Тринадцатый IV

Мой питомец повалил меня на пол. Запрыгнул, как дикий зверь, и прижал лапами к полу. Я мог его откинуть, но замешкался… Просто, потому что боялся причинить ему вред. За это и поплатился.

Зубастик вытянул ко мне свой безразмерный рот, что раскрылся лепестком возле моей головы. А я не просто так назвал питомца Зубастиком… Стоит ему сомкнуть лепестки рта на моей голове, как от неё ничего не останется. Это небольшое создание кусалось похлеще акулы.

Очевидно, что тут моя страховка не сработает. Куда бы не просочились сведения обо мне и Зубастике, у империи достаточно власти, чтобы всё замять. Этого Лев Борисович в своём плане не учёл. И я в очередной раз убедился, что стоит полагаться только на собственные выводы.

— А теперь внимательно слушайте, Алексей Дмитриевич, — продолжил Голицын и подошёл к оцепеневшему Ивану Фёдоровичу.

Это была ментальная атака. Причём очень мощная. Раз маг смог не только подчинить Зубастика, но и обездвижить Ивана Фёдоровича. Да и Дамир Игоревич сидел неподвижно с выпученными глазами. Уверен, что после услышанного, ему хорошенько подчистят память.

Я сглотнул засевший в горле ком. О Голицыных читал, но не нашёл в глобале ни одной фотографии. Словно они, как вампиры, не отображались на снимках. Спорю, что для этого тоже есть специальное заклинание. В магическом мире всё просто объяснить.

Однако всё что происходило сейчас я объяснить не мог…

— Вижу, что у вас много вопросов, юный князь, — с усмешкой продолжил Голицын.

В нескольких сантиметрах от лица застыла раскрытая пасть Зубастика, полная острых, точно иглы, зубов. Я не мог закричать, позвать на помощь, мешали артефакты в стенах. Ещё при входе заметил, как от них исходит лёгкая магия. Да и кто бы мне здесь помог? В коридоре были одни стражники.

Поэтому я приложил все силы на сохранение спокойствия. Когда тебя загоняют в угол — главное — не поддаваться панике.

— Алексей Дмитриевич, как вы знаете, сперва регаты появились на Африканском континенте. Потом начали расползаться по миру.

Я повернул голову к князю Голицыну и ответил такой же усмешкой:

— И вы чудесным образом с ними подружились?

— Нет, у нас нет ни дружбы, ни взаимопонимания. Но с приходом регатов начала развиваться магия. Монстры стали напитывать ей наш умирающий мир. Без них, к этому моменту мы с вами были бы простыми смертными.

Хотелось ответить, что я пришёл из мира, где магия осталась лишь в сказках. И разве это плохо? Технологии вышли на новую ветвь развития, люди создали искусственный интеллект и летающие машины. Уверен, что скоро потенциал мира техники превзошёл бы всё, на что способна магия. Но если я начну об этом говорить, то подпишу себе смертный приговор.

— Перед тем как создать ветвь магии видящих в империи, мы договорились с императором, что наша пойдёт на сдерживание, а не уничтожение. Тогда империя сможет развиваться, обгонять другие страны, — продолжил Голицын.

Ну твою ж… Люди умудрились даже опасных монстров приписать к политике. Да я такими темпами начну жалеть регатов! Зубастика уж точно, за проникновение в его голову.

— Хотите, чтобы я присоединился? — процедил я.

— Или умер. Выбор за вами. Буду честен, мы и без вашего рода прекрасно справлялись.

— Мой отец отказался?

— Да. Ваш род уже давно сам по себе. У нас была договорённость: вы не мешаете нам, мы не трогаем вас. Но раз вы пришли с совершенно другими намерениями, то мы вынуждены пересмотреть условия сделки.

И тут в голове сложился пазл. Ментальная магия. Шолоховы и Голицыны. Смерть отца.

— Вы нарушили сделку тогда, когда убили моего отца, — процедил я.

А сам направил всю свою силу на восстановление связи с Зубастиком. Соединяющая нас магическая нить словно была пережата. Перевязана другой, что сейчас управляла моим питомцем. И этот узел было крайне сложно развязать. На это требовалось время, которого не было.

— Не пытайтесь нас обмануть, Алексей Дмитриевич. Мы не приближались к вашей семье.

— У меня есть доказательства. Призраки, которые видели всё своими глазами, — я продолжал тянуть время.

— Я не в курсе.

— Теперь вы пытаетесь меня обмануть. Я подросток, но отнюдь не наивный.

Да, нависшая над моей головой опасность не мешала мне говорить нагло. Я не собирался стелиться перед теми, кто разрушил мою семью.

— Далеко ваши призраки? Мне известно, что они не умеют врать.

— Рюкзак остался у охраны.

— Хорошо.

Стоило князю это сказать и сделать шаг в сторону выхода, как у меня получилось разорвать связь. Магическая нить вновь заполнилась энергией, соединяя меня наши с питомцем сознания.

Зубастик поднял голову и закрыл пасть. С непониманием посмотрел на меня и встал с меня. Я же рывком поднялся на ноги.

— Как вы это сделали? — холодно спросил Голицын.

Я ожидал, что сейчас начнётся драка, но не продолжение разговора.

— Магией, — уклончиво ответил я и подошёл к князю.

Посмотрел в его уставшие глаза.

— А вам самим нравится такой расклад в империи? Готовы ради личного могущества обрекать на смерть людей, путешествующих между городами?

— Моего мнения никто не спрашивал, как и вашего, — ответил он.

И это была правда. Возможно, ему предоставили такой же выбор: подчиниться существующей системе или умереть. Или же вовсе с детства внушали, что надо так, а не иначе, и бороться смерти подобно.

— Макар! — громко позвал я.

Из стены выплыл призрак. В повязке на глазу и пиратской треуголке. Здесь были артефакты от прослушки, но от призраков они не защищали. Да я вообще не знаю такого метода, чтобы мог остановить Макара.

— Ась? — показался он.

— Расскажи, что узнал от Саши во всех подробностях.

И Макар начал рассказ. Он выделял слова интонацией и жестикулировал, словно выступал на сцене. Но главное было сказано: про подмену личностей братьев, смерть отца и откровения призраков.

— … Вот и всё. Надеюсь, что вам понравился мой рассказ. Оплату за выступление принимаю энергией на создание шпаги, — Макар жалобно посмотрел на меня.

— Как выйдем отсюда, будет шпага, но не сейчас, — пообещал я.

— Ладно. Всю смерть терпел. Ещё часик потерплю.

Я кивнул, ну он хоть спорить не стал. Пока не хотел разбазаривать энергию на развлечения призрака. Если разговор с князем перерастёт в противостояние, то мне понадобятся все силы.

Макар театрально поклонился зрителям. Я уж не стал комментировать, что сейчас его кривляния крайне не к месту. Об этом мы дома поговорим, если, конечно, выйдем отсюда на своих двоих. Призрак снова скрылся в стене, возвращаясь в своё кирпичное убежище.