Триэн
Шрифт:
3. Невыносимая прелесть раздражения
Тревогу объявили сразу после отъезда «китайской делегации», захватившей заместителя главы Московской газовой биржи Новихина, однако по горячим следам догнать микроавтобус «Хёндэ» не удалось. Он как в воду канул, свернув на Большую Якиманку. А когда его всё-таки обнаружили полицейские через двадцать минут в районе станции метро «Октябрьская», он был пуст.
Служба безопасности «Ксенфорса» не зря ела свой хлеб, но и она не смогла вовремя сориентироваться, уверенная в абсолютной невозможности прямой атаки на свои порядки. Бесин представить не мог, чтобы кто-то
– Кто?! – тяжело спросил Арнольд Метаксович, когда на пороге его кабинета возник Рожнов, новоиспечённый начальник службы безопасности «Ксенфорса», похожий на большую серую мышь.
– Герпы, – выдохнул Рожнов, съёживаясь на краешке стула, не рискуя поднять глаза на Главного Админа.
– Доказано? Откуда сведения?
– Источник в «Герпафродите».
– Почему не упредили?
– Не успели.
– Я тебя зачем назначил главным по тарелочкам?!
Рожнов совсем усох, вжимаясь в стул.
– Нужна большая чистка… у нас где-то сидит «крот» герпов.
Бесин внезапно успокоился.
– Почистим, само собой. Займись этим делом: кто конкретно нас сдал и кто посмел нанести удар. Нужно ответить на этот выпад, герпы обнаглели. Подготовь ответный удар по их тактическому центру на Селигере. На разработку операции даю сутки.
– Но там… на Селигере… кто-то выкрал Дворковица. Яхт-клуб наверняка усилил охранные редуты.
– Плевать! Они думают, что им всё позволено, пора ставить этих змей на место!
– Слушаюсь, Шамшур Ашшурбазипал.
– Брось на операцию лучший монк!
– Будет сделано, Великий.
Рожнов бочком выбрался из кабинета, тихо закрыл за собой дверь.
Бесин сплюнул совсем по-человечески, этому он научился в первую очередь, как и ругаться матом, подумал и вызвал к себе главу контрразведки «Ксенфорса». Слова Рожнова о наличии «крота» герп в системе ему не понравились. Назревала проверка российской структуры «Ксенфорса» правилами – с ударением на втором слоге – общеземной формации драгонов, и к ней надо было готовиться со всем тщанием… чтобы удержаться в своём кресле Великого Пастуха.
4. Змеиное СИЗО
Сидеть в кресле пыток было неудобно, герпы знали, как доставить пленнику-драгону наибольшие муки, и упаковали Новихина так, что он едва мог дышать. Но второй драгон в системе «Ксенфорса» терпел, копя силы для допроса. Он был уверен, что его обменяют на высокопоставленных герп, томящихся в застенках драгонов, и мечтал о последующей операции возмездия.
Ему было отчего злиться, так как он сам недавно работал начальником службы безопасности Газовой биржи и знал все нюансы этой системы, призванной защищать не столько биржу, сколько работающих на ней драгонов. Рожнов, занявший место общего босса безопасности, явно не справлялся со своими обязанностями, и его надо было убирать.
Злило Новихина и его унизительное положение пленника герп, которых ненавидели все драгоны и с которыми вынуждены были мириться. Что заставило змеелюдей нарушить зыбкое перемирие, понять было трудно.
И ещё один момент усугублял минорное настроение Новихина (драгона Ворока Уффы): деятелям его уровня не вживляли чип-программу самоуничтожения, и он не мог отключить сознание, чтобы не выдать захватчикам суперважную информацию
о «Ксенфорсе». Впрочем, если бы даже он имел возможность самоликвидироваться, вряд ли пошёл бы на этот шаг. Молодой, сильный, амбициозный, он хотел жить.Где-то вверху щёлкнуло.
Новихин хотел поднять голову, но не смог. Специальные рычаги упирались ему в подбородок, стискивали шею и не давали пленнику ни малейшей свободы.
Краем глаза он заметил движение: с потолка спустилась прозрачная капсула лифта, из неё вышли пассажиры, и на драгона глянули два человека. Обоих он знал.
– Приветствую вас в нашем комфортабельном изоляторе, Игорь Олегович, – сказал первый, широкоскулый, с шапкой чёрных волос, черноглазый и скорее серолицый, чем смуглый. Это был Суркин, президент российского «Оборонсервиса».
Второй – грузный, с мясистыми щеками и тройной складкой подбородка, был заместителем генерального прокурора по фамилии Сердюк.
И оба были высокопоставленными герпами, имеющими право «вести за собой стадо людей», в данном случае – россиян.
Новихин попытался ответить, но ему снова помешала скоба, прижимающая подбородок. Не успел он подумать об этом, как скоба ослабила нажим, чтобы он смог заговорить.
– Привет… змеи. По какой причине я удостоен чести обживать ваш СИЗО?
– Не догадываетесь? – осведомился Сердюк.
– Ни в зуб ногой.
– Вы взяли нашего коллегу, мы ответили.
– Вы о ком? – удивился Новихин, уже понимая, о ком идёт речь.
– Прекратите ёрничать, – поморщился Сердюк.
– Чёрт возьми, вы о Дворковице?
– Он неадекватен, – посмотрел на спутника зам. генерального прокурора. – Может, не будем терять время?
– Будем, – коротко и абсолютно равнодушно сказал Суркин.
– Пытать будете, волю ломать? – хмыкнул Новихин. – Я не боюсь. Тот, кто хочет сломать твою волю, слаб.
– Мы вас обменяем, – сказал Суркин.
– На кого?
– Опять? – оскалился Сердюк, на миг выключая маскер и превращаясь в змеечеловека.
– Я и в самом деле не понимаю! – рассвирепел в свою очередь Новихин. – Не брали мы вашего Исключительного, нам он без надобности, клянусь!
Змеелюди снова обменялись взглядами.
Суркин покачал головой.
– Я хотел предложить сотрудничество.
– Да какого дьявола?! Отпустите, идиоты! Хотите большой войны?! Вы её получите!
– Ну, не такая уж вы шишка, чтобы из-за неё ваши Админы затеяли с нами войну. Не хотите говорить? Придётся допрашивать вас по полной программе.
Оба герп-деятеля повернулись и вышли.
– Я вас лично!.. – заорал им вслед драгон, но щёлкнула скоба, и крик превратился в жалкий всхлип.
Допрос Новихина длился сутки и ничего не дал, несмотря на применение психотропных препаратов и психотронных генераторов, легко развязывающих языки обычным людям. Драгон Ворок Уфф сопротивлялся до последнего, всё ещё надеясь на вызволение или обмен, и не ответил ни на один вопрос, в том числе на главный: где драгоны держат Сергея Петровича Дворковица. В ответ он вопил, что не имеет отношения к похищению Исключительного, грозил подручным герпов, пыточных дел мастерам всякими карами и в конце концов сошёл с ума, после чего Суркин отдал приказ нанести удар по «Ксенфорсу», компьютерно-адинистративный центр которого находился в двадцати километрах от Москвы по Новорижскому шоссе и был замаскирован под небольшой авиаклуб «Воронье крыло».