Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas

Рон был в восторге.

Гермиона, хотя и тщательно это скрывала, — тоже. А Гарри вообще едва обратил внимание на произошедшее.

Гарри. Сердце снова кувыркнулось у Гермионы в груди. Она подняла глаза к темнеющей вдалеке полоске леса… в поисках этой знакомой темную головы и красной мантии… Джинни увидела их первая.

— Гляди! — она вскочила на ноги, золотистый плащ взлетел в воздух от ее порыва. Гермиона прищурилась — но у Джинни зрение было лучше, сама же она видела только смутные далекие очертания. Джинни фыркнула. — Они возвращаются… О, похоже я знаю, кого сюда несет… — Она развернулась. — Я пошла отсюда.

Гермиона поймала ее руку.

— Не надо. Подожди.

Джинни осталась, всем своим видом показывая недовольство.

Фигурка приблизилась и приобрела совершенно отчетливые очертания, теперь Гермиона отчетливо видела Драко — его голова была не покрыта, и светлые волосы выделялись на темном фоне горизонта. Но… он был не один — он тащил Гарри, чей плащ волочился по земле кровавым языком. За считанные секунды Гермионы слетела по лестнице вниз, в этом гробовой промерзшей тишине казалось, что она бежала не по насту, а по битому стеклу — и в своем стремлении очутиться рядом с Гарри как можно быстрее едва не снесла Драко с ног.

— Что случилось? Что с ним?

— Ничего, — глаза Драко были подернуты тенью, лишь веки слегка светились в лунном свете. — Просто перебрал, только и всего.

— Ох, — всплеснула руками Гермиона. У нее не было сил взглянуть на Гарри — он спал, и лицо его в этом призрачном холодном свете казалось каким-то ужасно детским и беззащитным… Вместо этого она посмотрела на Драко. — Так он что — в отключке?

— Ну, я пробовал его растолкать, но он назвал меня профессором, а потом потребовал, чтобы его провели к картофельному королю, чтобы молить его об освобождении… словом, все было отлично, кроме того, что он настаивал, чтобы мы захватили с собой дорожный знак… так что я просто вырубил его. И вот — мы здесь.

Гермиона покачала головой:

— Да уж, с таким другом, как ты, и сотрясения мозга не нужны… Поверить не могу, что ты позволил ему столько выпить… — Драко округлил глаза. Она вздохнула. — Хотя, с другой стороны, ты ведь нес его всю дорогу…

Драко пожал плечами.

— Ну не мог же я оставить его на полу в… гм… «Трех метлах»! К тому же, я применил заклинание Legerus, чтобы сделать его полегче.

— Теперь-то все? — Джинни, стоявшая за спиной у Гермионы, указала палочкой на бессознательного Гарри. — Finite incantatem.

Сверкнула яркая вспышка, и Драко едва удержался на ногах, когда его ноша приняла свой нормальный вес. Гермиона дернулась вперед и подхватила Гарри, вместе с Драко они осторожно опустили его на заснеженную землю. Гарри сонно вздохнул, перевернулся и подложил руку под голову.

Драко выпрямился и разъяренно взглянул на Джинни:

— Это было глупо, Уизли. Я мог его уронить.

— Как тебе угодно, — Джинни откинула назад густые рыжие локоны. — Мог бы применить заклинание Mobilicorpus и доставить его сюда, не было никакой необходимости его тащить — ты устроил все это шоу, чтобы впечатлить Гермиону.

Гермиона фыркнула от неожиданности. Какая муха укусила Джинни?… Она взглянула на Драко, почему-то затрепетав от предчувствия того, что она может увидеть. Он смотрел на Джинни, и его рот был сжат в тонкую линию, глаза прищурены:

— Какую богатую жизнь ты ведешь в своих фантазиях, Уизли! Могу предположить, что причина в том, что твоя настоящая жизнь скучна и бесцветна.

— По крайней мере, она у меня есть, — отрезала Джинни.

— Точно, и состоит она в утреннем ожидании чужих парней за неимением собственного.

— Не стоит еще раз доказывать, какой ты отвратительный, — холодно произнесла Джинни. — Я и так это знаю.

Она развернулась, поднялась вверх по лестнице, с яростью дернула тяжелые дубовые двери и исчезла внутри.

Гермиона повернулась и воззрилась на Драко — с его лица уже ушел этот бешеный взгляд, и теперь глаза светились каким-то странным светом. Не глядя на нее, он предупредил:

— Если ты начнешь спрашивать меня, что случилось между мной и Джинни, и какой замечательной парой мы были, я тебя по уши в снег закопаю.

— А могу я тебя спросить, как вместо нее ты можешь встречаться с Блез Забини?

— Я тебе когда-нибудь отвечал на этот вопрос?

— Нет, но я тут подумала — вдруг сегодня что-нибудь изменилось?

— Может, и изменилось, только твой парень сейчас замерзнет до смерти, если не внести его внутрь.

Драко бросил взгляд на Гарри, спящего на земле с ладонями под щекой. Гермиона сомневалась, что он находится в опасности: он лежал на своем плаще, к которому она еще в Октябре применила Утепляющее заклятье.

— Он так классно выглядит… — заметила она.

— Я бы поспорил, — Драко шагнул прочь. — Но теперь он весь в твоей власти. Спокойной вам ночи и смотри, как бы он на тебя… гм, не стошнился.

— Так ты что — не поможешь мне внести его внутрь?

— Нет. Попроси Уизли, он поможет.

Она поняла, что он имеет в виду Рона; хотя он и называл Джинни тоже просто «Уизли», но существовала определенная разница в интонациях между тем, как он звал ее и ее брата.

— Но я не знаю, где он! — завопила она.

— Уверен, ты сумеешь его найти, — Драко, перескакивая через ступеньки, побежал по лестнице наверх, и лунный свет заиграл на серебряной вышивке его развевающегося плаща.

Похоже, он хочет догнать Джинни… — с легким удивлением догадалась она.

Однако, судя по Джинни, ей вовсе не хотелось, чтобы ее догоняли… Да ну их, этих двоих — вечно у них все криво — косо, не разберешься…

* * *

Джинни поднималась по лестнице к Гриффиндорскую башню, когда позади раздался голос:

— Уизли. Подожди.

Она недовольно обернулась: у подножья лестницы, завернувшись в черный плащ, стоял Драко. Снег таял на его волосах и ручейками стекал за воротник. Позади него в окно заглядывало усыпанное серебристыми — под цвет его глаз — звездами небо.

— Чего тебе надо?

— Я подумал, что было бы лучше, чтобы ты никому не брякнула про сегодняшний вечер. Особенно Гарри.

Джинни прищурилась:

— Я уже обещала никому не упоминать, что вы теперь друзья.