Тринадцатый апостол

От неожиданного озарения у Гила екнуло в животе.

— Итак, ты все-таки инсценировала похищение, — сказал он. — Все вплоть до свитера. Это был обман.

Сабби подняла свои израненные пальцы.

— Что касается крови, все было настоящим, — с кривой усмешкой сказала она.

И с серьезным видом разложила последние полосы.

— Нам надо по-быстрому столковаться. Малука думает, что мы здесь занимаемся переводом. У него нет ни малейшего представления относительно того, что мы нашли, и, если ты ничего ему не рассказал, мы какое-то время сможем водить его за нос. — Она примолкла в ожидании подтверждения.

Гил кивнул, обрадованный, что не поверил Малуке и его россказням о вероломстве Сабби.

— Хорошо. Я продолжу перебирать полосы, словно вникая в текст, нанесенный на них, а ты делай вид, что пытаешься расшифровать то, что я тебе сообщаю. Пока мы этим занимаемся, я поделюсь с тобой информацией, — сказала Сабби.

Гил принялся деловито заполнять чистый лист случайными словами и числами.

— Не оставалось другого способа опередить их, — продолжала Сабби. — Так или иначе, молодчики Маккалума или же люди Малуки отыскали бы нас. Вопрос был только в том, кто найдет нас первым. Мне же нужно было время, чтобы понять, о чем говорится в оставшейся части свитка, и уяснить, кто больше выиграет от обладания им. Или от его уничтожения, — добавила она, аккуратно раскладывая все части свитка на покрытых белой тканью столах в порядке их нумерации — справа налево.

Взгляд Гила снова упал на медные полосы. Этот документ был совершенным во всех отношениях плодом человеческого мастерства, а также свидетельством неодолимого стремления человечества к единению. Он ждал два тысячелетия, а его раскромсали маникюрными ножницами!

Сабби все распространялась, почему ей пришлось столь внезапно сбежать.

Когда Гил в то последнее утро в отеле уснул, из мелькнувших по телевизору новостей она узнала, что тело Хасана уже обнаружено, а потом телезрителям были показаны фотографии с именами. Их фотографии, ее и Гила. Хотя она и ожидала чего-то такого, но просмотр всей передачи подтолкнул ее к действиям. Ведущий объявил, что преступники отправились в Лондон, и добавил, что Скотленд-Ярд просит граждан оказать содействие в их аресте.

— Скотленд-Ярд не мог развернуться так быстро, — сказала Сабби. — Они показали не только карточки с наших с тобой паспортов, но и мои фото, которых я никогда раньше не видела. Им также известно твое настоящее имя. Если бы Скотленд-Ярд проводил расследование самостоятельно, то по твоим паспортным данным тебя установили бы как Арнольда Ладлоу, а не как Гила Пирсона. Значит, кто-то снабдил полицию дополнительной информацией.

— Маккалум? Малука? Зачем бы им вмешивать в эти дела Скотленд-Ярд? — спросил Гил. — В этом нет смысла.

— Псы взяли след, — сказала Сабби. — Кто бы ни выдал нас, он теперь ожидает, что и Скотленд-Ярд, и законопослушные жители Лондона будут смотреть в оба. Чтобы загнать нас, если возможно. А при удобном случае и подстрелить. Похоже, и у Маккалума, и у Малуки есть свои люди в полиции, — добавила она задумчиво.

Сабби поняла, что не сможет справиться со всем этим, поэтому ей и пришло в голову инсценировать свое похищение. Для начала она испачкала кровью свитер, чтобы заставить любого преследователя заключить, что кто-то, охотившийся и за ней, и за свитком, достиг цели.

— Ты не слишком-то хорошо с этим справилась, — сказал Гил. — Все поняли, что это инсценировка, включая и Скотленд-Ярд.

— Знаю. Я же сказала, что это был мой первоначальный план. Сообразив, что у меня нет времени проделать все достаточно убедительно, я решила обернуть недостаток достоверности себе на пользу. И даже немного подсуетилась, чтобы те, кто придет, посчитали, будто мы с Сарками устроили все это, чтобы сбежать вместе со свитком.

— И оставить меня с носом, — сказал Гил.

— Я не могла ничего рассказать тебе. Я не знала, как поступит Малука, когда схватит тебя. А так, раз тебе ничего не известно…

— Значит, ты знала, что он схватит меня? Во имя спасения, ты могла бы предупредить меня?! — воскликнул Гил.

Айжаз посмотрел на них и, прижав указательный палец к губам, издал звук «хшшш», явно недовольный тем, что ему не дают предаваться наслаждению.

Сабби понизила голос:

— Это не имело значения. За тобой шло слишком много людей… я имею в виду, за нами. Таким способом я, по крайней мере, могла спасти свиток и…

— Я думал, что ты мертва, — перебил ее Гил.

— …и вернуться за тобой. Что я и сделала, — заключила она.

— Я думал, что ты мертва, — повторил Гил.

— Я не знала, что ты будешь волноваться, — небрежно бросила она.

Он вперил в нее взгляд.

— Отлично, ты ошибалась.

Она тоже посмотрела на него.

— Я подумала, что без меня или без свитка ты им не понадобишься. Кроме того, я ведь говорила тебе, что это являлось единственным способом потянуть время и выяснить, что написано в остальной части свитка.

Гил ждал.

Неожиданно она улыбнулась ему точно так же, как улыбалась одному лишь Сарками.

— Разве ты не хочешь узнать, о чем там говорится? — спросила она.

Гил кивнул, унимая дыхание.

— Последняя часть непреложно доказывает, что свиток содержит именно то, что прозревал в нем Ладлоу, и даже большее. Это путь в историю, которого никто никогда прежде не знал.

ГЛАВА 59

— Какой, к черту, путь в историю? — спросил Гил.

Айжаз, казалось, уже ощущал раздражение, а Малука мог войти в любой момент. Время было неподходящим для детального разбирательства.

— Послушай, это очень важно. Ты должен узнать это, — строго сказала Сабби.

Он даже не стал уточнять почему. Пусть излагает, раз уж он «должен».

— Вспомни, что Иисус говорил о цадиках, о праведных душах? Это было в саду, когда они в последний раз виделись с Михой. Иисус попросил Миху занять его место, когда он умрет. Однако в то же самое время Иисус сказал, что он не может признать, что он цадик, потому что цадик не знает, кем он на самом деле является.

Гил кивнул, желая поторопить ее.

— Но вспомни, Иисус также сказал, что он не может и отрицать этого? — добавила она.

Гил пожал плечами.

— Итак, возникает вопрос, как Иисус мог просить Миху занять его место цадика, если он таковым не был? — торжественно закончила она.

Гил покачал головой. Он не имел представления, к чему она вела.

— Послушай. Миха дает нам ответ в своем последнем обращении к Иисусу. Он называет его Елион.

Елион, объяснила она, означает «высочайший» и может относиться как к Иисусу, так и к Богу. Согласно древним писаниям, каждое тысячелетие рождается цадик Елион, верховный цадик, который не относится к числу тридцати шести, а стоит отдельно. Именно на этого цадика и возложена ответственность за дальнейшую судьбу мира, потому что именно ему вменено совершить три великих деяния. Если эти три деяния не будут свершаться в каждое тысячелетие, человечество перестанет существовать.