лучше ты их бьешь, — отозвалась раздосадованная Дайна, разливая остатки в бокалы.

Кстати, если б я разбила эту бутылку, результат был бы почти одинаков, ибо шампанского там оставалось как раз на три бокала, не больше. Все остальное было на платье Дайны и на полу. Не придираясь к мелочам, мы выпили за мое дальнейшее процветание. И тут послышался звонок в дверь.

— Кто бы это мог быть? — Энн приподняла брови.

— Понятия не имею, — я пожала плечами, — вы кого-то ждете?

— Нет.

— Пойду открою, — Дайна встала, — заодно вымою руки.

Через пять минут в гостиную заглянул Филипп. Он помахал нам рукой и поздоровался.

— Привет, — сказала я, — присоединяйся.

— Нет, спасибо, — он покачал головой, — я недавно поужинал.

— Как дела? — спросила Энн.

— Хорошо. А у вас?

— Тоже.

— Тора, мне нужно поговорить с тобой, — предупредил Фил вполголоса.

— Конечно, — согласилась я, — погоди немного.

— Я подожду в твоей комнате.

— Не стоит, — сказала вернувшаяся Дайна, — иди, Тора. Мы уже поужинали.

— Спасибо, — я встала, — просто огромное спасибо вам. Просто не знаю, что бы я без вас делала.

— Померла бы с голоду, — фыркнула Энн.

Я вышла в коридор, взмахом руки пригласив Фила следовать за мной.

В моей комнате был бардак. Я не удосужилась убрать в ней до отъезда, никогда не забивала себе голову подобными вещами, а уж сейчас и подавно. День давно клонился к вечеру, бессмысленно начинать уборку. Впрочем, это как всегда просто отговорка. Ну, не люблю я убираться, не люблю! Пустая затея. Все равно, потом комната снова будет грязной. Так зачем же тратить силы?

Отодвинув в сторону кучу одежды, которую я, недолго думая, просто вывалила из сумки на кровать, я села. Фил освободил кресло от пишущей машинки и сел тоже.

Закурив сигарету и пододвинув к себе пепельницу, я спросила:

— О чем будем болтать?

— О твоем ужасном поведении, конечно, — сказал он, — я звонил тебе раз сто, не меньше. Почему ты не отвечала?

— Зря звонил. Я разбила телефон две недели назад. Так что, я не могла тебе ответить.

— А сказать мне об этом было нельзя? — нахмурился Фил.

— Я забыла, — я развела руками, — меня отослали в командировку. Ты знаешь, в Кэмвиллидж.

— Там нет ни одного телефона?

— Есть.

— И ты не могла позвонить?

— Могла. Прости, Фил. Я как-то об этом не подумала.

— Конечно, — кивнул он, — ты никогда ни о чем не думаешь. Я беспокоился, а она забыла. Я не знаю, чем занята твоя голова. Просто представить страшно, что там творится.

— Да ладно тебе, — попыталась я его успокоить, — бывает. Со мной ведь ничего не случилось. К тому же, я была слишком занята, Работы по горло.

— Вот только не надо рассказывать мне, как ты загружена, — раздраженно сказал Фил, — в любом случае, ты могла бы выкроить время на телефонный звонок. Я всегда все узнаю последним. И о том, что тебя ранили, узнал из твоей статьи. Меня уже достала твоя чертова работа. Тебе нужно бросать ее, пока не поздно.