Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas

— Когда, говоришь? — улыбнулся Бен. — Ты уверена, да?

— Должна бы, — вздохнула Джинни. — Но на самом деле я только на это надеюсь. И если я не буду достаточно точна с Хроноворотом, это не получится никогда.

— Ну, точность Хроноворота — не такая уж и недостижимая вещь, если у тебя под рукой есть необходимые инструменты. Все, что тебе нужно будет сделать, — выделить изменения синхронизации между темпоральными инфраструктурами.

Теперь настал черед Джинни остолбенеть:

— Откуда ты столько знаешь о путешествиях во времени? — еле слышно спросила она.

— От Хельги, — он подпер рукой подбородок. Они с Ровеной вырастили меня, помогли встать на ноги — моя-то мать умерла, когда я был совсем маленьким. А у Хельги никогда не было сыновей, одни дочки, поэтому она меня считала немножечко своим… Слушай, я мог бы тебе кое-что показать…

Он поднялся и вышел в соседнюю комнату, принеся с собой оттуда кипу книг. Она с удивлением смотрела, как, усевшись поудобнее, он потянулся и раскрыл верхнюю, в темном золотом переплете с золотыми буквами на корешке, — такую огромную, каких Джинни никогда не видела, ну, разве что в Секции Древних Книг, да и там мощные Заклинания Безопасности не давали студентам к ним прикоснуться.

— Ты ведь знаешь о прорицании? — поинтересовался он.

— Я знаю, что согласно прорицанию Слитерин со своим Наследником ввергнут весь волшебный мир в хаос… — неохотно ответила Джинни.

— Так и есть, кивнул Бен. — Но существует еще одно: Наследник Гриффиндора повергнет его, а Наследник Слитерина ему поможет.

— То есть они противоречат друг другу?

Бен кивнул:

— Обычно это говорит о том, что существует некая поворотная точка, от которой события могут развиваться по-другому… И в результате какое-то из этих прорицаний будет соответствовать вашей действительности. Произошел этот поворот, нет ли — неизвестно.

— А может, Наследник Гриффиндора, упоминаемый здесь, вовсе не Гарри. Может, это ты.

Бен застыл, словно это не приходило ему в голову.

— Когда мой отец умирал, — медленно произнес он, — он проклял своего убийцу. Предсмертное проклятье на тех, в чьих жилах течет кровь Слитерина, и они часто сбываются… — Бен покачал головой, его лицо снова стало отрешенным, закрытым — словно на лице Гарри появилось выражение Драко. — Я не знаю… Вряд ли кто-нибудь с уверенностью скажет, что это могли быть за слова…

Пожалуй, лучше сменить тему, — подумала Джинни. За все эти годы она уже не в первый раз убеждалась, что Наследники дома Гриффиндора всегда пытались уклониться об рассказов о том, как Наследники дома Слитерина убили их родителей.

— Так ты покажешь мне, как можно усовершенствовать Хроноворот?..

— Так-так, — уставился он в стол, — этот подход явно не лучший и совершенно полоумный…

У Джинни опять упало сердце; весь план, рождавшийся у нее в голове с момента, как Бен впервые упомянул, что нужно провести настройку Хроноворота, рассыпался в пыль, но в этот момент он поднял руку и с силой щелкнул пальцами. Раздался шорох крыльев, и небольшая рогатая сова с тихим уханьем опустилась на насест у двери. Он отцепил пергамент с ее лапы и, развернул его, выбрал на столе перо и набросал несколько коротких строк, потом опять скатал его в трубочку, закрепил на лапе, и дал сигнал к полету еще одним щелчком.

Сова взлетела, Бен задумчиво провожал ее взглядом.

Джинни кашлянула:

— Что ты делаешь?

— Ну, ты же не думала, что я отправлюсь с тобой на дюжину лет в прошлое и не оставлю даже записки, правда?

Джинни почувствовала, что не может сдержать широкую счастливую улыбку.

**************

— Те самые волшебные карандаши из Зонко? Которыми вы нарисовали Карту Мародеров? — прозвучавшая в голосе Рона пронзительная печаль едва не заставила Сириуса улыбнуться. — Поверить не могу.

— Вот, взгляни, если хочешь.

Он протолкнул коробочку сквозь отверстие в стене, ее ухватила узкая рука Эрмионы, в тот миг, когда он уже убирал свою руку, свет упал на браслет, и Заклятье Вивикус потускнело. Его буквально подбросило, вскочив на ноги, он схватился за браслет — точно: это не было игрой света, Заклятье мерцало, он был в этом уверен. Сириус почувствовал, что сердце бьется где-то в горле, но вдруг свет камня стал ярче, сильнее, теперь он сиял, как маленькое солнце.

Гарри.

— Сириус, — вернул его на землю приглушенный голос Эрмионы, — это ты рисовал карту?

— Нет, — рассеянно ответил Сириус. — Рем, а помогал ему Питер. Они были куда лучшими чертежниками, чем мы с Джеймсом.

— А ты случайно не знаешь, как им удалось… ее оживить?

Сириус наконец отпустил свое запястье и уставился на стену, из-за которой доносился голос Эрмионы. В подсознании у него беспокойно завозилась какая-то мысль.

— Ну, они использовали краденный план школьных этажей — взяли и обвели его карандашами. Знаете, теперь ведь Зонко таких уже не делает… Они задумывались для простого оживления рисунков, однако получалось даже лучше, чем нужно…

— Лучше, чем нужно? — удивленно переспросил Рон.

— Ну, да — они оживляют вещи, но каким-то странным образом… Например, ты мог бы нарисовать плошку с кашей… и даже съесть ее, если как следует сосредоточился бы, но в результате получил бы жуткое несварение желудка. Эх, я мог бы поведать тебе историю про Джеймса и пшеничную коврижку… но не хочу. Ну, или оживить нарисованную метлу, попробовать на ней полетать — но она так и норовила утратить всю свою силу посреди чистого неба. Случались ужасно неприятные аварии… А что? — добавил он, но раньше, чем слово сорвалось с его губ, раздался какой-то полустон-полускрип, и часть стены, разделяющей их камеры, исчезла, вернее, даже не исчезла, а со скрипом распахнулась, превратившись, как запоздало сообразил Сириус, в дверь. Теперь перед ним стоял Рон, за его плечом — Эрмиона с удивленным выражением на лице с карандашами в руке.

— Мне и в голову не приходило, что получится, — пробормотала она.

— Так ты нарисовала дверь?.. — Сириус удивленно покачал головой, хотя уже давно смирился с тем, что Эрмиона куда умнее, чем кто-либо.

— Она немного кривовата, — придирчиво заметил Рон, переходя в камеру Сириуса. —

Эрмиона оскорбилась. — Впрочем, какая разница, все же получилось! — быстро добавил он.

— На самом деле нам это не поможет, — мрачно произнесла она. — Мы ведь не можем нарисовать дверь на решетке — прутья слишком далеко друг от друга…

Сириус задумчиво оглядел их.

— Кто из вас лучший художник? — поинтересовался он. На мгновение задумавшись, Эрмиона ответила:

— Рон.

— Отдай-ка ему карандаши…

Эрмиона послушно протянула коробочку Рону, и тот принял ее, подозрительно, как на ненормального, поглядывая на Сириуса.

— Ты хочешь, чтобы я нарисовал тебе клюквенную коврижку?

— Нет. Я хочу, чтобы ты по памяти нарисовал камеру, в которой держат Драко и Гарри. Сможешь, как считаешь?